Китано

Делаю многозначительную паузу, призванную придать важности, а значит и запоминаемости следующей информации.

— Помните главное — никакие приёмы самообороны против ножа не работают! Верне они работают в одном единственном случае. Когда вам только угрожают ножом, но ещё не атакуют! Причём нож находится в пределах вашей досягаемости. А держащий его не ожидает от вас сопротивления. Вот так.

Помощник сменивший пистолет на деревянный нож приставил его мне к горлу. Делаю тоже движение как в случае с пистолетом, только ухожу не с линии огня, а с линии ножа, по которой нападающему будет легче всего нанести колющий или режущий удар. Рукой хватаю за кисть, сжимающую нож и с шагом, делаю бросок с болевым на ту же кисть.

Запрещённый в спорте приём, но айкидока, делает кувырок в воздухе и падает на спину, сохраняя сустав неповреждённым.

Отнимаю у него нож и обозначаю режущий удар по внутренней стороне предплечья. Вскрытие вен тут обычно не приводит к смерти — масса неудачливых самоубийц не даст соврать. Зато с хлещущей из вен кровью уже не думаешь о продолжении нападения.

— Во всех других случаях, то есть, когда нападающий сам не подарит вам своё оружие нужно или бежать или отдать деньги или найти что-нибудь, что может послужить оружием. Палку, камень… а если вы достаточно умны чтобы позаботиться о самозащите заранее, перцовый баллончик, электрошокер, складную дубинку… или травмат с резиновыми пулями.

Это было последнее яркое воспоминание. Потому что с семинара домой я не вернулся. Даже понять ничего не успел. Задумался о смысле жизни перед светофором на перекрёстке, не обратил, вернее мало обратил внимания на шаги за спиной. Потом острая боль в спине и сердце. И засасывающий в себя тёмный туннель.

От шара остался шарик. Как для пин-понга. И я только собрался потратить его на выяснение возможности реинкарнации и выбора мира, как меня начало затягивать в неожиданно появившийся над головой знакомый туннель. Видимо выбор тут не предлагают. Последнее, что успел, пожелать сохранить память. Шарик вспыхнул и пропал. А потом пропал и я.

­_________

* Пейот или Пейотль — местное название североамериканского кактуса рода Лофофора. Известен благодаря веществу мескалин, содержащемуся в мякоти его стеблей. Адепты церкви коренных американцев используют мескалин для общения со своим богом (по непроверенным данным его зовут Мескалито). Употребление данного вещества для других целей в США строго запрещено.

** Реинкарнация в нашем мире работает совсем не так, как описывают романы о попаданцах. Согласно всем религиям, верящим в реинкарнацию, при переходе к следующей жизни, душе стирают все воспоминания о предыдущем воплощении. Оставляют только кармический баланс добрых и злых дел, который и определяет её новую жизнь.

Пример. Согласно учению о карме, если кто-то причинил кому-то страдание в одной жизни, то в другой они поменяются местами. И обидчик пострадает в той же мере, заплатив свой кармический долг. Но если пострадавшая душа простит своего обидчика, то сможет использовать позитивный кармический баланс вместо мести (при свершении которой долг погашается) на собственную духовную эволюцию. Это и объясняет, зачем нужно «возлюбить своего врага как самого себя» и «подставить другую щёку».

*** Морихэй Уэсиба — создатель Айкидо (где есть понятие «рука-меч») и просто очень хороший человек, который умел в позитивную карму.

Глава 2. Маньяк

Последние два месяца, за исключением утренней зарядки, когда я обучал новое тело базовым движениям из русского рукопашного боя, я жил на полном автопилоте. А как иначе, японского языка не знал, кому какие суффиксы говорить тоже. Если бы сразу захватил тело, в котором однажды проснулся в маленькой комнате, то были бы проблемы.

Зато мой сосед, в которого подселили мою душу не замечал ничего необычного. Святая наивность. Причём в прямом смысле. Куда я попал стало понятно, едва увидел себя в зеркале. Как-никак «Легенда об ангеле» единственная манга, которую я читал за прошлую жизнь. И то, только потому что из неё экранизировали только два эпизода, понравившегося мне аниме.

