Китай: самая другая страна

Китайцы сфотографировались ещё раз. И ещё. Ну теперь всё, проезжайте! Пограничник властно машет рукой, и мы окончательно переезжаем мост и оказываемся у китайской таможни.

* * *

В этой картинке — общий символ многих вещей, которые мы потом многократно наблюдали в Китае. Китайские туристы-патриоты, доезжающие до последнего столба Поднебесной и довольные возвращающиеся обратно. Уборщики и дворники, протирающие перила моста до середины их и подметающие мост до середины. Здесь кончается Китай, а значит и кончается мир, а если там дальше что и есть — то недостойно внимания. Единственный китайский интурист на велосипеде стал последним человеком, с кем мы могли пообщаться по-английски: за последующие 18 дней в Китае мы не услышали ни одной правильной английской фразы длиннее трёх слов, и второй англоговорящий человек попался нам только вечером 21 августа (то был начальник шанхайского экспресс-поезда, высадивший нас из оного за отсутствием билета).

На китайской таможне нас ожидало беспокойство: оказывается, все приезжающие бдительно проверяются на здоровье. У всех казахов в руках были типовые медицинские книжки, которые продаются на казахской стороне за 500 тенге (100 рублей); в этих мед. книжках подозрительно одинаковым почерком за всех врачей написано “ЗДОРОВ, здоров, здоров”. Я испугался, что и с нас потребуют мед. книжку, или заставят возвращаться за ней в бывш. СССР, в страну неподметённых мостов, но всё обошлось: пропустили и так.

ПРАВИЛА ДЛЯ ПРОВЕРКИ И КАРАНТИНА,

аккуратно переписанные мною на границе

1. Любой пассажир, въезжающий в КНР, должен точно заполнить декларачию о состоянии здоровья, предъявить справку прививки какой-то инфекционной болезни, пройти досмотр и карантин.

2. Пассажир, имеющий при себе изделия из растения и животного, отбросный предмет, продукты, напиток воду, человеческую ткань, кровяное изделие и т. д., должен активно донести и принять карантин.

3. Запрещён ввоз. А. Микробы. Б. Вредитель, прочее вредное существо. В. Труп животного. Г. Почва.

Запрещённые предметы на ввоз возврачены или уничтожены. Телефон для разоблачения злоупотреблений: ……

Вот перед нами и Китай. Приграничный городок Хоргос — ничего особенного, только много иероглифов, велосипедистов и смешные трёхколёсные таксисты (как в Индии или Пакистане). Менялы, устремившиеся за нами, приобрели у нас оставшиеся от Казахстана тенге. Я зашёл в банк поменять доллары по нормальному курсу, но в банке окружили меня менялы, схватили калькуляторы, стали торговаться. Разменял ещё немного денег и ушёл.

За один доллар в Китае дают 8.2 юаня, выходит, что один юань — это 3.5 рубля (в ценах 2004 г).. За последние десять лет курс юаня к доллару не изменился, он регулируется государством. Приобрести юани за валюту просто, а вот избавиться от лишних юаней, превратив их в валюту — гораздо труднее.

Первой машиной оказался микроавтобус. Мы сразу не поняли его сущность, а это был таксист-деньгопрос, он провёз нас километров двадцать — в городок покрупнее, содрал по пять юаней — будем опытнее. Здесь, в городке Циншуйхэцзы, уже настоящий Китай: базары, фрукты-овощи, уличные харчевни. Купленная на пробу тарелка лапши оказалась остро перчёной, ну а персики — нормальные. Освоились, вышли из города, поймали грузовик.

В целом автостоп в Китае не очень быстрый. Водители не все останавливаются: не понимают сущность автостопа, не интересуются иностранцем, проезжают мимо тебя, как будто ты привидение. Или радостно машут тебе рукой — и всё равно проезжают мимо. Или же останавливаются и берут, но едут или недалеко (как легковушки), или медленно (как грузовики). В кузове в Китае ездить, как оказалось, не принято.

Сами китайцы, вероятно, никогда не ездят автостопом. На китайских дорогах не видать других голосующих: ни рукой, ни пальцем, как Валерий Шанин. Остановившись, не все водители понимают, что мы хотим на них уехать. Поэтому простейший метод — если машина остановилась, сразу в неё залезать, а внутри уже разговаривать.

Водитель спрашивает что-то непонятное по-китайски. А ты ему по-русски:

— Давай, мужик, трогай! Поехали!

