Кир Торсен против Черного Мага

— Гюйс, ты пойдёшь слушать светлого господина?

Парень с военно-морским именем, подумав, ответил:

— Не знаю, Триггер. Мне нужно ещё прибраться здесь, да, и дома меня ждут. Отец собрался ехать завтра за углем и мне нужно подготовить фургон. А откуда он будет, этот светлый? Из наших мест?

Шорник с радиотехническим именем громко фыркнул и презрительным тоном бросил своему товарищу:

— Ну, ты, даёшь, Гюйс. Светлый господин приехал к нам аж из самого Беренгора, он столько всякого повидал на свете, а ты толкуешь тут о каком-то угле. Он, может быть, лично видел самого Сына Неба, а ты домой торопишься. Светлый господин остановился у нас всего на одну ночь и завтра с рассветом отправится прямиком в Ромсток, посмотреть на тамошних канатоходцев. Он ведь служит при дворе ослепительного лорда Рудифа помощником мастера развлечений и ищет для него актёров.

Уже только того, что сказал Триггер, Киру было вполне достаточно, чтобы немедленно начать действовать и действовать стремительно. Косматой тенью он метнулся в сад, пробежал меж апельсиновых деревьев и с хода перелетел через стену. Осмотревшись, он бегом помчался через пастбище, стараясь не попасть ногой на коровьи мины и уже вскоре нёсся во весь дух к катеру. С обрыва он спускался не по лестнице, а скользя по страховочному шнуру, что позволило выиграть ему ещё пару минут. Добравшись до катера, он первым делом, делом принял душ и занялся ужином, разогрев сразу четыре упаковки комплексного обеда. После литра озверина всё это исчезло в его желудке с ошеломляющей скоростью. Даже не переведя дыхания после ужина, он тотчас начал готовиться к похищению рогатого светлого господина и первым делом достал из ящика большой кожаный мешок, пропитанный гудиром для вящей водостойкости.

На этот раз ему была нужна совсем иная маскировка и потому, собрав в дорогу всё необходимое, он зашел в свою маленькую гримёрную, где на болванках красовалось несколько париков с рогами. Выбрав себе золотисто-русый парик с ярко надраенными серебряными рогами, он надел его себе на голову и ухмыльнулся. Зеркало отразило нахальную, гладко выбритую физиономию, которой, явно, не хватало нескольких мазков белого грима, но с ним можно было не торопиться. Теперь ему следовало одеться подобающим образом и для своего дебюта он решил выбрать самый непритязательный костюм, который достался ему в качестве трофея. Это была песочного цвета брючная пара с коричневым жилетом и бежевой рубахой, к которой прилагался набор из нескольких галстуков. В том гардеробе, который стоял в каюте одного из артиллерийских офицеров «Левиафана», это был единственный цивильный костюм того самого чёрта, который стал по окончании боя Джузеппе Торино и в нём ничто не напоминало об истинной профессии его владельца.

Через два часа Кирилл уже был на опушке леса километрах в восьми от деревни и устанавливал там маячок, чтобы утром, после похищения помощника мастера по части развлечений, не промахнуться, въезжая в лес на его таратайке. Теперь настало время поработать в тумане топором и построить небольшой гараж для пролётки и рыжего рысака, ведь не потащишь же с собой в Барилон эту таратайку и здоровенного жеребца. До этого он уже успел сбегать до шоссе, осмотреть его на протяжении трёх километров и наметить место съезда к лесу. Между лесом и шоссе был широкий, недавно выкошенный луг, поросший редкими кустами и проехать через него на двуколке будет очень легко. По пути к лесу он установил несколько маячков, чтобы потом не плутать.

К четырем часам утра всё было готово и он побежал к высокому дубу, росшему неподалёку от шоссе на полпути между деревней и тем местом, где ему нужно будет свернуть с дороги к лесу. Там он переоделся в костюм Джо Торино, надел поверх костюма свой снайперский балахон, после чего забрался на дерево и, взяв в руки мощный бинокль, стал ждать рассвета. У него, наконец, появилось время для того, чтобы немного подумать, но как всегда в подобных ситуациях все его мысли были направлены только на то, что он мысленно просчитывал все возможные ситуации и прорабатывал различные варианты своих действий. Думать о чём-либо ином он просто не мог, да, этого, в общем-то сейчас и не требовалось. По привычке Кир решал проблемы по мере их возникновения. Жизнь не раз доказывала ему, что это и проще, и надёжнее. Как говорится, человек предполагает, а судьба располагает. Спать ему не хотелось и это в данную минуту было главным, а ещё он молил Бога о том, чтобы у светлого господина не оказалось провожатых.

