Кир Булычев. Собрание сочинений в 18 томах. Т.15
Шрифт:
– Что случилось? – спросила она. – Что он еще натворил?
– Вы кого имеете в виду? – спросил Громозека.
И Елена Федоровна, которой не приходилось встречать его раньше, не догадалась, что это профессор археологии и знаменитый ученый, она увидела слоноподобного осьминога или спрутоподобного слонопотама. И от страха выключила видеофон.
– Теперь ты немного подождешь, – сказала Алиса. – А я сама с ней поговорю.
Оба детеныша Громозеки высунулись из его карманов и принялись возмущаться поведением людей.
– Как можно?
Громозеке пришлось заткнуть головки малышей в карманы и застегнуть карманы на «молнию».
Со второго раза Алиса дозвонилась Елене Федоровне. Та уже поняла, что проявила невежливость, и потому чувствовала себя виноватой. Громозека-то обиделся, отошел от видеофона и даже повернулся к нему спиной.
– Елена Федоровна, что-то случилось с вашим медвежонком, – сказала Алиса. – Даже не что-то, а он сбежал.
– Я этого ждала! – вздохнула пожилая женщина.
– Но если ждали, почему не сообщили директору Космозо? – поинтересовался профессор Селезнев.
– Так я думала, что рехнулась, – призналась Елена Федоровна. – С одной стороны, я не встречала никого милее и тише нашего питомца, а вот с другой стороны…
– Он не всегда был таким, каким казался окружающим? – спросила Алиса.
– Вот именно. Всем казался, а на меня внимания не обращал, потому что думал, что никто не поверит старой глупой бабке. То оскалится, то укусит, то ямку выроет на моей дороге, чтобы я ногу сломала, то испугает исподтишка… В общем, натерпелась я с ним!
– А вот тот случай, когда тигрокрыс грабли жевал…
– А я ничего не видела!
– Как же не видели! – снова вмешался отец. – Вы же с животным гуляли по дорожке.
– Гулять гуляла, а ничего не видела.
– Пускай женщина объяснится, – произнес, разворачиваясь, Громозека.
– Я долго голову ломала, – сказала Елена Федоровна, – но ничего не вспомнила. Как будто проспала самое важное.
– А второй случай? Когда вольер крикуш сгорел?
– Тоже загадка! – воскликнула женщина. – Ничего не помню.
– И случай с шалуном-посетителем?
– Совсем уж непонятно. Вроде бы присутствовала, должна была все видеть – и не видела.
– Пожалуйста, Елена Федоровна, расскажите нам об этом подробнее, – взмолилась Алиса. – Нам это очень важно!
– Алиса права, – поддержал Громозека. – Я вас очень прошу!
– Но я мало что могу рассказать, – ответила Елена Федоровна. – Я ничего не помню! То есть я помню, как мы шли и как мы смотрели на тигрокрыса, а он скалился на Женечку, а потом… потом какой-то провал в памяти, и я уже вижу только, как тигрокрыс давится этими граблями, а медвежонок улыбается…
– Улыбается? – переспросил профессор.
– А у меня внутри было так тепло-тепло, как будто случилась большая радость. – Елена Федоровна виновато опустила голову. Она, конечно же, понимала, что нормальному человеку, а тем более сотруднику зоопарка не может быть тепло и хорошо, если какому-нибудь
животному плохо и больно. Но воспоминание было таким приятным!– Скажите, – спросил Громозека, – а когда загорелись эти…
– Крикуши? Точно так же, – ответила Елена Федоровна. – Я помню, что было до пожара, а потом помню сам пожар. А вот что было… как он начался – не припоминаю.
– И, конечно же, не помните, как ударили молодого человека?
– Я не могла ударить человека! Это недоразумение! Я даже муху не могу прихлопнуть!
– Не помните?
– Не помню!
– Спасибо, Елена Федоровна, – сказал отец.
– Мне подавать заявление об уходе? – спросила женщина.
– Почему же? – удивился отец. – Вы хороший работник и любите животных.
– Но ведь я замешана в таких грязных историях!
– Ах, Елена Федоровна! – сказал тогда директор Селезнев. – Вы же все давно поняли, только сами себе не смеете признаться, потому что жалеете медвежонка. Вы же понимаете, что каким-то образом он замешан в этих каверзах!
– Нет, я отказываюсь в это верить! – воскликнула Елена Федоровна сквозь слезы. – Простите, я больше не могу…
Экран погас.
В кабинете Селезнева стало совсем тихо. Слышно было лишь, как о стекло окна бьется оса. Громозека протянул щупальце и открыл окно, чтобы оса могла улететь.
– Но как он это делал? – спросил сам себя Селезнев.
– Я думаю, что он вовсе не животное, – сказала Алиса. И все кивнули, потому что думали так же.
– Вас всех сбивало то, что медвежонок, – заметил Громозека, – так похож на ваше земное животное, только лучше и красивее.
– И даже добрее, – добавила Алиса.
– Если Елена Федоровна не может простить себе ошибки, – произнес Селезнев, – то что делать мне, опытному ученому, который не отличил медвежонка от хитрого и разумного инопланетянина.
– А потому, папочка, – сказала Алиса, – что этот медвежонок не хотел, чтобы ты догадался, кто он на самом деле.
– Но почему? Почему?
Ответ на этот вопрос пришел буквально через три секунды.
– Вас вызывает космопорт, – сообщил видеофон.
Экран загорелся. На нем появился дежурный.
– Профессор Селезнев? – спросил он.
– Я здесь.
– Вы беспокоились о золотом медвежонке? – спросил он.
– Да! Вы его нашли?
– Нет, – ответил загадочно дежурный. – Это они нас нашли.
И тут же на экране появились три золотых медвежонка. Именно три, именно золотых и именно медвежонка.
Были они крупнее Женьки, потемнее его, все три с портфелями и в очках.
– Мы просим встречи с вами, – сказал тот медвежонок, у которого были самые толстые очки. – Мы официальная делегация с планеты Лумм. Вряд ли вы о нас слышали, потому что мы живем совсем в другом конце Галактики, и даже ваш журнал со статьей о золотом медвежонке в Космическом зоопарке мы получили только неделю назад и сразу же выслали к вам военно-правительственную делегацию.