КиберМиха. Полукровка

7 век, 670 год. Северный Кавказ. Граница римлян и хазар.

Восемнадцать лет ранее событий, которые будут описаны, у кочевых народов Болгарии был один из ханов кочевников Кубрат, который стал каганом Великой Болгарии в 632-ом году. Как и все приличные ханы имел несколько жён, от которых рождались дети, дочери и сыновья. Дочерей хан Кубрат отдавал своим военачальникам в жёны, чтобы породниться и тем самым усилить свою власть. Одну из его дочерей, шестнадцатилетнюю Хатун выкрали хазары и продали в наложницы гомуну, римскому жрецу Акросу. Акрос овладел девственницей, как только она подросла, невольница понесла от жреца плод. Через девять месяцев девушка родила мальчика, произошло это в 654-ом году. Хатун с младенцем жила в одном из римских храмов. Как только малыш немного подрос, Хатун решилась на побег. А бежать собиралась в ханство отца. Она слышала, что отец стал только сильней, вокруг него становится всё больше воинов. Хатун не знала, как с ней поступит отец, но и оставаться в храме не желала. В 655-ом году она совершила побег, к этому времени были накоплены средства, чтобы заплатить за еду и лошадей в дороге. Побег удался, за три месяца Хатун добралась до кочевья отца. Кубрат выслушал её, не перебивая.

– Как ты назвала сына? – спросил Кубрат у дочери.

– Михар, – ответила Хатун, не поднимая головы и продолжая стоять на коленях перед отцом.

– Пусть так и будет. Мальчика я возьму на воспитание, все узнают, что у кагана Кубрата есть ещё один внук Михар. Тебя выдам замуж за одного из своих ханов тысячников. Его имя Чорпан, он немолод, но верен мне, – принял решение каган Кубрат.

Никто не посмел возразить большому кагану Кубрату, когда узнали, что в семью принят ещё один внук Михар. Мальчик рос со своими сверстниками, в три года его посадили в седло. А в пять лет он уже попадал на скаку из лука в плетёную корзину. В 665-ом году Кубрат умер. Трон отца занял старший сын Батбаят, но правил всего три года. Сыновья Кубрата не последовали его завету, разделили Большую орду и каждый пошёл своей дорогой. Полководец и хан Чорпан увёл за собой пятьдесят тысяч кочевников, а ушли они на Северный Кавказ. С ними ушёл внук Кубрата Михар. Теперь молодого хана называли Михар Кубрат Дуло, сотней он начал командовать, когда ему исполнилось четырнадцать лет. А в шестнадцать хан Чорпан дал ему триста всадников. С одной из своих сотен Михар решил пощипать римлян, чтобы разжиться золотом, а заодно блеснуть храбростью в орде. Но орешек оказался не по зубам. Конные легионеры окружили сотню Михара, перебили почти всех болгар, спасшихся не было, нашли даже тех, которые смогли затаиться в степи. А вот за молодым ханом Михаром образовалась погоня.

За полукровкой Михаром больше двух часов гнались римские всадники. Михар, как мог, погонял своего скакуна, но ранен конь, две стрелы угодили в заднюю холку, теряет силы. И вот конь Михара пал. Михар подхватил свой лук, саблю и колчан со стрелами и бросился к ближайшим скалам. Через каждый тридцать шагов он резко оборачивался, пускал стрелу в своих врагов. Надо сказать, что ни одна стрела не пропала даром. Но беда в том, что стрел мало, а врагов значительно больше. Когда была потрачена последняя стрела, Михар побежал быстрее, напрягая свои силы. Но конные легионеры не желали отпускать молодого хана. Нашёлся и у римлян меткий стрелок из лука. Стрела пробила бедро Михару. Он остановился, обнажил саблю, лук взял в левую руку, им можно парировать удар меча. Михар оскалился, сейчас он походил больше на загнанного волка, который готов продать свою жизнь подороже. Легионеры окружили молодого хана, выставив перед собой копья. Один из легионеров, тоже бывший полукровка, а после посвящения у титанов стал гомуном, получив новое имя Клавдий. Клавдий командовал сотней всадников в легионе и гордо носил звание тессерарий¹⁰.

