Киевская Русь и русские княжества XII -XIII вв.
Шрифт:
Русские источники
Восприятие и оценка того или иного исторического периода и степень достоверности наших знаний целиком зависят от полноты источников и от их анализа.
Источников, освещающих Киевскую Русь IX–XII вв. много, и они весьма разнообразны по характеру. Это прежде всего летописи, написанные в отличие от хроник многих стран, на родном русском языке; это многочисленные археологические источники, позволяющие восстановить характер поселений, хозяйство, ремесло, расселение племен; это свидетельства иноземцев, описывавших Русь по собственным наблюдениям. К этому следует еще добавить русские былины, дающие в поэтической форме народную оценку событий и исторических лиц, а также неоценимые юридические источники («Русская Правда» и др.), являющиеся основой познания социальной структуры государства.
Общему обзору письменных источников как русских, так и иностранных, посвящена работа акад. М. Н. Тихомирова, одного из крупнейших знатоков источников [133] . Весь ход развития советской источниковедческой науки подробно и объективно прослежен в интересном коллективном труде ленинградских историков под редакцией В. В. Мавродина [134] .
133
Тихомиров М. В. Источниковедение истории СССР. Учебное пособие. М., 1962, вып. 1. См. также: Мельникова Е. А. Скандинавские рунические надписи. М., 1977; Матузова В. П. Английские средневековые источники (в серии «Древнейшие источники по истории СССР»). М., 1979. Источники по внешним связям Руси указаны и разработаны в книге В. Т. Пашуто «Внешняя политика древней Руси» (М., 1968).
134
Советское источниковедение Киевской Руси. Л., 1979. Основные разделы: 1. Древнерусские письменные источники (авторы: Ю. А. Лимонов, Г. Б. Кочин и И. Я. Фроянов). 2. Иностранные письменные источники (авторы: Б. Э. Липшиц, М. Б. Свердлов). 3. Сопредельные науки (археология, этнография, антропология, лингвистика, нумизматика, сфрагистика, эпиграфика, палеография, историческая география, искусствоведение и др. Авторы: В. А. Булкин, А. В. Гадло, И. В. Дубов, М. В. Кукушкина, Г. С; Лебедев, Н. А. Мещерский, М. Н. Свердлов, И. П. Шаскольский и др.).
Особого рассмотрения сверх упомянутых общих обзоров потребуют три раздела источников, при анализе которых высказываются противоречивые мнения: 1) ранний этап русского летописания и историческая концепция Нестора; 2) былины; 3) восточные (арабо- и персоязычные) географические сочинения.
Летописи. Нестор
Русские летописи представляют собой примечательное явление во всей европейской средневековой литературе. Написанные на родном языке народа, являвшемся в то же время и государственным языком, они читались и переписывались 600 лет, подробно повествуя о больших и малых делах прошлого. Светильник, зажженный первыми безвестными летописцами, сначала очень скудно озарял темную глубь отдаленных веков, но, разгораясь, постепенно осветил нам тысячи исторических деятелей, сотни сражений, походов, осад, постройку городов, оборону от половцев, наводнения, пожары, создание произведений искусства, борьбу лукавых царедворцев, народные восстания, церковные споры, живые речи и письма русских людей ХІ — ХVI вв.
Конечно, этот свет проникал не во все. уголки русской жизни, летопись не адекватна самой жизни, во-первых, потому, что знакомит читателя далеко не со всеми разделами жизни русского общества, а во-вторых, потому, что каждый из летописцев воспринимал и отображал события неизбежно субъективно.
Субъективизм летописцев заставляет нас рассматривать летописи как источник лишь после того, как будет выяснена классовая и политическая позиция каждого летописца, его историческая концепция.
Летописцами были горожане, дружинники, монахи, попы, игумены придворных монастырей, знатные бояре и даже князья. Много раз менялась манера летописания: от кратких записей по одной строке в год переходили к пространным повестям, а затем стали вписывать в летопись дневники княжеской жизни.
Старые летописи переделывались, дополнялись или сокращались, редактировались; их приноравливали в позднейшее время к своим вкусам и политическим симпатиям. Из нескольких летописей средневековые историки делали «летописный свод», своеобразную хрестоматию разных исторических сочинений.
