Киевская Русь и русские княжества XII -XIII вв.

В каждом княжестве, сообразно особенностям его исторического развития, складывалось свое соотношение сил, а на поверхность выступало свое особое сочетание охарактеризованных выше элементов. Так, история Владимиро-Суздальской Руси показывает нам победу великокняжеской авторитарной власти над земельной аристократией к концу XII в.

К началу XIII в. стал более явственным неудержимый процесс дального дробления внутри княжеств, выделение мелких удельных княжеств-вассалов. Новый половецкий натиск 1170—1180-х годов, эпохи Кобяка и Кончака, застал еще только начало этого губительного процесса. Лучшие люди Руси, вроде автора «Слова о полку Игореве», прекрасно понимали, что перед лицом степной угрозы необходимо полное единение всех сил как внутри отдельных земель, так и крупных княжеств между собой.

Создание крупных экономических областей, преодоление замкнутости феодального натурального хозяйства, установление экономических связей города с деревней — все эти прогрессивные явления, уже хорошо заметные в русской жизни XII–XIII вв., не поспевали за катастрофическим распадом недавно сложившихся полнокровных и сильных русских княжеств.

Татаро-монгольское нашествие 1237–1241 гг. застало Русь цветущей, богатой и культурной страной, но уже пораженной ржавчиной феодальной удельной раздробленности.

Героическое время совместной борьбы с печенегами и половцами уже миновало, единого военного резерва уже не было, и Русь оказалась в одинаковом положении с другими феодальными государствами — державой хорезмшахов, Грузинским царством, не сумевшими организовать отпор несметным полчищам Чингисхана и Батыя.

Татаро-монгольским нашествием закончился большой и яркий исторический период в жизни русского народа. Этот период не был забыт народом, его вспоминали как время расцвета, побед и блестящего международного положения.

В богатой истории Киевской Руси и русских княжеств XII–XIII вв. народ черпал уверенность в своих силах и будущей победе.

Источники

Источники по истории русских феодальных княжеств XII–XIII вв. достаточно обильны и многообразны. Хороший и подробный обзор их сделан в солидном коллективном труде, созданном под редакцией В. В. Мавродина: «Советское источниковедение Киевской Руси» (Л., 1979), где авторы обоснованно понимают под Киевской Русью не только период с IX по начало XII в., но и начальную фазу феодальной раздробленности до начала XIII в., что обосновано ими в другом, тоже весьма полезном издании [529] .

529

Советская историография Киевской Руси / Под ред. В. В. Мавродина. Л., 1978, с. И. Из более ранних работ можно указать: Тихомиров М. И. Источниковедение истории СССР. М., 1962, т. I.

Большой интерес представляют дошедшие до нас грамоты XII–XIII вв., часть которых отражает отдельные сделки между феодалами, а некоторые из них дают широкую картину целого княжества, как, например, грамота (Устав) князя Святослава Ольговича Новгородской епископии 1137 г., определившая долю церкви в княжеских доходах и перечисляющая села и погосты Новгородской земли вплоть до Северной Двины и даже до Пинеги и верховий Вычегды [530] .

Еще больший исторический интерес представляет грамота (Устав) князя Ростислава Мстиславича Смоленской епископии, дающая более подробное перечисление разных видов феодальных повинностей. Эта грамота относится к 1136 г. (ранее ошибочно датировалась 1151 г.). Она тщательно и разносторонне изучена Л. В. Алексеевым, составившим и карты Смоленской земли [531] .

530

Щапов Я. Я. Древнерусские княжеские уставы XI–XV вв. М., 1976; Тихомиров М. Я. и Щепкина М. Я. Два памятника новгородской письменности. М., 1952; Карту расположения погостов см. в издании «История культуры древней Руси». М.; Л., 1953, т. ІІ.

531

Алексеев Л. В. Смоленская земля в IX–XIII вв. М., 1980, с. 20–23; Он же. Домен Ростислава Смоленского. — В кн.: Средневековая Русь. М., 1976.

Целый ряд феодальных дел и отношений отражен в берестяных грамотах Новгорода Великого [532] . Очень важным источником берестяные грамоты оказываются при сопоставлении с летописями, актовым материалом и позднейшими писцовыми книгами [533] .

Для эпохи существования суверенных княжеств XII–XIII вв., выкристаллизовавшихся из Киевской Руси, по-прежнему важнейшим историческим источником являются летописи. В многочисленных трудах советских историков и литературоведов разносторонне рассмотрены как общерусские летописи, так и летописание разных княжеств [534] .

532

Арциховский А. В. Археологическое изучение Новгорода. — МИА, 1956, № 55; Янин В. Л. Я послал тебе бересту. М., 1965; Черепнин Л. В. Новгородские берестяные грамоты как исторический источник. М., 1969; Горский А. Д. Берестяные грамоты как источник по истории земледелия в Новгородской земле XII–XV вв. — Вестник МГУ, 1969, № 3.

533

Янин В. Л. Новгородская феодальная вотчина (историко-генеалогическое исследование). М., 1981.

534

Приселков М. Д. История русского летописания. Л., 1940; Лихачев Д. С. Русские летописи и их культурно-историческое значение. М.; Л., 1947; Бережков Я. Г. Хронология русского летописания. М., 1963; Насонов А. Я. История русского летописания XI — начала XVIII в. М., 1969; Тихомиров М. Я. Русское летописание. М., 1979; Кузьмин А. Г. Русские летописи как источник по истории древней Руси. Рязань, 1969; Рыбаков В. А. Русские летописцы и автор «Слова о полку Игореве». М., 1972.