– Ну-ка дайте я разомнусь с этим щенком, не мешать мне, – громоподобно приказал Клавдий.

Михар встал в стойку, отведя саблю чуть назад. Клавдий крупнее и выше, а значит можно рассчитывать только на свою ловкость. Лук у Михара крепкий, составной, зараз его не перерубить, сможет парировать удар. Клавдий резко ускорился. Вжих! Свистнул клинок легионера, рассекая воздух. Михар подставил лук, но меч римского воина прошёл через препятствие, словно парировали удар тряпкой. Клавдий разрубил лук и попутно отрубил часть руки у Михара, по локоть, кожаная броня не спасла молодого хана от увечья. Кровь брызнула из культи. Михар зарычал от ярости, понимая, что сейчас потеряет сознание. Молодой хан кинулся на опытного легионера, но Клавдий легко парировал удар сабли своим мечом, а свободной рукой нанёс удар в челюсть мальчишке. Михар постоял несколько секунд раскачиваясь, и рухнул на землю, потеряв сознание.

Глава 1.

7 век. 670 год. Северный Кавказ. Полукровка.

Я начал приходить в сознание от того, что кто-то из бутылки поливал моё лицо. Стоп! Мне в спину стреляли, я хорошо помню боль в спине, только потом потерял сознание. Или умер? Или что? Что там, япона мама, произошло? В меня стреляли из автомата, когда я ловко резал наёмников. Да это были точно наёмники, что-то кричали на своём языке, вроде польский и английский. Потом удар в спину, звук автоматной очереди и темнота. Я не должен был выжить. Но, клянусь соседским поросёнком, похоже выжил. Я открыл глаза, сразу почувствовал боль в левой руке, а ещё жутко ныла левая скула. Надо мной стоял…Что за хрень? Я вижу легионера. Настоящего, чтоб вас, легионера. И этот тип замахнулся мечом, чтобы что-то отрубить от моего любимого тела.

– Стоять! – прозвучал басовитый приказ, только пока не знаю чей, кто-то крикнул со стороны.

Легионер остался стоять с поднятым мечом, потом медленно опустил свой «великовозрастный» ножик, отступил на шаг в сторону. Я смог рассмотреть подходящего… Монаха? Да чтоб вам в берцы кошки насрали. Точно монах. Чтоб я так жил. Передо мной монах, который топает в мою сторону. Почему я решил, что это монах? Да, хрен его знает. Балахон на нём какой-то странный, типа сутаны с капюшоном. Хотя креста на пузе не видно. Если этот монах, чтоб его черти в кипящей воде полоскали, исповедует легионеров, то что? А то, что легионеры не страдали любовью к Иисусу Христу. У них вроде многобожие. Это что значит? А значит передо мной не монах, а жрец. Или ещё какой служитель божественного культа. Когда жрец чуток приблизился ко мне, подошёл совсем близко, он показался каким-то совсем огромным, как Останкинская башня в Москве. Или это так, кажется, пока я лежу на земле? Да нет, он точно здоровый. Мимо рядовых легионеров проходил, которые спешились и стоят рядом со своими лошадками. Жрец их на полголовы выше. Ух! Чёрт! Как рука ноет. Я повернул голову в сторону левой руки. Мать моя женщина! Какая-то сволочь ополовинила мою левую руку. Что за бред в моей голове? Культя перевязана верёвкой, чтобы кровью я не истёк. Рубль за сто, что это легионерская гнида мне руку оттяпала, который тут мечом замахивался. Вот же гадский папа. Так, а мне ведь положены выплаты за потерю руки и пенсия. Стоп! Какая на хрен пенсия? Какие выплаты по контракту? Здесь же легионеры стоят. Что, наёмники ВСУ резко заделались реконструкторами? Я вообще где? Что за глюки в моей голове? Додумать жрец мне не дал, он схватил меня за ушибленную челюсть. Ай, чтоб тебе на старости лет стакан воды не подали, как больно-то. Хватка у жреца будто в тиски мою морду зажал. Посмотрел слева, потом справа. Чего он там увидеть хочет? Что за беспардонность? Что, ни разу русского десантника не видел, собака сутулая? Креста на тебе нет, грешник!

