Китай на стыке тысячелетий
Шрифт:
Промышленная выставка, на которую мы в этот раз попали, хоть и невелика, но весьма показательна (всекитайская выставка бывает раз в год, в марте, где-то рядом с Гонконгом). Очень много изделий совместного производства и всяких практических штучек-дрючек. У всех павильонов красочные каталоги, китайцы, на английском говорящие. Станки работают, демонстрируют свои возможности, стекло режут, высверливают любой рисунок (например, иероглиф) из гранита, стекло режут. Цены на все оборудование просто бросовые. Покупай и делай цех хоть у себя дома. Россия работает на более старом оборудовании. Денег на модернизацию нет, они нужны хозяевам заводов для других более важных целей — третий «Мерседес» себе купить, в сто тридцатый раз на Кипр съездить.
Главный экономический секрет Китая, да и всего остального мира, а также секрет жалкого существования России достаточно прост. Поясняю на примере. Возьмем простую вещь (а всякая сложная вещь может быть разложена на простые), например, пластмассовую дверную ручку. Она состоит из нескольких деталей. Уберем метизы, так как с ними все понятно, и разложим ручку на несколько пластмассовых деталей (опять же пластмасса не обязательна, это может быть и металл, и все что угодно, сталь, чугун, любой сплав) для того, чтобы лить эти детальки в любом количестве нужна, так называемая, пресс-форма, лекало, с которой все делается, матрица. Как все это делалось раньше и делается в России? Сначала дизайнер придумывает эти детальки, потом инженер-чертежник неделями готовит техническую документацию, тонны чертежей на каждый изгиб. Потом все это тащат слесарю-лекальщику (суперквалифицированному мастеру, по сравнению с которым слесарь-инструментальщик шестого разряда просто ребенок), а таковых остались единицы. Из графита лекальщик точит зеркальное изваяние этой пресс-формы по этим чертежам, и не может ошибиться ни на миллиметр (а есть и меньший допуск). После этого графитовый стержень в металле или в другом материале
Будущее в такой ситуации примерно понятно. Великие хай-тек державы тоже не дураки. Раз они продают китайцам станки, то уже наверняка придумали что-то более интересное. И даже известно что. Для того чтобы делать что-то микротехнологичное, нужно работать на уровне нанотехнологичном. Уже и Клинтон в свое время сказал, что XXI век будет принадлежать тому, кто овладеет нанотехнологией. В США это курирует НАСА, Япония выделяет миллиарды долларов для разработок в этой области. Интересно, слышали ли в российском кабинете министров хотя бы такое название? Говорят Клебанов, который курирует у нас хай-тек, сам даже компьютером пользоваться не умеет… Вот и получается, что мы в мировом поезде, едем не за локомотивом и даже не вторым вагоном, а где-то в конце состава. Нам скидывают то, что им уже не нужно. Сможем ли мы перепрыгнуть через голову, и ставятся ли у нас вообще такие цели, или все будем сырьем торговать, которое нам и самим нужно и достается дороже, чем другим, да и кончится не дай Бог.
Ключик от райских ворот стоит недешево. НАСА заказала подрядчикам разработку наносканеров, и выделило на это 360 млн. долларов. Дорого. Но не до такой степени, что нам не потянуть совсем. Не будем лезть в сканеры, коли уж ими Америка занимается, давайте поищем ту область, где конкурентов поменьше, и где у нас какие-то наработки с советских времен остались. Давайте, в конце концов, купим (или вернем обратно наши) мозги. Это ведь несколько лабораторий и экспериментальных производств. Где деньги, Зин? Я уж не буду говорить про то, сколько тратится у нас на всякую ерунду и утекает за границу. Я спрошу, а многие ли знают о идущей в стране пенсионной реформе. А ведь то, что с нами будет в следующем 2003 году, по масштабам сравнимо с чубайсовской приватизацией. Помните, мы все получали ваучеры? Так вот, в следующем году мы получим выписку о том, сколько денег у каждого из нас скопилось за два года на пенсионном счете. И будем решать, кому их доверить. В списке, как в бюллетене для голосования будут несколько кандидатов, в том числе Государственный Пенсионный Фонд. Сотня миллионов россиян будет решать, кому доверить свои сбережения. Речь идет о сумме в перспективе в несколько раз превышающей бюджет России… Кому эти деньги достанутся (скорее всего, Зурабову) и главное, как будут потрачены, во что инвестированы. А ведь это ДЕШЕВЫЕ и ДЛИННЫЕ деньги, самое драгоценное, что может быть. Почему их не инвестировать в нано-технологии, в большой государственной важности проект. Это был бы хоть какой-то шанс. Кто-нибудь об этом думает? Журки эти гребаные об этом пишут? Или пиво по кабакам пьют и сплетничают о личной жизни?
В Пекин мы вылетаем из другого шанхайского аэропорта. От так же почти велик? Как и первый. Очень комфортный. Фирма «Нокиа» сделала классную пиар-акцию: понаставила во всех аэропортах стоечки с зарядными устройствами. Можно быстро за пять минут подзарядить телефон. Очередей нет. Вообще, я заметил, что у китайцев, там, где только можно поставить человека, он стоит. Есть очень смешные должности. Например, некий дед стоит на стоянке такси, записывает на бумажку, куда и кому ехать, подходит к машине, говорит все это водителю, открывает дверь, помогает убрать сумки в багажник. Все это можно сделать и без него. Но человек при деле. То, что у нас делает три человека, тут делают десять. Паспорта проверяют втроем, досмотр тоже человек пять. В самолете стюардесс больше. Самолеты кстати современные и комфортные, не знаю все или нет, но из Шанхая в Пекин летит лайнер лучше, чем у нас из Екатеринбурга (про Пермь или Челябинск или Красноярск я, тем более, молчу) в Москву. Он даже лучше, чем тот, что летел из Москвы в Шанхай (аэрофлотовский) При посадке никто не хлопает, как в идиотской Европе или Америке (трясутся за свои шкуры).
Улицы Пекина отличаются от шанхайских. Во-первых, они низкорослые, небоскребы только в отдельных районах и их мало, во-вторых, дома похожи на советские и потому что с отоплением и по внешнему виду, улицы прямые, все под прямым углом друг к другу. Значительно больше зданий национального типа и много хаотической разновременной застройки. Вообще, Пекин напомнил мне лично Москву. Замени все русское, что есть в Москве на китайское (например, Кремль на Гу Гун), и получится очень похоже. Это впечатление возникает от присутствия советского стиля и социалистической символики. Но город спокойный и красивый. Только в час-пик, в обед и вечером его улицы наводняются людьми, а так вполне уютно. Центр, конечно, исключение, там людно всегда, но не больше, чем в Москве. Нашим шанхайцам Пекин не нравится, как и Москва — большинству россиян. Однако там все-таки есть еще одна деталь — ностальгия по России. В Пекине минус пять и снег, морозный свежий воздух. Слетать в Пекин для русского шанхайца все равно, что глоток России получить.
