Кир Булычев. Собрание сочинений в 18 томах. Т.9

– Он любил нас… и я его любила, – сказала Даша. – Для меня он был больше, чем дядя Сергей, а может, больше, чем отец. Знаете почему? Я всю жизнь панически боялась, что он нас бросит, и тогда мы с мамой останемся совсем одни. Папа – это от природы. Я моего папу уже лет десять как не видела. А Сергей – это настоящее… Ну, зачем я так говорю – вы все равно не поймете!

Даша резко поднялась из-за стола, звякнула о стол стаканом, отошла к окну.

– У вас курят? – спросила она.

– Курите, – сказала Лидочка.

Даша вернулась к столу, взяла со стула свою сумочку, достала сигареты, закурила.

– Сегодня дикая жара, – сказала она. – Наверное, гроза будет. Интересно, сколько градусов?

– Вон там градусник, – автоматически ответила Лидочка, но Даша не стала смотреть на градусник, и Лидочка сама отправилась к окну. Окно было распахнуто внутрь, и Лидочке, чтобы увидеть градусник, пришлось прикрыть одну из створок.

– Двадцать восемь, – сказала она.

Окна кухни выходили в переулок. Переулок был пуст – день, жара.

На той стороне, скрываясь в тени тополей, окружавших детский садик, стоял молодой человек в майке, широких коротких шароварах и сандалиях, еле налезших на громадные, слоновьи ступни. Сам он был грузен, большие черные очки закрывали глаза, а волосы, длинные, грязные, были связаны резинкой сзади. Это был неприятный человек. И знакомый человек. Лидочка встретила его вчера на Школьной улице.

– Вы кого-нибудь увидели? – спросила Даша, подходя сзади и пуская сигаретный дым на улицу.

Лидочке показалось, что молодой человек смотрит на нее, она отпрянула от окна в спасительную глубину кухни. Ей вдруг стало страшно, как будто она, королева, открыла заговор против себя, убийцы уже близко, и никто не спасет от кинжала.

Сказать ли?

– На той стороне стоит парень, – произнесла она, освобождаясь от тягостной тайны, – очень толстый. Вы его видели?

– Видела, – сказала Даша, тоже отходя от окна. – И что?

– Вы его знаете?

– Первый раз вижу.

– Странный парень, – сказала Лидочка. – Я встретила его вчера, он спрашивал Школьную улицу, потом он остановился у Сережиной калитки… но пошел дальше.

– Ой, что вы говорите! – испугалась Даша. – Если это тот человек, я никогда не выйду от вас! Давайте вызовем милицию!

– Погоди, может быть, это простое совпадение…

Лидочка возвратилась к окну и выглянула, прижимаясь к стене, таясь за створками.

Толстяка на старом месте не было. Он уходил по улице в сторону Тишинского рынка.

Лидочка высунулась в окно, чтобы лучше его разглядеть.

– Ну и что? – спросила Даша. – Ложная тревога? Можно я тоже погляжу?

Лидочка пропустила Дашу к окну.

– Жалко, я толком его не разглядела, – сказала Даша. – Но вы, Лидия Кирилловна, будьте осторожнее. В наши дни это так опасно. У нас одна девочка на курсе, Семенова Галина, нечаянно увидела, как машину угоняли. Совершенно случайно. Ее в милицию вызвали и сделали свидетельницей. Вдруг ей звонят по телефону и предупреждают: молчи! Она, глупенькая, не поверила. В общем, вышла с собакой погулять – и с концами: нашли в Москва-реке. Так что лучше молчать.

Глаза у Даши были зеленые, отчаянные, кошачьи, будто того и гляди прыгнет. Лидочка почувствовала себя мышью.

– А впрочем, что вы можете сказать… На ваше счастье, вы не знаете, что это за парень, откуда пришел, зачем пришел.

– Я бы на твоем месте тоже была бы осторожной, – сказала Лидочка. – Если я не ошиблась…

– Вы наверняка ошиблись, Лидия Кирилловна.

– Может быть, но он очень необычный.

– Таких необычных хоть пруд пруди. А он там тоже в черных очках был?

– Без очков. И одет совсем иначе.

– Ну, тогда другой человек, – сказала Даша.

Она возвратилась за стол и допила воду.

– Странная какая-то история – сказала она. – Я совершенно не могу в это поверить. Мама хочет поминки устраивать. У нас дома. Вы придете к нам?

– Спасибо, – сказала Лидочка. Можно было ожидать, что она получит подобное же приглашение от Нины Абрамовны.

– Как вы думаете, может, мне позвонить ей и открыто поговорить?

– Позвонить Нине Абрамовне?

– Да, позвонить и сказать: «Я дочь Лизы, я любила Сергея, давайте не будем делить его после смерти».

– Это разумно, – согласилась Лидочка. – Наверное, это разумно.

Даша легко меняла тему разговора – перелетала с одной на другую так неожиданно, что порой Лидочка не успевала за ней.

– А он был обычный? Вчера он был обычный? Может, его что-то тревожило, может, он предчувствовал?

– На мой взгляд, он ничего не предчувствовал, – ответила Лидочка, – мы договорились с утра идти купаться.

Неожиданно Даша поднялась и стала прощаться.

Проводив ее, Лидочка поняла, что так и не знает, зачем та приходила. Выяснить отношение Лидочки к похоронам? Подчеркнуть право собственности на Сергея?

И тут еще этот странный парень. Может, он выслеживает Дашу? Какая чепуха начинает лезть в голову! И кажется, что прошла тысяча лет с того момента, как они попрощались с Сергеем у платформы. А ведь миновало меньше суток.

Лидочка поглядела на часы. К Инне Генриховне она успевает. Вроде ей пока больше не грозят тяжелые разговоры.

Лидочка вернулась домой только часов в десять, когда уже темнело. Гроза так и не собралась, хотя солнце село в тучи и оттуда, из темной груды облаков, доносились раскаты грома и порой вспыхивали зарницы. Вечер был душным.

От усталости Лидочка не чуяла под собой ног, она сразу побрела в душ, а потом рухнула в кровать. Конечно же, телефон сразу же позвонил. Подряд несколько звонков – от людей любопытствующих или сочувствующих. А в половине двенадцатого позвонила Нина Абрамовна и сразу заговорила о деле.