– Не трогать волчонка, он полукровка. Упакуйте его, прижгите рану, чтобы точно не загнила. Клавдий, шевели своих легионеров, здесь задерживаться не стоит, авары или ещё какая тварь прискачет, – распорядился жрец и пошёл куда-то в сторону.

Эй дядя, куда пошёл? Ты кого, пёс в сутане, полукровкой назвал? Я родовой кубанский казак. У меня хоть только правая рука, но я ещё ногами махать неслабо умею. Ты чего, жук навозный, русского десантника оскорбляешь? За базар ответишь. Хотел выкрикнуть я, но моя пламенная речь пронеслась только в голове, а легионеры услышали только мычание. Здорово мне похоже врезал этот Клавдий. Пока я думал, где я, что со мной и прочие мысли прикидывал, принесли раскалённый ножик, прижгли мне рану. Здесь я сдерживаться от боли не стал, а загнул такой смачный русский мат, что у легионеров должны были уши повянуть. Но я этого не увидел, потому что потерял сознание.

Моё сознание плавает в какой-то мгле. Ничего вокруг не вижу, ничего не слышу. Только из глубин памяти поднимаются воспоминания. Мой батя замёрз в сугробе по пьяни. Когда немного подрос задал вопрос бабушке.

– Бабушка, а мой батя алкашом был, раз замёрз в сугробе?

– Кто тебе такую глупость сказал? Покажи пальцем на этого болтуна, я ему гляделки враз выцарапаю.

– А какой он был, отец-то?

– Твой отец был добрым казаком, сильным и жилистым, статью крепкой вышел, что твой бугай. Если в его породу пойдёшь, тоже будешь крепким, – отвечает бабушка Зина.

Вспоминается внешность бабушки, высокая и крепкая, характер железный. Жили мы на окраине города Темрюк, у самой реки. В том месте, где недалеко устье Кубани. Мать нашла ухажёра и отвалила на Дальний Восток. Даже не могу вспомнить, как она выглядит. В памяти всплывают только её руки и грудь, которой она меня кормит. Когда подрос до школьного возраста, стал самоутверждаться. Драться никогда не любил, сколько помню себя. Но приходилось это делать ежедневно, чтобы отвоевать своё место под Солнцем. В десять лет бабушка отвела меня к отставному майору. Кстати, тоже без левой руки, где-то в горячих точках потерял. Вот когда я понял, что даже однорукий тренированный боец может натворить дел. Начал меня тот майор тренировать. В драках дела пошли куда веселее. К старшим классам я подчинил под себя всю школу, в городе меня знали и не трогали. А сам я редко задирался. Бабушка умерла от сердечного приступа, когда я в Чечне воевал. Дембельнувшись, немного потусовался в городе. Работал у своего учителя и тренера младшим тренером. А потом свалил на Донбасс. За восемь лет многое повидал. Горе людей, когда убивают детей или родных. Сам немало вражеской крови пролил. Но нет у меня злобы к украинскому народу. Вот нацисты совсем другое дело. Те нелюди, если ещё не хуже. Неожиданно мои воспоминания оборвались и потекли совсем непонятно чьи. Вижу лицо восточной женщины. Красивая, глаза чуть раскосые, волосы, как смоль чёрные. Что-то ласковое мне поёт и грудью кормит. После этого всплывают виды какой-то толпы всадников, отары овец, табуны лошадей. Табор что ли цыганский? Да нет, какие-то кочевники. Меня садят на коня. Потом будто я скачу по степи с гиканьем и визгом. Стреляю из лука. Какой-то кочевник учит меня фехтовать саблей. А точно меня? Чьи воспоминания?