Глава вторая

Помощник мастера развлечений при дворе ослепительного лорда Рудифа оказался жаворонком. Он поднялся ещё затемно и с первыми лучами солнца тронулся в путь. Кир очень удачно выбрал второй наблюдательный пункт и ему было хорошо видно, как светлый господин вышел из деревенской гостиницы и сел в свою двуколку. Как только он выехал со двора, Кир осмотрел шоссе. Оно было пустынным. Быстро спустившись с дерева, он упаковал свой снайперский костюм в полотняный мешок и сунул его в дорожную суму с широкой лямкой. Подхватив свой скарб, он бегом бросился к шоссе и пробежал по направлению к деревне километра два, где развернулся и не спеша пошел прочь от деревни, надеясь на то, что это не вызовет у светлого господина никаких вопросов.

Минут через десять его догнал светлый господин и, придержав лошадь, поехал шагом. Кирилл остановился, повернулся к нему и с беспечной улыбкой поднял руку, внимательно рассматривая одинокого путешественника. Это был молодой парень с грустным лицом и влажно-блестящими, миндалевидными карими глазами. Высокий и широкоплечий. Его поношенный, но, похоже, дорогой костюм был тщательно вычищен и отутюжен, а серебряные пуговицы, тусклые вчера, горели огнем. Он, явно, имел успех у рогатых девиц, раз за ним так ухаживали. Вот только рогов ему никто не надраил и они имели какой-то тусклый и обшарпанный вид, зато волосы были чисто вымыты, тщательно расчёсаны и даже взбиты коком, словно этот черт хотел укрыть ими серебряные рога. Руки у этого парня были большими, мозолистыми и он всем своим видом вызывал у Кира уважение к себе. Посмотрев на него с любопытством, светлый господин сказал:

— Доброго вам утра, мой светлый лорд. Вы, вероятно, шли всю ночь пешком и изрядно устали? Садитесь в мою коляску, лорд, я направляюсь в Ромсток и охотно подвезу вас. А ещё мне собрали в дорогу кое-какую снедь и вы сможете позавтракать здоровой деревенской пищей.

Кир улыбнулся ему вымученной улыбкой. Столь вежливое и любезное приглашение совершенно не входило в его планы и ему стало немного не по себе. Первоначально он просто хотел остановить этого типа и без лишних разговоров вырубить, заскладировать в кладовке катера, а уже потом, в Барилоне, заниматься расспросами. Теперь он уже не мог поступать столь бесцеремонно. Подходя к двуколке, он подумал, улыбаясь значительно дружелюбнее: — "А, чёрт, ладно. Сначала поговорю с этим парнем, а потому уж возьмусь за него всерьёз и привезу в Барилон в качестве почётного пленника, а может быть даже гостя". Забрасывая свою торбу в повозку, он сказал:

— И вам доброго утра и счастливого дня, любезный светлый лорд. Премного вам благодарен за приглашение присоединиться к вам, я, право же, уже изрядно намучил ноги и всё ждал, когда же в сторону Ромстока поедет хоть какая-нибудь телега. Меня зовут Кир. Вот, путешествую налегке.

Брови светлого удивленно выгнулись и он воскликнул:

— Вот как? Путешествуете налегке. Вы весельчак и отменный оптимист, мой друг, коли способны говорить о своей тяжкой работе, как о приятном путешествии. — Протягивая ему руку как для рукопожатия, так и для того, чтобы помочь подняться в двуколку, он представился — А меня зовут Рамар и хотя я получил это имя от самого Сына Неба, оно мне ненавистно, светлый лорд.

Сказав это, Рамар с вызовом посмотрел на Кира. Он, явно, провоцировал его и Киру не составило большого труда сопоставить это с его же словами относительно смехотворности путешествия налегке. Исходя из того немногого, что уже видел на Грюнберге и из того, как действовали черти на «Левиафане», он уже сделал вывод, что все они были настроены на работу чертовски серьёзно. Поняв слова об оптимизме так, что Рамар, видно, понял его собственные слова, как некую иронию, он демонстративно испустил подчёркнуто огорчённый, тяжкий вздох и, устало махнув рукой, мрачным голосом сказал, усаживаясь на мягкие кожаные подушки сиденья:

— Эх, любезный мой светлый лорд Рамар, уж лучше думать так, коли Сын Неба в своей бесконечной доброте оставил тебе хоть малую толику твоих прежних мозгов. В противном случае тебе остается только одно — набраться духа, разбежаться что есть силы и спрыгнуть в мёртвые воды, что, однако, вовсе не подобает совершенному человеку.

Рамар опустил взгляд, негромко чмокнул губами и легонько тронул бока своего рысака вожжами. Тот послушно тронулся шагом. Пролётка поехала вперёд тихо шелестя гудировыми шинами по асфальтированному шоссе. Помолчав пару минут, светлый лорд спросил не поднимая головы: