Киллиан: единственная для инкуба

Фрейя

«Я чувствовала, что это случится... Ведь не просто так боялась идти в Альмарэн».

Сидя на кровати в небольшой, но уютной комнатке, размышляла о том, что совсем скоро мне придется вновь окунуться в ад. И от этих мыслей по моей коже бежали мурашки, а дыхание замирало в легких. Лучше умереть, чем возвращаться в холодные стены роскошного дома, к мужу, которого я ненавидела всех душой.

Сераф — местный врачеватель – убедившись, что со мной все в порядке, ушел, напоследок пообещав, что до утра меня никто не побеспокоит. Мы оба знали, о ком идет речь, но слова так и остались невысказанными, тяжёлым грузом зависая в воздухе.

Когда я видела Мальхома в последний раз, он был не в себе. Слишком бледный и несобранный. Явно нервничая, он метался по комнате, слишком сильно напоминая душевнобольного. Всегда уложенные рыжие волосы разметались, создавая на голове советника полный беспорядок, а глаза... Я никогда не видела у него такого взгляда — безумный, метающийся по комнате, но не фиксирующий ничего до того момента, пока он не обратил на меня внимание.

Вжавшись в стену, я стояла в углу, боясь даже дышать. Кинувшись ко мне, Мальхом схватил меня за предплечья и, слишком сильно сжимая, встряхнул. А когда он заговорил, голос феникса сорвался на крик.

– Этот ублюдок подохнет! Я добьюсь его казни! Ты меня слышишь?! – еще раз встряхнул, выбивая из легких весь воздух. – Точно, так и будет! Твоего щенка скоро повесят, – нервно посмеиваясь и напоминая душевнобольного, он отпустил меня, грубо погладив по волосам. И произнес уже более спокойным голосом, но вызывающим настоящий животный страх. – А если этот бесхребетный нефилим не справится со своими обязанностями, – Мальхом намотал прядь моих волос на длинный, слишком изящный для мужчины палец. – Я сделаю все сам!

Скрипнула дверь, вырывая меня из омута воспоминаний. В комнате было темно, лишь блеклый свет убывающей луны проникал в помещение, создавая иллюзию спокойствия, тишины и безопасности.

Темная высокая фигура проскользнула сквозь образовавшуюся щель в двери. Незваный гость не открывал ее настежь, а, крадучись, пробрался в комнату.

Я не шевелилась, продолжая сидеть на кровати и следить за приближающейся тенью. Тело сковал страх, в висках запульсировало.

Тень приблизилась ко мне, стараясь не делать резких движений.

– Фрейя, упокойся, слышишь? Не надо бояться. Это я, – послышался тихий знакомый шепот, такой любимый и родной.

– Киллиан? Что ты здесь делаешь? Как ты сюда попал? – я подскочила на кровати, вставая на колени. – Мальхом сказал, что тебя казнят? Что ты сделал?

– Тихо – тихо, – он присел на край матраса и, потянувшись ко мне, привлек в свои объятия, нежно поглаживая по спутанным волосам. – Никого казнить не собираются. Аз сразу отказал ему. Я, вроде как, сейчас сижу за решеткой. Ну, должен там быть.

Порывисто отстранившись, я заглянула в сиреневые глаза, светящиеся серебряными бликами в лунном свете.

Не сдерживая порыв, прижалась к его губам, срывая жадный требовательный поцелуй.

«Я думала, что больше не увижу его. Что не смогу поговорить или дотронуться».

Поцелуй становился все более жестким. Тело разгоралось от прикосновения его губ, рук и просто от запаха этого потрясающего мужчины, пахнущего кедром и мандаринами.

“Необычный аромат, свойственный только моему инкубу”.

Обвив руками мощную шею, я потянула его на себя, опрокидывая нас обоих на кровать.

– Фрейя, остановись... Я ведь не для этого пришел. Нам надо поговорить...

Поднявшись на локтях и нависая надо мной, Киллиан погладил мою скулу, вызывая рой сумасшедших мурашек.

– Возможно, это в последний раз... Пожалуйста, не оставляй меня так. Заставь не думать о завтрашнем дне.

Оттолкнувшись от матраса, инкуб сел, зажигая приглушенный свет, и испытывающе посмотрел мне в глаза.

– Это не в последний раз... Даже думать не смей! Я еще не знаю как, но вытащу тебя из лап этого ублюдка. Обещаю! А теперь внимательно послушай меня.

Обняв себя руками, я постаралась сосредоточиться на словах Киллиана.

– Завтра с вами поедет Зес. Он специально вызвался, чтоб приглядывать за тобой, по возможности держись рядом с ним и не оставайся с Мальхомом наедине. Если что–то пойдет не так, Зес вмешается, – он замолчал, ожидая моего согласия. После кивка продолжил. – До вашего отъезда я буду находиться в темнице, прикидываясь заключенным. Умоляю, не реагируй на издевки Мальхома.

– Но как...

– Фрейя, не реагируй. Пусть он придет к выводу, что тебя этим не проймешь. Поняла?

Я обречено поджала губы, боясь даже представить, как справлюсь.

– Поняла...

– Хорошо. Как только вы покинете Альмарэн, мы с Рагнаром последуем за вами. Я все время буду рядом, сопровождая до убежища, – дотянувшись до моей руки, инкуб сплел наши пальцы.

– Но если тебя заметят?

– Не заметят. Только Зес сможет почувствовать наше присутствие за счет слуха и обостренного чутья. И последнее... Дошел слух, что в лесах стало больше нежити. Не отходи от лагеря, будь в зоне видимости. И, если нападут, доверься Зесу. В случае чего, мы с Рагнаром вмешаемся.

Быстро чмокнув меня в губы, Киллиан поднялся с кровати.

– Теперь мне надо идти. Не бойся, я не позволю этому кретину забрать тебя. Ты моя, Фрейя! И я сделаю все, чтоб ты была со мной, – развернувшись на пятках, он быстрым шагом пошел к двери.

– Киллиан, стой! – соскочив с кровати, я нагнала мужчину, когда тот уже открывал дверь. Обняв его за талию, прижалась лицом к широкой спине.

– Фрейя, у меня всего лишь час... Я должен спуститься в темницу.

– Час еще не прошел... останься со мной... Ненадолго.

Я чувствовала, как он напряжен, как разрывается между необходимостью уйти и желанием остаться. Некоторое время Киллиан стоял неподвижно, пока я, осторожно забравшись под льняную рубашку, гладила жесткий живот, очерчивая крепкие мышцы.

Поймав мою руку, он тяжело выдохнул.

– Фрейя, не надо... Не сейчас... У нас правда нет времени... К тому же, сюда может кто-нибудь зайти...

Освободившись из моих объятий, он повернулся ко мне лицом, все так же удерживая за одну руку.

Поднеся к губам, нежно поцеловал ее, не отводя от меня сиреневых глаз, в которых читались отчаянная нужда и сожаление. Он сомневался.