«В русский ресторан!», — командуем мы водителю, так как очень проголодались. В самолете нам дали каких-то креветкообразных с несъедобным соусом и все, мы полдня ничего не ели. Нам сказали, что в Пекине целый русский квартал есть. Но водитель не в курсе: «Знаю, — говорит, — только один русский ресторан». Ладно, пусть везет, где один там и другой. (Такси в Китае в пересчете на рубли в полтора раза дешевле, при этом на сиденьях лежат белые простыни, а водитель отделен кабинкой от пассажиров; очень хорошие такси, и моя ненависть к жадным гоблинам, вы уже поняли, что я имею в виду российских таксистов, только укрепляется). На китайского же таксиста я зла не держу, даже несмотря на то, что он сделал. А привез он нас в ресторан «Волга». Название-то русское. Но встретила нас там только официантка-китаянка и БОЛЬШЕ ни ДУШИ. Может закрыто? Нет, нас готовы обслужить. Очень это все странно. Заказали по борщу и огурцов. Горячее пока не стали, лучше уедем, если тут все так скучно будет, и если еда не оправдает надежд. А она не оправдала. Представляю, как бесятся итальянцы, когда видят приготовленную в наших домовых кухнях пиццу. Нам принесли борщ, который больше был похож на гаспаччо. Томатная паста, разбавленная кипятком, вареный лук и кусочки сосиски. Чуть-чуть капусты. Есть невозможно из-за обилия уксуса. Потом подали огурцы. Тут уж мы обрадовались. Нормальные огурцы, со сметаной. Попробовали, сметана оказалась сладкой. Ну что ты будешь делать! Все, спать, завтра с утра нас ждет встреча с Великим!
Великая Китайская стена находится в 100 км от Пекина. Едем по платной дороге, нас окружают горы. Горы все в снегу, выглядят очень сурово, острые зубья, очень крутые подъемы. Я два месяца назад был в Абхазии и Краснодарском крае. Попирал ногами кавказский хребет. Эти горы отличаются. Они конечно ниже. Но из-за климата там нет высотной поясности, нет зелени внизу и снежных шапок вверху. Есть хвойная поросль, и все запорошено снегом. Очень суровые и страшные горы. Кавказ симпатичнее. И Алтай симпатичнее. И Урал симпатичнее. А от этих просто жутко. Но может летом все меняется. Нас привозят к станции, откуда подъем на стену. Тут же набежала
куча китайцев со своим извечным «лука! лука! лука! лука!» (это они так говорят по-английски «посмотри!»): смотреть надо на открытки и буклеты. Некоторые предлагают рисунки, а еще одни — рукавицы. Мы рукавиц не взяли и пожалели. До стены идти вверх метров 500. Потом начинается собственно подъем по стене. Но это все равно, что подъем вверх по ледяной горке. Скользко. Все толпятся по краям. Держатся за поручни, срываются вниз. Поручни из железа, ледяные. Ну что делать? Забрались все равно. Каждые 100 метров там, на стене, башенка. В ней разводили костер, если видели врагов. Стена высокая, настоящая крепостная, кочевникам такую не одолеть. Идет она по вершине хребтов и тянется на 5,6 тыс. км. Это дальше, чем от Москвы до Красноярска. Самое грандиозное в мире по трудозатратам сооружение. Но и полезное, не то, что пирамиды. Стена это и защита, и почта, и дорога. По ней можно быстро передвигаться. Она обеспечивает «связанность» позиции, и, следовательно, неуязвимость. А сегодня это еще и шоу. Туристов пока мало. Но китайцы надеются на Олимпиаду 2008 года и на Всемирную Выставку 2010 года. После этого поток туристов возрастет многократно. Денежки в экономику. Так что до 2015 года я не прогнозирую упадка Китая. Мы добрались до самой высокой башни. Там можно сфотаться с верблюдом, но мы не стали. Позвонили всем знакомым, кто не спал, разница все-таки пять часов с Москвой, а мы-то утром приехали, тут же написали письма по и-мэйлу, сфотались и вниз. Руки окоченели, и я придумал такой способ. Присел. Обнял поручень так, что он оказался подмышкой. Выставил в бок правую ногу, левую подогнул и ей стал толкаться. И с огромной скоростью, опираясь на правую ногу и подмышку, съехал вниз. Внизу австралийцы приветствовали меня волейбольным приветствием (удар ладонь об ладонь). Всем это понравилось, хороший пример заразителен. Когда я обернулся спустя пять минут, уже несколько человек спускалось подобным образом. Вот, такой вот я крутой! На башне мне выдали именной сертификат о посещении стены, заверенный печатью и заламинированный. Когда есть документ, есть и порядок, таково мое мнение. Внизу купили горячий чай и обратно.