В XI в. свод делался из разновременных, продолжавших одна другую летописей. В XII в. появились своеобразные своды, составленные из одновременных летописей разных княжеств, дающих в совокупности интереснейшее освещение одних и тех же событий разными людьми с разных позиций.
Летописи-хроники, летописные своды, повести, включенные в летописи, вплетались друг в друга, переделывались, переписывались в разных комбинациях и сочетаниях. Дошедшие до нас поздние списки представляют собой причудливое переплетение разных эпох, разных мыслей, разных тенденций, разных литературных стилей. Безвозвратно прошло то время, когда историки черпали из летописной сокровищницы и, пренебрегая этими различиями, цитировали без разбора отдельные фразы: «летопись говорит…», «летописец сказал…» Такого общего котла летописных сведений нет, летописью можно пользоваться только после того, как будет со всей доступной нам четкостью определено происхождение нужного нам отрывка, когда в результате анализа проступят хотя бы контурные очертания воззрений и убеждений автора.
Нестор-Летописец. Скульптура М. Антокольского
Мы можем сейчас использовать летопись как исторический источник лишь потому, что многие десятки русских ученых на протяжении двух веков тщательно и осторожно распутывали сложный клубок летописных, переплетений [135] .
Как высокая вершина возвышается среди знатоков летописного дела А. А. Шахматов. Он единолично расположил в строгой системе колоссальный разновременный материал множества списков, сопоставил их между собой и воссоздал все этапы переделок, копирования, редактирования текстов, угадывая протографы, воскрешая контуры исчезнувших летописей [136] .
135
Татищев В. Н. История Российская с самых древнейших времен. М., 1768, кн. I; Шлецер А. Л. Нестор. СПб., 1809–1819, т. I–III; Карамзин Н. М. История государства Российского. СПб., 1816–1817; Перевощиков В. М. О русских летописях и летописателях по 1240 г. — В кн.: Материалы по истории российской словесности. СПб., 1836; Погодин М. П. Исследования, лекции и замечания. М., 1846, т. I: «Нестор»; Срезневский И. С. Чтения о древнерусских летописях. СПб., 1862; Соловьев С. М. История России с древнейших времен. М., 1851–1855, т. I–V; Сухомлинов М. И. О древней русской летописи как памятнике литературы. — Учен, зап. Второго отделения Академии наук. СПб., 1856, кн. 3, отд. II; Костомаров Н. И. Лекции по русской истории. — В кн.: Источники русской истории. СПб., 1861, ч. 1; Бестужев-Рюмин
К. Н. О составе русских летописей до конца XIV в. СПб., 1868; Оболенский М. А. Несколько слов о первоначальной русской летописи. М., 1870; Иконников В. И. Опыт русской историографии. Киев, 1908, т. II, кн. 1; Богуславский С. А. К вопросу о характере и объеме литературной деятельности преподобного Нестора. — ИОРЯС. СПб., 1914, т. XIX, кн. 1.136
Шахматов А. А. Разыскания о древнейших русских летописных сводах. СПб., 1908; Он же. Нестор летописец. — Зап. наук, товариства імени Шевченка. Львів, 1913, т. СХVII; 1914, т. СХVIIІ; Он же. «Повесть временных лет», т. I; Он же. «Повесть временных лет» и ее источники. — Труды Отд. древнерусской литературы Ин-та русской литературы АН СССР. М.; Л., 1940, т. IV (издано посмертно).
Титаническая работа над сотнями тысяч фактов в сочетании со смелым построением необходимых для науки гипотез позволили Шахматову, во-первых, убедительно показать разновременность и сложность состава дошедшего до нас летописного фонда.
Во-вторых, Шахматов тоже очень убедительно поспорил с пушкинско-карамзинской характеристикой летописца: взамен образа Пимена, бесстрастного и беспристрастного, почти равнодушного наблюдателя, Шахматов дал образ живого участника политической борьбы, писателя-полемиста, находившегося в самом водовороте событий и стремившегося повлиять на них. В-третьих, Шахматов оставил нам большое наследство в виде научных реконструкций исчезнувших летописей. Он сам предостерегал от фетишизации этих гипотетических текстов, подчеркивая их условный характер, но, как выяснилось, наука не может полностью обойтись без этих реконструкций. Они позволяют понять ход развития русской исторической мысли и уточнить дальнейшими исследованиями отдельные звенья.
