Кирилл и Ян (сборник)

Олеся вздохнула и ссутулившись, уперлась острыми локотками в не менее острые колени; теперь она смотрела лишь на совершенно конкретную дверь. …А ведь у меня был ключ! — вдруг сообразила она, — можно было б вычислить, когда никого нет дома… Она представила себя в маске и перчатках, шарящей по чужой квартире, но картинка ей не понравилась; то есть, не просто, а совсем не понравилась! Ведь это уже не сумка, бесхозно висящая на стуле, а нечто другое, и дело здесь обстояло как с убийством — нечто находилось за гранью ее понимания.

…Да и та сумка… я ж не хотела — рука сама потянулась… нет, случалось, что я реально крала — в школе еще, но я ж никогда не брала все! Девки даже не замечали, когда пропадала мелочь… а что было делать, если тупо хотелось жрать!.. Олеся вспомнила жуткое время, когда мать с отчимом забухали «по-черному»; мать даже собирались лишать родительских прав, но она вовремя спохватилась и пошла работать на рынок. Теперь они с отчимом тоже бухали, но не «по-черному»; в доме имелась какая-никакая еда, а раз в неделю мать давала Олесе какие-никакие деньги. В общем, жизнь наладилась; не все ведь живут богато — некоторые просто живут, и если б еще вычеркнуть из памяти тот случай в ванной!..

В сознании привычно опустилась черная туча. …И почему я вспоминаю об этом, когда все, вроде, хорошо? Наверное, чтоб не расслаблялась… вот, если б не видеть каждый день его гнусную рожу… а у меня ж теперь куча бабок! Я могу свалить отсюда хоть завтра!.. Нет, надо немножко потерпеть — закончу курсы и тогда уж рвану в Москву! Там народу много — там меня даже менты не найдут… да искать никто не будет… На месте черной тучи расцвел огромный сказочный цветок; среди его лепестков возникли шикарные дома, яркие огни, красивые люди — все то, что Олеся называла «настоящей жизнью», в отличие от серого и тусклого «моя жизнь»…

Она еще продолжала по инерции смотреть на дверь подъезда, когда та внезапно распахнулась и из полумрака появилась девушка с длинными темными волосами; правда, они были по-домашнему собраны в хвост, но не узнать ее Олеся не могла — слишком хорошо она изучила фотографию в паспорте. Олеся замерла; да, она ждала именно этого момента, и только сейчас поняла — это был такой же экстрим, как доводить отчима. …Хотя с отчимом опаснее, а эта дурында меня и в лицо-то не знает…

Девушка явно кого-то ждала, поэтому Олеся спокойно рассмотрела ее модные джинсы; аккуратную, но не маленькую грудь, затянутую в лифчик, который вызывающе проступал под тонкой футболкой с непонятными английскими словами, а босоножки на высоком каблуке делали ее ноги еще длиннее и еще стройнее, чем в реальности. …Сука!.. — в это определение Олеся вложила, и восторг, и зависть, и чувство социальной справедливости, родственное тому, что, наверное, испытывали революционные матросы, ворвавшись в беззащитную роскошь Зимнего Дворца.

— Ань! — девушка вскинула руку.

Олеся «стрельнула» взглядом вдоль дома и увидела вторую девушку, которая обернулась на голос и пошла навстречу первой; они обнялись, поцеловались, не касаясь друг друга губами. …Лучшие друзья — колбаса и волчий член… — злорадно оценила их Олеся. Девушки стояли близко, и она прекрасно их слышала.

— Анька, пипец! — трагически произнесла Маша Зуева.

— Маш, вся наша жизнь — пипец, — вторая театрально вздохнула, — чего случилось?

— Давай, покурим. А то у меня и курить нечего.

Других лавочек поблизости не было, и они уселись рядом с Олесей; той даже пришлось подвинуться.

— Прикинь, — продолжала Маша, прикуривая у подруги, — у меня вчера сумку тиснули.

— Да ты что?! — Аня всплеснула руками.

— …и где? В нашей любимой кафешке! А, между прочим, все из-за тебя.

— Ты чего, с дуба рухнула? — Аня поперхнулась дымом, — я-то тут причем?

— Притом! Я с Крыловым поспорила, что ты к Ильичу на дачу поедешь, а ты…

— Да не нравится мне этот старый козел! — перебила Аня, — я ж тебе сто раз говорила!

— Так мы спорили не то, что ты трахнешься с ним, а просто поедешь — у него же прикольно; к тому ж еще Катька со своим «клоуном» собиралась, Вика… короче, чего теперь об этом говорить? — Маша махнула рукой, — а спорили на стакан водяры. Я ж хотела поглядеть, каким Крылов со стакана будет — ну так, чтоб знать на будущее, а пришлось самой тянуть; прикинь — я и стакан водки! Я блевала дальше, чем видела!.. Домой он меня привез реально никакую; под дверью стоим, а сумки с ключами нет!..

— Может, официантки нашли? Они ж тебя знают — спроси.

— А я чего подорвалась с утра пораньше, как ты думаешь? Но тут… — Маша вытащила Олесин пакетик, — во! Все документы и ключ подкинули; значит, остальное, как я понимаю, ушло безвозвратно. Телефон жалко — классный был…

— Если EMEI знаешь, могут найти…

…Какая ж я умная девочка!.. — Олеся чуть не показала подругам язык, но потом Аня произнесла фразу, заставившую ее вздрогнуть:

— Ты EMEI напиши, а я ментам своим скажу — пусть реально поищут, а не как обычно… слушай, а ночевала ты где? Неужто с Крыловым?

— Еще чего! — Маша засмеялась, — у меня папка — мудрый человек. Он, когда уезжал, соседке запасной ключ оставил; пусть, говорит, будет, а то дочь загуляет, посеет где-нибудь; и ведь в точку!.. Одно, блин, плохо — соседка видела, какой я была вчера; она сознательная — может и настучать…

— И чего? — удивилась Аня, — твои, прям, примчатся из-за бугра тебя воспитывать!

— Да никто меня воспитывать не будет — что я, маленькая? Отец мне доверяет, просто… — Маша затянулась, формулируя мысль, — просто неудобняк. Ладно, тут есть еще другая проблема — бабла у меня осталось стошка с мелочью.

— Неужто с Крыловым пропили? — делано изумилась Аня.

— Дура, блин… пропили б — не обидно. Я вчера перевод от отца получила и сразу все баксы поменяла — ну, так они в сумке и остались, — Маша вздохнула, — прикинь, он вчера прислал, а я сегодня позвоню — все, папуля, кончились; а если еще соседка капнет — вот, тогда он и примчаться может. А что? Дочь пьяную домой притаскивают, все деньги пропила… шучу — не подумает он так, конечно. Слушай, если серьезно — не знаешь, у кого б стрельнуть штук пять на пару недель?

— У меня бабок нет, сама знаешь, — Аня вздохнула.

— Я у тебя и не прошу; я спрашиваю — у кого можно! — Маша бросила под ноги «бычок» и наступила на него, — вот, к примеру, тот же Ильич — как думаешь, даст?

— Ну, если ты ему дашь, то и он тебе…

— Да пошел он в таком случае! Я не на помойке себя нашла, чтоб спать за бабки!..

— Слушай!.. — Аня вытаращила глаза, будто внезапная мысль расперла ей голову, — а тряхни квартирантов! Пусть вперед отдадут — им-то без разницы, как платить.