Киллхантер
Шрифт:
— Петровича? — как-то не соотносился образ главы хантеров с борцом за возвращение планеты под контроль нашего вида.
— Да, именно. Он тоже из непримиримых. «Мы их должны уничтожать, а не жевать сопли!» — передразнил тот ясно кого.
— А ты откуда знаешь? — задал прямой вопрос.
— Что?
— Во-первых, что тварь рогатая не нападет, а, во-вторых, что Петрович борется за свободу от инопланетных захватчиков? — именно такие формулировки. Вон, как лицо перекосилось, обидно, что глава местной отмороженной ОПГ обрисован светлым и чистым Че Геварой.
— Это люди Сан Саныча установили опытным путем, — справился тот с эмоциями, но промелькнули, вот, как действует галочка, наблюдаете за мной, я тоже буду за вами, — Балбесы от науки. Есть у них одна группа,
— Ясно, — кивнул, — А по Петровичу откуда информация?
— С Петровичем, впрочем, как и с Легионом, да и с Валькириями, тоже все просто. Петрович входил у нас в Правление с первых дней, мужик жесткий, требовательный, себе на уме, но в тоже время за своих стоял всегда до последнего, субординация жесткая. Занимался безопасностью и вооруженными силами. Я после него пришел, до этого Главе помогал, да и с Баскаковым такая же история. Первую неделю все было нормально, но тут как раз и рассказал научный отдел о своем открытии, что представители инопланетных рас у нас, как дома, однако, нам не мешают, если к ним не лезть. Глава принял решение, что коль не выказывают агрессивных действий, то и черт с ними, пусть занимаются, чем хотят, один черт, мы им пока ничем помешать не можем. Вот здесь Петрович и пошел ва-банкъ. Пытался устроить переворот, опираясь на «народное» возмущение, но Главе в собственном поселении не страшна даже атомная бомбардировка. Поэтому пинком и вместе с ним остальных «патриотов», — поморщился Осипов.
Я задавил в себе эмоции, мне как раз, за исключением хантерства, именно позиция Петровича больше импонировала. Мля… Сколько сразу информации, хорошо, что у меня очки писали все в режиме он-лайн, потом пересмотрю, переслушаю.
— Жестко, вроде, как на благо их деятельность была направлена, — безразличным тоном произнес я.
— Да, потому что дерьмо это все, понимаешь? Дерьмо!
Осипов не смог сдержаться, интересно, интересно, морда покраснела. Но тот быстро смог справиться с вспышкой.
— Эта рогатая девка, — ткнул он большим пальцем за спину, — Никого не убивала! Она раньше также где-то на какой-то планетке работала типа младшим лесничим, садоводом ли, Первая волна — каста правителей и реальных воинов, вместе с обеспечением армий. Вот они и уничтожили большую часть человечества, как и флору и фауну, для того, чтобы бороться с вторжением техносов, как они уже считали на их собственную планету, которые от нас с тобой не отличаются ничем фактически. Вторая волна — поддержки и закрепления успеха. То есть, оккупационный режим во всей красе, если есть, кого оккупировать, Третья — это вот такие вот товарищи, которые убирают последствия войны, сеют, жнут, не дают расплодиться особо опасным мутантам, выстраивают новые экологические цепочки, следят за работой биореакторов.
— Это как не дают расплодиться? Если это их детища?
— Простая аналогия, в наше время, мины тоже наше же детище, однако, им плевать, какой ты нации, конфессии, цвета кожи, вегетарианец, представитель меньшинств. Вот и здесь также. Только рогатые по полям и весям не рыскают, в поисках, а есть у них способность, приманивать опасных хищников.
— Это как?
— Группа Сан Саныча говорила о каком-то излучении, повышающем уровень агрессии.
Вот теперь все ясно. Осипов же продолжил.
— Подумай сам, приведу пример... Девку в немецком лесу выловили войска СС, где она всю жизнь цветочки поливала, шишики собирала, помогала
папе лосям соль сыпать, волков популяцию отслеживала. Так вот, а ее из Германии нацисты притащили на оккупированную Украину садить яблони по приказу фюрера и семья в заложниках, повторюсь у биоников все сложно. Отказ — смерть не только ее, но и рода. Пойми, это аналогия, но реально, она никак не могла ничему сопротивляться. Вся ее жизнь, вот так ездить и сопровождать эту сеялку. Так жила ее мать и отец, так будутт жить ее дети. Путь младшей сестры или брата детей Хлосс.— Сейчас заплачу, неуивиноватые мы! — продолжил я выбранную тактику осторожной, но вполне контролируемой и готовой к диалогу непримиримости.
— Вот ты и подошел к главному, мы пока слабы, легкий ветерок задуть может свечку возможного Возрождения человечества. Без этого, — тот ткнул пальцем на ASK, — Все бы мы бродили, как и остальные зомби, именно этот прибор и новые тела привели к тому, что нам плевать на заразу в атмосфере, которой меньше не стало. Начнем сейчас себя вести излишне агрессивно, закончится все плачевно. Нас раскатают в блин. Развитие — в этом будущее, война на данном этапе — деградация. Мы сейчас, если привести аналогию, племя папуасов с ракушками и палками, даже без железа, которое вдруг решило, что на их землях, где нет ни СМИ, ни закона, ни даже связи с остальной цивилизацией, современная армия США — это уроды и захватчики земель. Вполне возможно, так оно и есть на самом деле. Наши действия, по логике Петровича, поймали одного пьяного асинезатора, может быть симпатизирующего нам, готового поддержать и привлечь внимание широкой общественности к этому всеми забытому уголку планеты, забили его ракушками, устроили праздник, напились бормотухи, бьем в там-там, кричим херню, второго… А вместо третьего — боевые дроны, затем зачистка с применением всех средств. Итоги? Отвернулись боги? Именно! Но в тот момент, когда с мозгами дружить перестали, и все ненависть собой застила.
Тот замолчал, потом предложил:
— Пошли, покурим, здесь лучше не дымить.
Затянулся глубоко. Нет, версию понимаю, и сам к ней пришел. И, в этом и есть настоящая воля, задавить благородный порыв, выждать, набраться сил, сравнимых с врагом, и уничтожить его, а не сдохнуть просто так, перекладывая настоящую цель и ношу на чужие плечи. Легкие и прямые пути не всегда верные… Мда… Но и здесь не все чисто. Нет, не гниль, но обычные человеческие амбиции.
Я выпустил дым через ноздри, наблюдая за тем, как створки ворот разошлись, мимо нас проскочил из дверей сторожки, тот самый тип, который встретил меня впервые.
— Эй вы, стоять! Нубасы, чего тут бродите? Че вам надо?! — даже обращение один в один.
Осипов же внимательно и спокойно наблюдал, как сейчас два молодых парня и девушка, не обращая внимания на тон, который был откровенно грубым и хамским, пытались рассказать, что получили целеуказание от Системы.
Вот оно что…
Если я все правильно понял, то передо мной был первый этап одомашнивания прибывших. Им показывали, что они здесь никто и зовут их никак. А дальше по накатанной — кого во флот, а кого и в пехоту. Это тоже обдумать следовало.
— Так что Петрович? — вернулся я к разговору.
— Он подмял под себя хантеров.
— А я думал он какой-то мелкий уголовник, — и не свернешь такую важную беседу, дел еще невпроворот.
Но настоящая история поселения и внутренних конфликтов, приведших к расколу верхушки, очень актуальна для меня. И никогда не следовало забывать, что это всего лишь одна версия, и так же, как и любая, вымарана от собственных грехов. Или они очень преуменьшены, где-то даже облагорожены.
— Нет, в звании майора ВДВ уволился из ВС РФ после развала Союза, где-то в бывших республиках поучаствовал. Подался в бизнес на общей волне рыночной экономики, несколько раз прогорал, но тут скорее вина была не его, однако денег заработал. Получил второе высшее по строительной специализации, открыл свою фирму-подрядчик. Потом какие-то иностранные курсы антикризисного управления закончил. Поэтому недооценивать его не стоит. При этом, повторюсь, мужик он крайне жесткий.