Кингчесс
Шрифт:
— А кто остальные три?
— Я, твой брат, твой дед.
— Как это…
— Неважно. Просто послушай. Твой брат получил задание. Теперь без согласия Тицина он не сможет стать тагом, не сможет вернуться домой. Более того, скорее всего, даже не доживет до такой возможности. Тебе выбрана такая же роль. Или почти такая — ты агнец для жертвоприношения, ты обречен. Ты можешь выполнить задание, можешь не выполнить его, но ты обречен…
— Но Тицин сказал, что…
— Он врал, — зло прикрикнул Шах.
А затем замолчал, о чем-то напряженно размышляя. А быть может, и общаясь с кем-то по сети.
— Идем со мной.
И они
И он не ошибся. Завернув за поворот, отстав от дяди всего на пару шагов, перед Лароком вновь появились двери шлюза, за которым должен был находиться челнок.
Возле самих дверей, замерев и вытянувшись в жесте приветствия старшего начальника, стоял капитан фрегата, на котором сюда добирался сам Ларок.
— Господин Шах! Полет-капитан Шайх, командир фрегата «Шелест» особой эскадрилии секретариата крыла республики по вашему приказанию прибыл…
Шах вскинул лапу, в которой был зажат маленький ручной лазерник, и разрядил его в голову офицера.
— Что?! Что ты делаешь? — Ларок бросился уже к мертвому телу.
— Запоминай, — спокойно и даже как-то буднично сказал Шах. — В двух системах отсюда фрегат, на котором ты добирался до этой станции, был обстрелян неизвестными. Вследствие внезапной разгерметизации, сильных повреждений корпуса экипаж погиб. Выжил только ты, так как в этот момент находился в скафандре, в тренировочном отсеке. Тебе чудом удалось пережить нападение. Затем, в течение двух месяцев, ты боролся за свою жизнь, пока, в конце концов, тебе не удалось частично восстановить автоматику и покинуть мертвый корабль на одном из челноков, сохранившихся после атаки. Именно так через два месяца ты попал на эту базу.
— Но…
— Все должно произойти именно так. И никто, даже если он найдет остов фрегата, не сможет опровергнуть твою историю, так как других выживших нет, искин корабля уничтожен. Ты меня понял?
— Может, объяснишь хотя бы, зачем я все это буду делать?
— Твой дед погиб. Не для блага Тагиона, не ради гнезда Талуг, а просто по прихоти Тицина. Я чуть не потерял свой статус, жизнь по той же причине. Твой брат выполняет задание, которое с большей вероятностью закончится его гибелью только потому, что так хочет крыло республики. И, наконец, ты должен был стать очередным самоубийцей, пойти на задание, с которым может справиться любой солдафон.
— Я готов.
— Ты не понимаешь. Здесь не особо важно, насколько хорошо ты выполнишь задание. А выполнишь ты его обязательно, как и практически любой исполнитель, назначенный вместо тебя. Весь вопрос в том, что другой исполнитель может и выжить, для Тицина это не важно. Но если этим исполнителем будешь ты — Тицин обязательно решит, что ты должен отдать свою жизнь во благо республики…
— Но…
— Через два месяца ты узнаешь все. Обещаю.
— Я…
— Послушай. Я желаю тебе лишь добра. Ты — будущее нашего гнезда. И если твоему брату я уже ничем не могу помочь, то тебя можно спасти, и я спасу. Ты послужишь Тагиону, и, я надеюсь, эта служба продлится много лет.
— Я готов умереть! — гордо вскинув голову, ответил Ларок.
Шах вздохнул и буквально зашипел, настолько зол он был.
— Я оберегаю тебя, помогаю тебе с самого твоего рождения. Да чего уж там, ты родился только благодаря мне! Ты ведь в курсе, на что пошла твоя мать,
чтобы вы с братом появились на свет?Ларок кивнул, и при этом почувствовав неудобство. История с уничтожением конкуренток доносилась до него много раз. И они с братом давно решили считать ее клеветой завистников, так и не смерившихся с тем, что их матери выпала честь отложить сразу два яйца.
— И неужели ты думаешь, что ей, хитрой и коварной курице, просто так сошло с рук то, что она сделала с конкурентками? Да чего уж, неужели ты думаешь, что она сама все это провернула и сама все придумала?
Шах насмешливо фыркнул и продолжил.
— Я ей помог, я защитил, я же настоял на том, чтобы она получила право на второе место в гнезде! Моя сестра хитра, коварна, но, к сожалению, глупа! Но я защитил ее, смог отвести все подозрения, заткнуть клювы тем, кто знал правду, догадывался о ней или хотел как-то нам помешать. Ты знаешь, сколько тагов нашего гнезда тогда лишились жизни? Знаешь, сколько сдохло ради того, чтобы родились вы?
Ларок ошалело смотрел на Шаха.
— Все это сделано только для того, что бы вы, ВЫ, сыновья Кешена, получили право на жизнь!
— Кешена? — с ужасом переспросил Ларок. — Того самого? Но он ведь был…
— Экстремистом? Революционером? — с усмешкой спросил Шах. — Он был дворянином и офицером, одним из немногих, переживших кровавую бойню, устроенную такими как Тицин, одним из тех, кто еще помнит Тагион как блистательное королевство, а не как зловонную клоаку… И одним из тех, кто пытался вернуть все назад, исправить допущенную ошибку… Он был истинным тагом и наследником уничтоженной династии. И гнездо Талуг приютило его, позволило продолжить род…
— Дядя! Ты…
— Роялист? ДА! Как и твой отец, дед, как многие из нашего гнезда! И Тицин догадывается об этом, и поэтому он хочет уничтожить наше гнездо, всех его выходцев. Вместе с нами погибнет последняя надежда на возрождение королевства. А этого допустить нельзя! Мы — последнее гнездо, родственное королевскому, мы — единственные, кто пережил революцию. И именно мы — будущее своей страны!
Ларок молчал. Свалившаяся на него информация буквально раздавила его, выбила привычную почву из-под ног. Его отец — Кешен. Тот самый, самый опасный и разыскиваемый преступник республики, тот самый, чью казнь транслировали по всем каналам…
— Ты прилетишь сюда через два месяца и получишь свое задание. Оно будет не менее важным, чем текущее. А возможно, еще более значимым. Помни, мы работаем на благо своей страны, а не на Тицина! Он лишь выскочка, тиран, захвативший власть. Он — наш враг!
***
— Как это — пропал?
— Фрегат не отвечает на запросы уже несколько дней.
— Черт подери. И где он?
— Мы не знаем, господин Тицин. На подходах к объекту есть проблемные системы, способные заглушить связь. Но «Шелест» давно должен был их пройти.
Тицин задумался. Что могло произойти с кораблем? Шах не знал о том, кто именно летел на нем, кто должен был подменить разум пленного человека. Как Шах выкрутился? Кто стал агентом? Следовало это прояснить…
***
— …М-да, — хохотнул Тицин. — А кто же сейчас в теле человека?
— Вам интересно имя или род занятий?
— Ну, имя мне ни о чем не скажет…
— Это диверсант. Специально обученный боец нашего элитного подразделения… — ответил Шах.
— Вот как? А не думаете, что стоило внедрить профессионального шпиона?