Киса
Шрифт:
– Мама, очень расстроится.
Алан удивленно посмотрел на нее и ухмыльнулся:
– Ты не слишком удивлена.
– Не знаю, может, до меня еще не дошло, я привыкла, что моя семья чокнутая, но оказывается все гораздо хуже, - отозвалась она.
– Ты не совсем классический оборотень, превращающийся в волка, ты лекантроп-кошка. Правда, считалось, что они давно вымерли, точнее им помогли. Смотри.
– Он подвинул толстую книгу с желтыми страницами.
– Это твоя настоящая родословная.
Майя принялась листать книги, вздыхая и вскрикивая время от времени от удивления. Алан стоял сзади, положив руки на подлокотники кресла, и молча наблюдал. В пыльных
Майя сидела не шевелясь, чувствуя, как дыхание Алана щекочет кожу на ее затылке, она вспомнила его крепкие белые зубы и вздрогнула, почему-то теперь мысль о том, кто он такой, пугала. Резко повернувшись, она столкнулась с черными бездонными глазами на смуглом лице и шумно выдохнула:
– Ты вампир?
Алан медленно кивнул, не сводя пристального взгляда с лица девушки.
– Тебе страшно?
– хрипло произнес он
– Очень, - честно призналась Майя.
Он отошел в сторону, давая девушке, возможность успокоиться, и сел в кресло, сложив руки на груди. По комнате пронесся легкий сквозняк, и яркая вспышка молнии озарила комнату, делая глаза Алана еще чернее. Он задумчиво смотрел в окно, провожая взглядом скользящие по стеклу капли. Майя забралась на кресло с ногами и сложила на коленях руки, такая поза всегда умиротворяла ее и вселяла чувство защищенности. Бархатный голос юноши неожиданно нарушил тишину:
– Очень давно никто не сталкивался с лекантропами, мне пришлось разворошить всю библиотеку, что бы найти эти книги.
Майя заинтересованно наклонила голову:
– Сколько тебе лет?
– Много, - коротко ответил он.
– Ты участвовал во второй мировой войне?
– Да.
– А в первой?
– не унималась девушка.
– Да, - отозвался Алан, задумчиво глядя на дождь.
– Тебе больше двух сот лет, но ты никогда лично не встречался с лекантропами-кошками?
– подытожила Майя.
Алан вздохнул и медленно прошелся по комнате. Остановившись у окна, он сказал:
– Последнее упоминание о кошках относится к середине XV века. Считается, что они погибли в “Кровавой ночи”. Все были уничтоженными их древними врагами. С тех пор, я, похоже, первый кто видит живого лекантропа.
Майя задумалась:
– Практически в это время мой предок приехал в Россию…
– Видимо, он спасся и решил сохранить свое происхождение в тайне, чтобы защитить потомство.
– Ты сказал, что их уничтожили древние враги, кто они?
Алан напряженно сжал губы и вздрогнул, он ожидал этого вопроса, но боялся, что ответ ужаснет девушку.
– Вампиры.
Майя тихо вскрикнула, сжав побелевшими пальцами подлокотники. Алан продолжил мягким голосом.
– Чувство страха и опасности, что я в тебе вызываю, не случайно. Все внутри тебя кричит, что бы ты держалась от меня подальше. Вампиры появились немного раньше, твоих предков и жестоко убивали людей огромными количествами, пищей становились целые деревни. Лекантропы стали защитниками. Их способности были направлены на то, чтобы противостоять им: умение читать мысли вампиров, защищая свои, предчувствие их появления, умение быстро регенерировать, и узнавать врагов по цвету ауры. Больше тысячи лет они враждовали, пока в XV веке вампиры не объединились и не уничтожили всех
лекантропов. Эта ночь получила название “Кровавой”. После нее самих вампиров осталось очень мало.– Так этим вампирам и надо!
– выпалила Майя, сжав кулаки.
Алан громко засмеялся, и плавно подошел к девушке. Она настороженно следила за его крадущимися движениями, блестящими янтарными глазами. Наклонившись над ней, он тихо прошептал:
– Наша семья не убивает людей, - подумав, добавил.
– Теперь не убивает.
Майя судорожно сглотнула и дрожащим голосом спросила:
– А ты раньше убивал?
– Да.
– И меня хотел убить?
– Больше, чем кого бы то ни было, - твердо ответил он, пригвоздив ее взглядом к спинке кресла.
Взяв девушку за руку, он вывел ее из библиотеки. Пройдя через дом в полном молчании, они спустили к машине. Дождь прекратился, из-за серых туч выглянуло бледное солнце. Мерседес сорвался с места, вжав пассажиров сидения. Выехав на шоссе, Алан, наконец, заговорил:
– Отвезти тебя на работу?
– Лучше в психиатрическую лечебницу, - растерянно отозвалась девушка.
– Если ты решишь держаться от меня подальше, я пойму, это будет самое разумное решение, - глухо сказал он, крепче сжав руль.
Дальше они ехали в полном молчании, у каждого было что обдумать. Оставив девушку у дверей библиотеки, Алан быстро умчался, ни разу не оглянувшись. Простояв несколько минут в растерянности на широких ступенях, Майя пошла в свой кабинет, где оставшуюся часть дня просто таращилась на включенный монитор.
20 глава
В которой убивают самую вредную и злостную курицу
Поднимаясь по лестнице в свою комнату, Майя столкнулась с Колей. Шумно пыхтя, он тащил в одной руке большую сумку в другой тяжелый чемодан, а на шее, обвивая ее тонким ремешком, болталась еще одна сумка. Девушка молча наблюдала за его громкими стараниями, пока не рассмеялась. Коля растерянно обернулся:
– Ну, ну смейся, сними хотя бы эту удавку с шеи, - жалобно попросил он.
Майя освободила его голову от ремешка, и поспешила наверх. Лена стояла в центре своей комнате, задумчиво кусая ярко красные губы. Вчера вечером они с Колей решили жить вместе, и теперь он переносил свои вещи к ней. Ольга была удивлена, что приветливый юноша влюблен не в тихую Майю, а в ее соседку, но не сопротивлялась его переезду. Услышав шаги, Лена обернулась и засияла:
– Майка, у нас новый жилец!
– Будет, если дотянет до третьего этажа.
– Засмеялась Майя.
– Ты не против этого?
– волнуясь, спросила девушка.
– С чего бы? Я рада, теперь двое будут колдовать над моим имиджем.
Лена наигранно вздохнула, закатывая глаза:
– Придется тебе все-таки носить пижамные штаны.
Вечером Майя сказала, что у нее ужасно болит голова, и под этим предлогом, замкнулась в комнате, чтобы хорошенько обдумать все прошедшее за день. Во-первых, она оборотень, да никакой-нибудь простой, а кошка, во-вторых, Алан вампир и ее злейший враг, вся его семья, видимо, с превеликим удовольствием разорвет ее тело на составляющие, если узнает, кто она такая. Она прислушалась к собственным чувствам - страх не возвращался. Собственная родословная казалась выдуманной сказкой, и то, что она лекантроп, почему-то воспринималось спокойно, как будто, так и должно быть. Закутавшись в теплое одеяло, она крепко уснула, погружаясь в яркие сны, в которых она бегала по лесу на четырех лапах и ела белых пушистых зайцев.