В обширной и поневоле разноречивой литературе о русском средневековом летописании помогают ориентироваться два труда, посвященных библиографии и историографии летописания: это работы В. И. Буганова и Р. П. Дмитриевой [535] .

Если X век оставил нам только летопись Киева, то XI век, когда государственное летописание в столице непрерывно продолжалось, добавил летопись Новгорода, нередко дававшую иную, местную оценку событиям и деятелям. В будущей боярской республике (с 1136 г.) явно просматривается интерес к жизни города, отрицательно оцениваются некоторые киевские князья. Возможно, что инициатором первой летописи «Господина Великого Новгорода» был новгородский посадник Остромир [536] .

535

Дмитриева Р. П. Библиография русского летописания. М., 1962; Буганов В. И. Отечественная историография русского летописания. М., 1975.

536

Рыбаков Б. А. «Остромирова летопись». — Вопросы истории, 1956, № 10, с. 46–59.

В XII столетии летописи продолжали вести и в Киеве и в Новгороде Но летописание перестает быть привилегией только этих двух городов и появляется почти в каждом крупном феодальном центре, что выражало самостоятельность отдельных княжеств [537] . Нам известны летописи «младшего брата» Новгорода — Пскова [538] .

Смоленская летопись и интереснейшая полоцкая летопись были известны В. Н. Татищеву, получившему их на короткий срок и успевшему сделать только незначительные выписки [539] . Значительно лучше нам известно летописание Владимира и Ростова [540] . Летописи велись и в юго-западном регионе — в Галиче, Владимире Волынском и в Пинске [541] .

537

Лихачев Д. С. Новгородские летописные своды XII в., 1944, т. III, вып. 2–3; Янин В. Л. Новгородские посадники. М., 1962; Насонов А. Н. О русском областном летописании, 1945, т. ІІ.

538

Псковские летописи. М.; Л., 1941–1955, т. I–II/Под ред. А. Н. Насонова.

539

Татищев В. Я. История Российская. М.; Л., 1964, т. III.

540

Лимонов Ю. А. Летописание Владимиро-Суздальской Руси. Л., 1967.

541

Пашуто Я. Т. Очерки по истории Галицко-Волынской Руси. М., 1950; Насонов А. Я. История русского летописания, гл. V; Черепнин Я. Я. Летописец Даниила Галицкого. — Исторические записки, 1941, т. 12.

Дошли до нас и фрагменты летописания рязанского, переяславского (Переяславля Русского) и черниговского [542] .

По всей вероятности, уцелевшие до наших дней в составе позднейших летописных сводов фрагменты летописей разных княжеств далеко не отражают действительного состояния летописного дела в XII — начале XIII в. Летописей было значительно больше, но многие из них погибли в половецких наездах, княжеских усобицах и особенно в пожарах русских городов во время «татарщины». Мы знаем случаи, когда в Москве в XIV–XV вв. каменные подклеты до самых сводов наполняли книгами, чтобы уберечь их, но они все же гибли в огне…

542

Кузьмин А. Г. Рязанское летописание. М., 1965; Насонов А. Я. История русского летописания, гл. II.

Из всех летописных сводов интересующего нас времени, пожалуй, наибольший исторический и историко-культурный интерес представляет киевский летописный свод 1198 гг. (в литературе его иногда датируют 1199 г. или 1200 г.), составленный при князе Рюрике Ростиславиче игуменом Выдубицкого монастыря Моисеем. Составитель (он же автор нескольких статей 1190-х годов) завершил свой труд текстом торжественной кантаты, пропетой «едиными усты» монахами его монастыря в честь великого князя.

В богатом Выдубицком монастыре, расположенном под Киевом, была, очевидно, целая историческая библиотека из рукописных летописей, которая помогла ученому игумену создать интереснейший сводный труд по русской истории за весь XII век. В руках составителя оказались летописи разных князей из разных княжеств. Поэтому историк конца столетия мог иной раз изобразить какое-либо отдаленное событие, ту или иную войну с разных точек зрения: и со стороны нападающих и со стороны обороняющихся или осажденных. Это приближало к объективной оценке. В Киевском своде 1198 г. отражены не только киевские события, но и дела, происходившие в Чернигове, Галиче, Новгороде, Владимире на Клязьме, Переяславле Русском, Рязани и в ряде других русских городов, а порой и зарубежные события вроде четвертого крестового похода Фридриха Барбароссы. Удается выделить ряд отдельных летописей, использованных составителем [543] .

543

Рыбаков В. А. Русские летописцы и автор «Слова о полку Игореве». М., 1972.

Основой для выделения являются различные признаки: диалектные особенности языка, различие штампов в обозначении титулатуры князей, способы обозначения дат, наличие или отсутствие церковной фразеологии, литературный стиль, манера изображения событий, широта кругозора и самое главное — симпатии и антипатии летописцев к тем или иным князьям.

На основе всей суммы признаков можно наметить около десятка исторических рукописей, использованных киевским игуменом Моисеем при составлении своего летописного свода 1198 г. Первую половину свода занимает «Повесть временных лет» Нестора, а далее используются отрывки летописания Владимира Мономаха и его сыновей («Володимерова племени»). В дальнейшем прослеживаются фрагменты летописи Юрия Долгорукого и его сына Андрея Боголюбского, очень недолго владевшего Киевом, но оставившего «цесарскую» летопись, прославлявшую этого монарха. Есть следы использования галицкой летописи (или работы какого-то галичанина в Киеве в 1170—1180-е годы). Включена в свод и особая повесть об убиении Андрея Боголюбского, написанная, по всей вероятности, приближенным Андрея Кузьмищей Киянином, оставившим записи 1174–1177 гг. Часть летописных заметок, преимущественно узко придворного характера, принадлежит самому Моисею.