Почему я оказался в недоэкранизированной манге о которой мало кто у нас знает? Ну тут два возможных варианта. Первый — все агностики, которым удалось сбежать из Лимба попадают в придуманные миры. Ибо, а куда их ещё девать?

Второй вариант — это не придуманный мир, а один из бесконечного множества параллельных миров. Информация о произошедших в них событиях распространяется по… ну пусть будет по межмировому Астралу. А всякие там литераторы, кинорежиссёры и мангаки просто улавливают отголоски иномирных событий и доносят их до нас.

Возможно в этих мирах есть свои писатели, которые пишут фантастические истории о нашем мире. И благодаря тому, что на их книгах/комиксах/фильмах стоит жанр «социальная фантастика» им никто не говорит, что невозможно, чтобы людей убивали в таких количествах из-за таких глупых причин.

Если верен этот вариант, то не важно, что я читал только эту мангу, было же ещё много историй о других мирах в прочитанных книгах, я уже не говорю о фильмах. Скорее персонаж в которого я вселился наиболее полно подходил по внешности тому, кем я стал в Лимбе.

Вот смотрю на себе в зеркале, пока втираю гель в волосы и понимаю, что попадание в образ сто процентов. Нет, пока я серьёзен, всё вроде ничего. Только чёрные волосы торчат как у Горшка. Только он для этого выливал на них гель, а у меня наоборот. Без геля я похож на дикобраза, ставшего фанатом «Короля и шута». Надеюсь, что Горшок сейчас в нормальном мире, а не в одном из тех, о которых они пели.

Впрочем, я отвлёкся. Волосы почти не причём. Как и брови, их вообще почти нет. Чуть более причём глаза, они слишком маленькие, виден практически один зрачок в белке, без радужки. Но это решаемо (чёрные очки и всё) если бы проблема была только в глазах. С формой лица тоже не повезло. Такую форму, суженную к подбородку люди обычно рисуют у демонов. Но тут Япония, здесь демоны, это не настолько плохо, как на Западе. Правда к вампирам на Востоке, наоборот, относятся хуже. Причём тут вампиры? Да у меня мертвенно бледная кожа. Лично я считаю, что это признак аристократизма, но те, кто видит меня думают иначе.

А теперь представьте всё это вместе. Но даже так, это ещё не самое страшное. И когда я говорю «страшное» я именно это имею в виду. Потому что Китано, как любой добрый и незлопамятный человек любит улыбаться. А его улыбка даёт плюс сто тысяч пятьсот к восприятию его первыми встречными, как серийного убийцы в остром психозе, у которого кончились таблетки.

Думаю, я тут именно из-за неё. Видимо, под мою лимбовскую улыбку с острыми зубами от уха до уха больше всего подходили три персонажа. Первый — Веном. Но он не человек, потому не прошёл по критерию человеческой реинкарнации. Я же заказывал себе человеческую жизнь. Второй — Джокер. Но у нас разные вкусы в одежде. И третий — Китано Сэйитиро. И когда он, или уже правильно говорить я, улыбаюсь, это похоже на Джокера, одержимого Веномом.

С детства Сэйитиро отличался святой наивностью. Его мать, которую он очень любит, говорила ему, что люди могут лгать и обманывать. Но из-за его внешнего вида с ним никто не осмеливался так поступать. Поэтому до пятнадцати лет он остался с душой ребёнка. Или с сердцем ангела, как его описали в манге.

В Японии, когда говорят имя и фамилию, то первой всегда идёт фамилия. Имя рода важнее чем личное имя. Если обращаются не слишком официально, то обычно говорят одну фамилию. Называть по имени можно либо близкого человека, либо того, кто сам об этом попросил. Поэтому меня в школе называют обычно Китано. Да и мне эта фамилия нравится больше, чем какой-то Сэйитиро.