Мы все съели собаку, как я понял, попробовав первый кусочек псины. Абсолютно знакомый вкус. Наверное, он нам попадался, когда мы покупали шашлыки у дороги или еще где-нибудь. Но то, что я это ем не первый раз, это точно. Да и многие, я думаю, тоже. Вкус очень характерный, очень похож на вкус красного куриного мяса, которое на ножках у деревенских куриц (а не у магазинных), только собачий вкус более утрированный. Попробуйте, сразу же его узнаете. Вообще, сами китайцы не очень-то едят собак. Это мы просто зашли в ресторан с северо-восточной кухней. Там, на сопках Манчжурии, сильно корейское влияние. Вот корейцы собак едят, будь здоров, а для китайца это такая же экзотика. Наш переводчик-китаец сам, например, первый раз в жизни попробовал. Корейцев он не любит. Говорит, что они все алкоголики. Пока он рассуждает про корейцев, я вспоминаю грустные собачьи глаза, и мне становится ужасно жалко животных. Все, решаю, ни за что больше, не буду есть, ведь это ради нас, любителей экзотики их убивают. Вообще, съесть собаку это верх цинизма, даже циник Диоген клялся собакой (собственно цинизм — это кинизм от греческого «кинос» — собака). Даже у них было, у циников, что-то святое. А тут даже эта святыня попрана. Трансгрессия цинизма самоотрицание и самоутверждение одновременно. С другой стороны — а коров не жалко? — если быть последовательным… У них тоже глаза грустные. А вот еще недавно прочитал, что некий Бакстер в США присоединил детектор лжи к растению и выяснил, что оно на все реагирует и чувствует боль и даже эмоции, испытывает страх, например. А сколько мошек и микробов мы убиваем своим одним только вздохом? Значит, придется несмотря на жалость, и дышать, и есть, и пить… И все мы так, хотим или не хотим, вегетарианцы или нет, вынуждены быть жестокими и одновременно жалеть. Убивать и жалеть. Человек такое существо, которое вечно делает, то, что не хочет, хочет то, что не может, может то, что не должно, должен то, чего не может, виноват в том, чего не делает, любит то, что не должен и прочая. Человек, в сущности своей, — это живая рана, живое самопротиворечие. И как бы он не стремился с помощью идеологических пластырей и логик, с помощью непоследовательностей и закрывания глаз на собственные действия и то, что из них вытекает, несмотря на сочинение себе иллюзорных непротиворечивых миров, создать себе целостность — ничего у него не выйдет. Все точки вечности лишь точки времени, все решения и выборы должны пасть и падут, все истины и ценности погибнут в водовороте времени, которое и есть сам человек.
Площадь Тяньаньмынь — самая большая площадь на планете, на ней помещается якобы до миллиона человек. Площадь действительно большая, но поменьше московского Ходынского поля, разве что попрямоугольнее. В хорошую погоду на площади полно змеепускателей. Самые разные птицы и драконы, очень красиво парят сверху. Но сегодня только один пытается поднять в воздух что-то змееподобное, а снег мешает. На площади есть охрана. Там мавзолей Мао, по бокам всякие правительственные здания в советском стиле, лозунги про китайский народ висят и про партию. На фоне этих зданий фотографируются разные очень серьезные секретари райкомов партии из далеких провинций. Фотографируются, явно сходив к парикмахеру, начистив костюм и ботинки и выпятив грудь с ярко сверкающим партийным значком. Потом вставят в рамку и будут показывать всей деревне. Вступить в партию в Китае довольно трудно и это большая честь. Когда детям в школе задают сочинение о любви, то ни про какой секс там никто не пишет, все пишут про любовь к Родине и партии. Ну и что, скажут у нас, мы тоже в 70-е писали, а