Кибер. Гражданин

Дальше работали в тишине. Только однажды учитель осек Дима, когда тот вновь потянулся к банке с рыжими волосками шафрана. Как оказалось, большие порции шафрана сказываются на самочувствии. На большой казан плова учитель накладывал мелкую щепоть соцветий, а Дим, желая сдобрить кляр, едва не наградил царственных особ диареей и рвотой.

Пробную порцию рыбы пробовали уже через двадцать минут в молчании. Когда рыба закончилась, Дим добавил в кляр ещё несколько щепоток чабреца и базилика. И приступил к гарниру. Томленые помидоры с запеченной на углях картошкой и незрелой кукурузой становились гарниром. И вроде всё выходило прекрасно, кроме одного: блюдо получилось суховато. Томаты, конечно, добавляли сочности, но если их переборщить, то блюдо начнет кислить.

Выход подсказал старый повар.

– Сделай подливку. Такую, чтобы сочеталась и в тоже время выделялась на фоне продуктов, – почти шепча, точно змей-искуситель, произнес Ильхами эфенди, подсовывая куцую связку острых перцев, оставшихся у него от приготовления лагмана.

– Учитель, вы гений! – воскликнул Дим, подхватив хрупкие высушенные перцы на хлопковой верёвочке.

Измолов их в ступке, Дим принялся чистить и резать чеснок, бросая все в сковороду. Затем выдавил руками сок из апельсинов. Все смешав, он добавил горсть темно-синих северных ягод и, не став дожидаться их разморозки, поставил на медленный огонь. Как только над сковородой заклубился первый пар, Дим высыпал туда миску сахара и, подумав, выжал сок еще с нескольких апельсинов. Как только варево закипело, Дим попробовал его. Сладко, остро и не солено. Да и кислоты можно добавить.

Дим добавил соли, выжал лимон и, немного помедлив, бросил в сковороду еще пару перцев, да остатки вчерашнего костного бульона. Довел до кипения и снова попробовал. Получилось странно, но вкусно. Яркая сладость с цитрусовыми нотками сменилась умеренной остротой, а пряность чеснока и наваристый бульон добавили свой характер. И всё же этого было мало, соус получился жидким, как вода.

– Добавь крахмал, по чуть-чуть, немного. Когда твой соус остынет, он загустеет ещё больше, – пришел на помощь Ильхами эфенди. Он не торопился пробовать, только принюхивался и, что самое интересное, не смотрел на Дима с осуждением. Скорее, с интересом.

– Улус, время! – произнес старик, показывая на настенные часы.

Он так увлекся готовкой, что совершенно забыл про время. Ром в маскостюме уже наверняка находится в покоях Селима, ожидая от Дима отмашки.

В этот момент громыхнуло. Где-то далеко, этажа на два выше кухни, скорее всего на центральной площади крепости Нарын-кала. Старый повар, не медля ни секунды, нырнул в кладовку, отделенную от самой кухни куцей шторкой, и вынырнул оттуда с оружием. Салаф что-то быстро лепетал на смеси турецкого и арабского. Даже лингвистической карты, установленной Димом, не хватало, чтобы разобрать все слова, но основной посыл был понятен:

“Нападение, лазутчик, дервиш Харим, побег…” – удалось опознать лишь короткие и знакомые слова. Если бы Ильхами эфенди говорил чуть медленнее…

– Улус, спрячься! В лагере лазутчик! – старик выглядел скорее собранным, чем напуганным.

– Чей?

– Одного из братьев шехзаде Селима, – ответил старик, заряжая диковинное оружие.

– С чего такие выводы? – Дим ожидал чего угодно, только не такого ответа.

– Много вопросов, Улус. Он облачен в кожу Хамелеона! Ни у кого, кроме Кровавых дервишей султана Баязида нет таких, – эти слова успокоили Дима. Раз личность лазутчика до сих пор не установлена, значит, Ром не схвачен.

Дим и Ильхами просидели в кухне еще двадцать минут, и только после этого наставник скомандовал отбой тревоги.

