Кисельные берега

– Какого ещё рода?!

– Знаешь что, - ведьма потёрла озябшие руки, - за этими бесконечными разговорами с тобой, я всю хату выстужу! – она уставилась на гостью сердито, будто это она дверь рассупонила и не желала затворять. – Ты если решила уходить…

– Я решила?.. – опешила Кира.

– …так уходи! Нечего тянуть с расставанием! Долгие проводы – лишние слёзы, - резюмировала Бригитта и резко, с неожиданной для старушки силой, перехватив девушку за предплечье, вытолкнула её за порог, в синие зимние сумерки.

* * *

В мире живёт волшебство.

Так просто увидеть его,

Если открыть глаза.

Там же.

Кира вылетела в дверь, пронеслась по инерции, спотыкаясь, с трудом удержав равновесие, дабы не пропахать землю носом и… зажмурилась от слепящего летнего солнца.

Солнца вокруг было много. И асфальта. А также сверкающего стекла и цветного металла. Техногенный мир вначале ослепил её своим блеском, а уж после оглушил резанувшим по слуху, основательно подзабытым грохотом и гулом города.

Кира непроизвольно вскинула руки к ушам в попытке отгородиться от шума, словно дикарка, впервые увидевшая прибытие поезда на вокзал Ла-Сьота. Но мозг сработал на опережение: прежде, чем инстинкты заткнули уши и бросились бежать, он выцепил знакомую стоянку с родным «яриком», призывно подмигивающим хозяйке зеркалами; стекляшку Шагеевского делового центра; гранитные ступени, поднимающиеся к вращающимся дверям входа и две растерянные фигуры на них.

Кто это? Ах да, кажется припоминаю… Охранник? Который выставил её в тот злополучный день и… Кристя рядом с ним, доставившая разжалованной фаворитке её пожитки…

Подружка тискала в руках сумку бывшей начальницы. Глянцевая кожа покойного крокодила весело бликовала в дополуденном солнце.

– Ничё се, прикид у тебя… - пролепетала Кристя.

Кира взглянула на своё отражение в зеркальных стенах центра. Оттуда на неё таращилась незнакомая девица диковатого вида с обветренным лицом и небрежно рассыпавшимися по плечам прядями. На девице было надето ярко-жёлтое платье в белый горох из легчайшего, невесомого шёлка. Босые пятки припекал горячий асфальт.

Она неуверенно огладила гладкую ткань на бёдрах – девица в отражении повторила движение. Кира сглотнула: предстояло привыкать к новой себе в старых декорациях прежней жизни. Девушка забрала у подружки протянутую сумку.

– Идём, - выдавила она из себя севшим голосом и направилась к машине, на ходу выуживая из сумки ключи. – Ну чего ты? – обернулась к нерешительно мнущейся у ступеней коллеге. – На секундочку подойди. Я тебя не укушу. И не задержу. И никак не скопрометирую…

Кристя неохотно подошла: что скажет начальство, увидев её затянувшееся прощание с опальной Волошкиной? Ей, вообще-то, неприятности не нужны. Вот чего она пристала?

Бывшая начальница распахнула дверь пассажирского сиденья и вытряхнула на него содержимое сумки.

– Держи, - протянула она брендовый фетиш подружке. – На память.

– Ой, нет! – испугалась Кристя, против разумной воли вцепляяся в вожделенную «Праду». – Не стоит, Кирочка! Это дико дорого!

– На здоровье, - улыбнулась Кирочка незнакомой улыбкой и посмотрела незнакомым взглядом неожиданно пронзительно светлых на загорелом лице глаз. – Знаешь что… Ты извинись за меня перед Душкиной, хорошо? Скажи, что я свинья и что сожалею…

Она махнула на прощанье рукой, обошла вокруг машины и нырнула за руль. Разогретый салон дохнул жаром. Кира повернула ключ зажигания и включила кондиционер. Всё было так привычно и знакомо. Всё было так странно и чуждо…

Путешественница по мирам положила затылок на удобный подголовник и прикрыла глаза. Ну вот и всё. Приключение окончено. Она вернулась домой, как мечтала и отчаянно стремилась. Вначале…

Да. Что теперь?

Что теперь ей делать с её новым опытом? Как вписываться с ним в мир офисов и парковых газонов? С кем поделиться воспоминаниями о буйстве морского шторма, о переживании близкой смерти, о счастье полёта? Кому выплакать застывшую на сердце тяжесть несбывшейся любви и горечь утраты?

Кира уткнулась лбом в сложенные на руле руки. Здесь, в этом мире, никому и ни с кем: сочтут умалишённой и порекомендуют лечиться электричеством. Да и потом – кому здесь это всё интересно?

Ладно. Пусть так. Не раскисай. Куда сейчас? Не век же ей на этой стоянке горевать…

Она привычно нажала на педаль газа и мягко тронулась, пробираясь по лабиринту припаркованных машин. Домой, куда же ещё… Мысль об одинокой и до неуютности стильной квартире нагоняла тоску. Что ей там делать? В телевизор пялиться? Или обзванивать знакомых толстосумов в поисках новой работы? Как, собственно, она и делала в тот день, когда…

Стоп-стон-стоп… Так это же и есть тот день! Она вернулась в ту самую точку, откуда всё началось! Кристина с сумкой и охранником… Автомобильная стоянка у делового центра… Что же это получается? Получается, сегодня бабушкина свадьба?

Это неожиданное открытие было воспринято ею с таким облегчением, будто скрипнула внезапно приоткрытая дверь в глухом и тёмном тупике.

Кира нащупала на сиденье айфон и, поглядывая в него одним глазом, другим на дорогу, нашла в контактах номер Лизаветы.

– Привет! – отозвалась она, возможно, излишне взволнованно на выжидательное «алле». – Во сколько начало э-э… мероприятия? А… Хорошо… Поняла. Да, конечно, помогу накрыть на стол. Скоро буду. Я уже еду, да. И… бабушка… - непривычное слово далось ей с трудом. – Поздравляю… Я рада за тебя, правда…

Она нажала отбой и споро развернулась на перекрёстке.

Как хорошо, - решила она, - что я вернулась сегодня, в день свадьбы. Было бы совершенно невыносимо оказаться сейчас дома наедине со всем этим сумбуром и в голове, и в душе…

Запел телефон. Не взглянув на экран, Кира нащупала его на сиденье и приложила к уху, ожидая услышать бабушкины наставления и уточнения. Но это оказалась не бабушка.

«Это оказался серый волк», - усмехнулась Красная Шапочка, внимая голосу гендира и минигарха Рената Шагеева.

– Да. Нет. В дороге. Нет, не сержусь… Да… Тебя можно понять… Конечно… Не должна была себя так вести… Угу. Всё нормально. Нет, я не вернусь в офис. Нет, не хочу. Встретиться сегодня? Обсудить? Да мы уж вроде… Нет, не смогу. И завтра не смогу. Нет, я не ломаюсь… И не кочевряжусь… И не набиваю цену… Слушай, я за рулём, не могу говорить.