на кухнях потом осуждали. Тут мнения наблюдателей расходятся. Одни говорят, что в Китае все как у нас 30–40-50-е годы, и любовь абсолютно искренняя, так как есть экономический рост, видимые победы, и если и есть рецидивы диссидентщины, то не только власти, но и сами простые люди зашикивают недовольных и сурово с ними поступают (за плохую учебу оставляют на второй год, за нелояльность и поведение исключают из вуза, а это в условиях конкуренции на рынке труда равносильно опущению на дно: «тебе партия, дураку, дала бесплатную учебу, а ты на партию попер, ну так пойди же поживи без партии, на дне»). Другие наблюдатели говорят, что разложение идет полным ходом, что западная культура полностью поразила молодежь (наркотики и порнуха в общагах есть), средний возраст не хочет (не потому, что запрещено, а действительно не хочет) рожать детей, у всех потребительские западные стандарты, предпринимателям не хочется прогибаться перед партийными лидерами и спрашивать разрешения по каждому поводу. Короче, типа у них там наши 70–80-е годы (по духу, а не по богатству). Трудно сказать. На экономический рост я бы особо не надеялся. У СССР тоже был экономический рост по пять процентов в год, и мы называли это застоем. А сейчас Путин из-за цен на нефть выдал 4,5 процента, и везде орут об экономическом подъеме. Чего нам не жилось, не сиделось? Судя по фотографиям Китая на начало 90-х годов, СССР был значительно богаче. Значит, наших внутренних ресурсов хватило бы для того, чтобы тоже сейчас быть второй державой мира. Надо было только реформы иначе вести. А мы были недовольны, что у нас начальство на черных «Волгах» ездит. Ну, получите теперь начальство на «Мерседесах» и не вякайте. В Китае пропаганда упирает на равенство, на то, что каждый китаец имеет в день три чашки риса, не смотря на то, что их больше миллиарда. Это верно, но не стоит ставить проблему равенства в повестку дня, потому что именно она может повлечь недовольство расслоением. А любое недовольство можно канализировать во что угодно. Когда советские люди выступали за перестройку, они хотели не того, что сейчас есть. Вот и китайцы могут выступить — то против чего угодно, а обернут все приватизацией лакомых кусков собственности. Резюме такое: русским с Китаем по любому надо сотрудничать и в Китае работать. Если вес Китая будет расти, то сотрудничество выгодно, надо занимать нишу и экспортировать в Россию то, что нужно. Если же все там через пятнадцать лет обрушится (раньше — вряд ли), то можно погреть руки хоть на черных схемах, хоть на обналичках, хоть на МММ, хоть на приватизациях, хоть на притворных сделках, хоть на скупке недооценненых активов с последующей перепродажей, хоть на гринмэйле… Короче говоря, использовать богатый опыт того, как дурили нас. Но если будет рушиться Китай, речь пойдет о пироге гораздо больших масштабов и туда кинутся стервятники со всего мира. А наши уже ориентируются на местности. Короче, надо там жить и работать, таков их вывод. Русский с китайцем братья навек!
Дворец императора, или Гу Гун, то есть древний дворец, он же «Запретный город» (так как туда нельзя было раньше простому люду входить) располагается сразу за площадью.
В нем сколько-то тысяч комнат для императора, прислуги, жен и наложниц, что если один человек задастся целью переночевать хоть в каждой из них, ему нужно будет на это чуть ли не двадцать лет. Обойти это тоже невозможно, поэтому людей пускают только по центру. Вначале три павильона с тронами для различных церемоний. В этом дворце, или точнее городе, жили две династии, последняя из династий Маньчжурская, поэтому все иероглифы дублируются и на маньчжурском. Очень прикольные статуи львов, лев-отец держит под лапой земной шар, а львица-мать накрывает лапой львенка. В конце дворца сад императора, в котором каждое дерево подписано и что-то значит. Есть сросшиеся ветвями кипарисы — это император посадил в знак любви к императрице… Всех красот не перечислишь. Прекрасный исторический памятник.