КГБ. Председатели органов госбезопасности. Рассекреченные судьбы

Людмила сразу решила, что это тот человек, который ей нужен. Она летала к нему на свидания из Калининграда. Но роман продолжался три с половиной года, прежде чем он решился сделать ей предложение. Женился он сравнительно поздно, и кадровики управления на него, наверное, посматривали косо — в КГБ не любили холостых.

Людмила переехала в Ленинград и под влиянием мужа поступила на рабфак филологического факультета ЛГУ.

Теща Путина Екатерина Тихоновна работала кассиром в автоколонне, тесть Александр Аврамович — на Калининградском ремонтно-механическом заводе.

Владимир Владимирович счастлив в семейной жизни. У Путиных двое дочерей, их назвали в честь бабушек. Жена не работает, а ее сестра по-прежнему летает стюардессой.

КАКИЕ ФИЛЬМЫ СМОТРЯТ В КРЕМЛЕ?

Путин проработал в ФСБ всего год. Причем делами Лубянки он занимался еще меньше, потому что вскоре получил вторую должность — секретаря Совета безопасности, и его вовлекли в большую политику.

Наверное, все началось с того, что 2 апреля 1999 года Генерального прокурора России Юрия Ильича Скуратова попросили подать в отставку. Но лишь много позже, когда уже закончилась не только скандальная история бывшего Генерального прокурора Скуратова, но и завершилась вся эта запутанная интрига, стал понятен ее истинный смысл.

В один из февральских дней 1999 года Скуратова попросил приехать в Кремль глава президентской администрации и секретарь Совета безопасности генерал Николай Бордюжа.

На столе у него лежала обычная видеокассета с любительской записью сюжета, который вскоре станет знаменитым — голый человек, очень похожий на генерального прокурора, познает радости жизни под руководством опытных профессионалок. Когда появился Скуратов, Бордюжа показал ему эту кассету. Генеральный прокурор был потрясен и в тот момент, по словам Бордюжи, даже и не пытался отрицать, что на видеопленке запечатлен именно он.

Но как кассета попала к самому Бордюже? Запись, как выяснилось, была сделана годом ранее, в январе 1998-го. Кто ее передал в Кремль? Ну, не почтальон же ее притащил… Кроме того, на кассете не портретная съемка и вообще качество записи неважнецкое. Прежде всего следовало точно установить, кого именно снимали, то есть провести профессиональную экспертизу.

Ни прокуратура, ясное дело, ни МВД в этом не участвовали. Есть только одно ведомство, которому все это под силу, — Федеральная служба безопасности. Как же должно действовать это ведомство, получив такого рода информацию? Я спросил об этом предшественника Путина на посту директора ФСБ Николая Ковалева.

— Мы проверяем информацию, — ответил Ковалев. — Основанием для взятия человека в проверку являются признаки преступлений, находящихся в компетенции ФСБ. Если информация подтвердилась, следует доклад президенту.

— Но если речь о высокопоставленном лице, разве не обязана госбезопасность немедленно, еще до окончания проверки, которая потребует времени, сообщить президенту, что у одного из высших чиновников государства возникли серьезные проблемы?

— Мы не обязаны это делать и не делаем, потому что неизвестно, чем закончится проверка, а доклад президенту повлечет за собой, если пользоваться старой терминологией, некоторое поражение в правах. К человеку будут относиться с сомнением: на него что-то есть у ФСБ. Это абсолютно неправильно и незаконно. Я всегда старался этого избежать. Вот если есть документы, подтверждающие его вину, тогда следует докладывать президенту.

Когда возникло «дело Скуратова», ФСБ уже возглавлял Владимир Путин. Путин с самого начала вошел в узкий круг людей, которые принимали такие решения. Его предшественник на посту директора ФСБ Николай Ковалев не был допущен в этот круг, у него не было личных отношений ни с президентом, ни с его ближайшим окружением.

После совместного просмотра кассеты Бордюжа сказал Скуратову, что обязан доложить обо всем президенту, и посоветовал Генеральному прокурору написать заявление об отставке и уйти тихо.

В принципе если Генеральный прокурор балуется с проститутками — за чужой счет, кстати, да еще позволяет, чтобы его фотографировали, то есть становится беззащитным перед элементарным шантажом, он конечно же должен немедленно покинуть свой пост.

Но рискнул бы Бордюжа по собственной инициативе отправлять Генерального прокурора в отставку? Не было у него таких полномочий. Значит, выполнял поручение?

Почему же в Кремле решили избавиться от Скуратова?

Это были очень тяжкие месяцы для Бориса Ельцина. Будущее было совершенно не ясно. На ключевой должности генерального прокурора — на случай всяких непредвиденных обстоятельств — хотелось иметь надежного союзника. Скуратов тоже не знал, как сложится будущее, и держался отстраненно, поэтому в Кремле не считали, что могут на него положиться.

Но Бордюжа не справился с поручением. Скуратов заявления об отставке не написал. Больше того, стал говорить, что его преследуют по политическим мотивам, не дают расследовать громкие коррупционные дела.

Скуратова отстранили от должности, его перестали пускать в здание прокуратуры. Против него возбудили уголовное дело. Но заменить его своим человеком не удалось, потому что Совет Федерации не согласился на увольнение Скуратова — губернаторы надеялись, что он выдаст важные кремлевские тайны.

Ничего важного он так и не поведал, чем напомнил незабвенных Гдляна и Иванова. Страна жаждала разоблачений, даже их требовала, но ни знаменитые в прошлом следователи, ни отставленный Генпрокурор так ничего и не рассказали.

Но скандал, крайне болезненный для Бориса Ельцина, разразился. И ответственность за провал операции со Скуратовым возложили на Николая Бордюжу. В апреле 1999-го его отправили в отставку. Так завершилась многообещающая карьера человека, на которого в окружении Бориса Ельцина в какой-то момент делали очень крупную ставку.

ОФИЦЕРСКИЙ СМОТР

Последние месяцы 1998-го и начало 1999-го были временем отчаяния и тревоги в жизни обитателей Кремля. Это было время, когда стало ясно, что президент Ельцин настолько тяжело болен, что неизвестно, сколько времени он продержится.

История болезни Бориса Ельцина остается тайной. Но академик Чазов, руководитель кардиологического центра, в котором Ельцину делали операцию, пишет, что у Бориса Николаевича было пять инфарктов и шестой мог стать смертельным.

Академик Чазов считает, что здоровье Ельцина было подорвано не только физическими и эмоциональными перегрузками, но и злоупотреблением горячительными напитками, а также неумеренным приемом успокаивающих и снотворных препаратов.

В октябре 1998-го Борис Николаевич полетел в Узбекистан и Казахстан. Но чувствовал себя очень плохо. Прямо под прицелом телевизионных камер в аэропорту он едва не упал. Его удержал Ислам Каримов, президент Узбекистана. Поездку свернули, и президент досрочно вернулся в Москву. Врачи сообщили, что у президента был трахеобронхит с высокой температурой. Но по Москве поползли слухи, что президент совсем плох.