Работы советских исследователей внесли много нового и значительно раздвинули рамки изучения летописей. Шахматовские положения критиковались или развивались далее; во многих вопросах исследователи шли в неразработанные области. Шахматов успел за свою сравнительно короткую жизнь заняться преимущественно текстологической стороной, первичным приведением материала в стройный вид. Советские ученые смогли расширить исторический подход к теме, полнее обрисовать историко-политическую роль древнерусского летописания.
Советские историки и литературоведы много и плодотворно работали над необъятным летописным материалом, который Шахматов не только привел в порядок, но и так «перепахал» его, что стали видны самые различные его пласты, требовавшие дальнейшего изучения.
Алексей Александрович ШАХМАТОВ (1864–1920)
В 1920—30-е годы над летописями вообще и над «Повестью временных лет» работали М. Д. Приселков, Н. К. Никольский. В 1940-е и 1950-е годы летописанием занялись с разных точек зрения Б. Д. Греков, М. Н. Тихомиров, Д. С. Лихачев, И. П. Еремин, Л. В. Черепнин [137] . Особенно интенсивно разрабатывалось русское летописание в последние два десятилетия. К этому времени была издана полная «Библиография русского летописания», составленная Р. П. Дмитриевой, охватившая литературу XVIII–XX вв. по 1959 г. включительно [138] . Над текстологическим и историческим анализом летописей работали: А. Н. Насонов, Б. А. Рыбаков, Ю. А. Лимонов, А. Г. Кузьмин и ряд других исследователей [139] . В 1975 г. вышел первый серьезный историографический обзор исследований, посвященных «летописеведению», написанный В. И. Бугановым [140] . Критическое рассмотрение зарубежных работ над русским летописанием дал И. П. Шаскольский [141] .
137
Приселков М. Д. Нестор-летописец. Пг., 1923; Никольский Я. К. «Повесть временных лет» как источник для истории начального периода русской письменности и культуры. К вопросу о древнейшем русском летописании. Л., 1930, выл. 1; Приселков М. Д. История русского летописания XI–XV вв. Л., 1940; Греков Б. Д. Первый труд по истории России. — Исторический журнал, 1943, № 11–12; Еремин Я. Я. «Повесть временных лет». Л., 1946; Лихачев Д. С. Русские летописи и их культурно-историческое значение. М.; Л., 1947; Черепнин Л. Я. «Повесть временных лет», ее редакции и предшествующие ей летописные своды, — Исторические записки, 1948, № 25; Лихачев Д. С. «Повесть временных лет». М.; Л., 1950, ч. II (статьи и комментарии); Тихомиров М. Я. Развитие исторических знаний в Киевской Руси, феодально-раздробленной Руси и Российском централизованном государстве. — В кн.: Очерки истории исторической науки в СССР. М., 1955, вып. 1.
138
Дмитриева Р. Я. Библиография русского летописания. М.; Л., 1962; дополнением служит книга Н. Р. Дробленковой «Библиография советских русских работ по литературе XI–XVII вв. за 1917–1957 гг.» М.; Л., 1961.
139
Насонов А. Я. История русского летописания XI — начала XVIII в. М., 1969 (издано посмертно); Рыбаков Б. А. Древняя Русь. Сказания. Былины. Летописи. М., 1963; Лимонов Ю. Л. Летописание Владимиро-Суздальской Руси. Л., 1967; Кузьмин А. Г. Русские летописи как источник по истории древней Руси. Рязань, 1969; Рыбаков Б. А. Русские летописцы и автор «Слова о полку Игореве». М., 1972; Кузьмин А. Г. Начальные этапы древнерусского летописания. М., 1977.
140
Буганов В. Я. Отечественная историография русского летописания (обзор советской литературы). М., 1975.
141
Шаскольский Я. Я. Современные норманисты о русской летописи, — В кн.: Критика новейшей буржуазной историографии. М.; Л., 1961.
Несмотря на большое количество исследований, посвященных древнерусскому летописному делу, историками и филологами еще далеко не исчерпаны все связанные с ним вопросы: недостаточно изучен язык разных частей летописи, мало изучены миниатюры, сопровождающие текст, еще не полностью раскрыто значение разных летописей в истории русской общественной мысли.
Самым трудным и спорным является определение начала русского летописания. Если говорить о летописях — исторических сочинениях, имеющих определенную концепцию, то, очевидно, такие сочинения появились не ранее конца X в.