Воспоминания оборвались от боли в левой руке и челюсть болит ужасно. Я сразу пришёл в сознание. Чёрт, да меня же с лошади сбросили. Я ударился культей и лицом, как раз тем местом, по которому какая-то гнида стукнула. Вот сдаётся мне, что сделал это Клавдий, грёбаный легионер, только не помню, как произошло. Я сел на пятую точку, правой рукой прижал культю. Тут мой взор упал на правую руку. Стоп! Рука-то не моя. Я пошевелил здоровыми пальцами, шевелятся. Но рука точно не моя, выглядит по-другому. Или моя? Или что? Я переселился в чужое тело? А других предположений нет. Глянул на ноги. Какие-то сапоги странные. Мягкая кожа, каблука нет, от слова «совсем». Штаны имеются. На мне то ли кафтан, то ли халат. На правой руке кожаные наручи, точнее одна штука, левую-то оттяпали. Точно я попал в чьё-то тело, похоже молодое тело. Волосы на голове длинные, увязаны в хвост. Я что, чёртов попаданец? Читал я парочку таких книжек. Только там всё в царевичей, да в князей попадают. А здесь в кого попал? Мне-то за какие грехи такая невезуха? Сунули в чьё-то тело, к тому же без левой руки. Полукровкой обозвали. Стоп! А легионеры при чём? Я что, в Древний Рим попал? Ну надо, нет? На хрена меня в Древний Рим сунули? А где мой любимый «калаш»? Я что теперь луком пользоваться должен? Может прикажете начать камнями бросаться, как пещерные люди? Да великовозрастным ножиком махать? Ну хорошо, пусть саблей. Всё равно не айс. Нет, ножевому бою я обучен. Но ведь сабли и мечи длиннее простого ножика, пусть даже боевого. И как здесь выживать прикажете? Эй, кто там наверху? Отвечать на мои вопросы будут? Похоже нет. Я плюнул. Точнее хотел сплюнуть, но от жажды слюна так загустела, что даже через губу переплюнуть не смог. Вытер подбородок от не сплюнутой слюны здоровой рукой, осмотрелся. Легионеры уже костёр запалили, что-то там сейчас в кастрюле с ручкой варят, хотя это у них котелок, а не кастрюля. Ага, вижу ручеёк совсем рядом. Воду увидел ещё больше пить захотел. Попробовал встать, но меня сразу за плечо усадили обратно. Ага, сзади охранник стоит. То-то так воняет, а я понять не могу от кого. Даже стал грешить, что от меня.

– Эй, народ, я пить хочу. Пленника поить положено и кормить, эй, долбодятлы?

Но спросил я похоже на русском языке. Никто ничего не понял. Сразу схлопотал подзатыльник от охранника, а рука у него тяжёлая.

– Говори на нормальном языке, мы знаем, что владеешь римским, – проворчал охранник.

Странно, но я его хорошо понял. Я повернулся, и показывая пальцем целой руки на свой рот, произнёс, что хочу пить. Охранник меня понял. Крикнул какому-то легионеру, тот сбегал и принёс воды из ручья, в какой-то котелок. А прокипятить воду никто не думает? Но похоже никого здесь не волнует, что я буду пить. Жажда она такая, прижмёт из грязной лужи напьёшься. Будем надеяться, что у нового тела хороший иммунитет и очень крепкий желудок. Утолив жажду, я решил поразмышлять о жизни новой и похоже скорбной. Начинаем делать выводы. Только индейцы наступают на грабли, я же не индеец, а вовсе простой кубанский казак. Как минимум в уме. А здесь, я полукровка. Что-то легионеры болтали, я уже краем уха услышал, что смесь какого-то жреца с гомуном. Кто такие гомуны мне пока непонятно. Больше слушаем разговоры. На русском языке лучше не выражаться, не понимают, да ещё радостно подзатыльники раздают. А моя голова, теперь-то точно моя, совсем не боксёрская груша, голову поберечь надо, пригодится. Как синхронизировать знание языка парня, роль которого я выполняю, и знание языка римских легионеров? Возможно, мне в этом поможет медитация. Погружаться в такое состояние я умею. Благо в прошлой жизни специально йогу посещал, чтобы научиться. Я устроился поудобней, сев в позу «лотоса», положил оставшуюся руку на колено, прикрыл глаза. Погрузился в медитацию, в таком состоянии находился минут десять, если не больше. Легионеры меня не беспокоили. Слава богам, пришло осознание. Я решил попробовать говорить на языке легионеров.