Китайцы мало интересуются общением с иностранцами. Хочу наладить контакт, показываю открытки и фотографии из России, объясняю: я русский, т. е. “элосы” (“олосы”), “э-го”. Вот моя страна. Пролистают бегло, интерес не высказывают, думают про себя: “я так и думал, хреновая страна, маленькая и бедная, вот они и едут к нам”. Только когда среди фотографий попадается памятник Ленину в каком-то городе, они его узнают, говорят “Ленин”. Остальное неинтересно! Достаю аудиокассету, русские песни, вот давайте послушаем. Сунут в свою магнитолу, через пару минут вытащат: “что-то мы ничего не понимаем, по-моему это не китайский язык!” Говоришь что-нибудь, они тебе, ты их не понимаешь, они в ответ берут бумажку и пишут иероглифами. Думают про себя: “Ладно, на слух не понимаешь, но иероглифы-то должен прочесть!” — в ответ я пишу им по-русски: “Не понимаю”. Они поглядят и опять в ответ пишут иероглифы.

(Кстати, а в приграничных районах, наоборот, встречаются водители, слушающие русские популярные песни на кассетах и даже подпевающие им, хотя они и не улавливают их смысла. Но это редкость.)

Иностранца учить своему языку не пытаются, русским языком тоже не интересуются, знания прочих языков не проявляют. Вот порой и сидишь молча в кабине, как привидение, музыку китайскую слушаешь, на дорогу смотришь, никакого общения без знания языка. То ли дело Иран, Пакистан, Сирия, другие страны Азии и Африки! В Анголе общались живо и весело целыми часами, не зная ни единого слова на португальском; в Турции все водители заводили разговоры, и мы почти всегда понимали друг друга; да и в прочих странах каждый первый водитель интерес проявлял. А здесь — хлоп! Все проверенные методики не работают! Попадались нам потом разговорчивые водители, но далеко не все были таковы, лишь меньшая часть.

Итак, всё с первого дня оказалось странно. В первый день доехали до города Усу, по пути ещё раз поели — водитель заказал опять особо острую лапшу. Погода была сырая… Мы вышли в степи из одного грузовика, сели в другой, но веселее не стало, а в полночь, когда все грузовики легли спать, сами устроились спать на какой-то автобусной остановке.

Вторник, 3 августа. Урумчи (по-китайски Ву-ру-му-чи)

Вчерашние порции остро-перечной лапши плохо подействовали на моего попутчика Демида М., и он быстро утратил оптимизм и самоходные свойства. Видя наши кисло-мутные лица, водители ещё более убеждались в нашей нереальности и проезжали мимо. Пришлось погрузить Демида в автобус и ехать последние 250 километров цивильно. Всю дорогу мой друг проспал и очнулся лишь тогда, когда за окнами показались сорокоэтажные небоскрёбы — фантастическое зрелище Урумчей!

Урумчи — столица Синьцзян-Уйгурского автономного района, город с населением около миллиона человек. Китай делится на 23 провинции и 5 автономных районов (как автономные округа или республики в составе РФ). По своему размеру китайские провинции похожи на наши крупные области, а населением значительно больше их. Автономные районы относительно малонаселённые, и территориально очень большие. А 80 % китайцев живёт всего на 20 % территории, на востоке страны.

Если сопоставить Китай и бывший СССР, — Уйгурия это китайский Казахстан. Те же пустыни, горы, арбузы, большие расстояния, столица — миллионный город типа Алматы. Но если в Алмате нам показывали гордость нации, 24-этажный небоскрёб один на всю страну, — Урумчи заставлен 20-30-40-этажными гигантами! По всем главным улицам торчат огромные небоскрёбы, и другие строятся — до 50 этажей и более! Цивильные улицы, пешеходные переходы над дорогой, всюду жизнь, всё кипит, никакой разрухи казахской совсем не видно. Поразительное зрелище! Фрукты — местные персики, арбузы, яблоки, по смешным ценам 2 юаня за килограмм; привозные бананы, манго и прочие — несколько дороже. Огромные супермаркеты еды и одежды, многоэтажные, с эскалаторами и прозрачными лифтами — а ведь неделю назад в Астане мы созерцали первый и единственный на весь Казахстан эскалатор!

Уйгурия — мусульманская часть Китая, и уйгуры порой мечтают отделиться. Но китайское правительство не поддерживает мечты уйгур. Оно проводит политику активного заселения Уйгурии (как и Тибета, и других окраинных территорий) собственно китайцами (народ хань, составляюзий 91 % населения страны). Полвека назад в Уйгурии практически не было ханьцев, сейчас их — почти половина. Но мусульманский колорит в Уйгурии имеется, надписи арабским шрифтом, люди в тюбетейках, кое-где мечети, восточные базары.

Сдали плёнки на проявку, отправили письмо с почты, посидели в тени небоскрёбов, поели арбузов с бананами, ошеломлённые видом Города. Оказалось позже, что Урумчи не единственный Город в Китае; любая столица провинции и любой город-миллионник (их в Китае 50) производит впечатление. И даже мелкие райцентры, с населением тысяч 300–500, способны удивить. Чтобы не очень удивляться сразу, мы решили покинуть Урумчи и перебраться в соседний маленький Турфан (200 тыс. жит.), где отоспаться, привести грустного Демида в порядок, а также, возможно, встретить на завтрашней стрелке ещё кого-нибудь из наших китаеедов.