– Все, Улус, можешь приступать к готовке, – приказал старый повар. – Мы и так опоздали из-за этого инцидента.

– Лазутчик схвачен? Дим едва дышал.

Если Рома схватят – их плану конец. Кровавые дервиши наверняка умеют вытаскивать необходимые сведения даже из самых неразговорчивых пленников. И языковой барьер тут не помеха.

– Крепость обыскивают. Покои шехзаде усиленно охраняют мамлюки султана. Но ты всё равно держи ухо востро, – Ильхами не стал убирать оружие, лишь оставил в сторонку и вновь зажег плиту.

Всё напрасно. Дим готовил на автомате, понимая, что теперь его смерть не принесет никакой пользы. И бежать не удастся – крепость находится на осадном положении. Горячая рыба в кляре легла по тарелкам вместе с томлеными овощами, рядом с ней на каждую порцию шла миска с остро-сладким фруктовым соусом. Вновь пришла та миниатюрная фурия с черными, как ночь, глазами и привела за собой обслугу. Но Дима, впрочем, как и Ильхами эфенди, никто не пригласил.

– Мы не пойдем к шехзаде? – спросил Дим, боясь спугнуть свою удачу. Если он не попадется на глаза технократу из Невского Синдиката, то еще поживет.

– А зачем? Кормить Селима или Мехмеда с ложечки? – усмехнулся старик. – Для этого у каждого из них есть гарем.

Дим выдохнул, буквально рухнув на табурет. Нервное напряжение, точившее его изнутри, ушло, забрав с собой и внутренний стержень. Только теперь он понял, как устал. Не физически, нет. Морально!

– Шехзаде Мехмед приглашает к себе Улус-бея! – голос черноокой наложницы прозвенел ручейком за спиной Дима. В любой другой момент Дим воспринял бы их встречу, как великое счастье, вот только теперь ее слова звучали для Гражданина Нового Ковчега приговором.

Глава 13

— Ты приготовил это? — высокий и сухой, как жердь, мужчина с солидной залысиной и аккуратными усами с бородкой. На конце его вилки был наколот кусок трески.

— Я, – произнес Дим.

— Ты умелый повар, Улус. И ты сэкономил своему хозяину изрядную сумму.

– Значит, я выиграл? — произнес брат шехзаде Селима.

— Мехмед, ты выиграл спор, — подтвердил технократ. — Следующая партия ховер-двигателей придет со скидкой в три процента.

Он вновь повернул голову к Диму:

— Что же до тебя, повар, — колени у Дима затряслись от ровного и спокойного голоса технократа. – За этот рецепт я готов заплатить тебе тем, чего не даст твой шехзаде Мехмед, – он усмехнулся и продемонстрировал на ладони золотую монету. – Это золотое приглашение на запуск “Танатоса”. Боевого бота девятого поколения! Я все равно не попадаю на это мероприятие, а у тебя, Улус, останется сувенир из далекого доминиона Невский Синдикат. Лови!

С этими словами он бросил монетку Диму, который не сразу понял смысл сказанного и не смог поймать подарок. Золотой кругляш поскакал по паркетному полу и увяз в ворсе ковра. А Дим так и стоял, пытаясь осознать произошедшее. Наклонившись, Дим поднял пропуск и, наконец, смог заставить себя взглянуть в глаза технократа. Но тот уже и позабыл о присутствии талантливого повара, углубившись в дискуссию с шехзаде Селимом.

Вместо него к нему обратился принц Мехмед:

— Ты выполнил мое задание, Улус. Селим даровал тебе свободу, и я хочу, чтобы мой подарок был не менее щедрым. Проси!
– - благоволительно кивнул он.

Что попросить? Даже не задумывался об этом раньше. Ещё час назад он был уверен, что вот-вот умрет, но вот сейчас он стоит перед, наверное, самым могущественным из сыновей Баязида Пятого, перед эмиром Новой Персии, перед Мехмедом Завоевателем и не знает, чего просить.

Мне ничего просить, господин, – произнес Дим, кляня себя за то, что не подумал об этом раньше.