Китайская роза

Вильям и Эрик наняли квартиру по соседству с клиникой и могли своевременно прибыть в случае необходимости. Лишь однажды, Вильям вместе с Эриком отправился в центр города Чженчжоу, чтобы позвонить своим родным. Вильям успокоил свою мать, сообщив ей, что чувствует себя намного лучше и пообещал ей, что через две недели вместе с Эриком прилетит в Лондон.

Ронг Бао попросил Вильяма помочь Розе в одном важном деле. Он хотел преобразить внешний вид Розы. Для этого на территорию, где находилась Роза, рядом с ее местом обитания установили зеркало, а напротив него стул. Поначалу, Роза должна была привыкнуть к своему изображению в зеркале. С этой проблемой и пришлось столкнуться. В один из теплых весенних дней, когда все было залито лучами теплого солнца, Вильям подвел Розу к столу и предложил ей сесть, зеркало было закрыто занавесом. Роза несколько раз обошла вокруг занавешенного зеркала, любопытствуя новым предметом, и села на стул, удовлетворившись, что никакими особыми запахами новый предмет не обладал. Она спокойно сидела, когда Вильям поглаживал ее рыжеватые, переливающиеся отблеском солнечного света, локоны волос. Он был хорошо проинструктирован профессором, и потому попросту выполнял части инструкции. Для первой стрижки и укладки прически необходимо было, чтобы Роза привыкла к инструментам, без которых невозможна стрижка. Санитарка, чье лицо и присутствие были знакомы Розе и не вызывало былых тревог, торжественно принесла инструменты на закрытом подносе и оставила их на столе рядом с занавешенным зеркалом. Вильям позволил себе отдернуть полотенце, и пока Роза осматривала новые для нее предметы, аккуратно обвязал полотенце на груди Розы. Он взял ножницы и показал Розе, что они острые, и она должна быть осторожна с этим предметом. Затем он начал ее медленно причесывать. Золотисто-огненные локоны ее волос, словно струйками, покрывали ее тело, ровно ложась на него. Вильям уступил место санитарке, и Роза не сопротивлялась этому. Вильям немного натянул занавес на зеркале, и оно открылось. Несколько секунд Роза смотрела на свое изображение не шелохнувшись, а затем она, не обращая внимания на трудившуюся санитарку, словно пчела, парящую над ее головой, неожиданно подскочила к зеркалу, заглядывая за него. Убедившись, что там ничего нет, она вновь взгляну в отражение, потом бросила кокетливый взгляд на Вильяма и на санитарку и тут же со всего размаха ударила рукой по нему. Зеркало с грохотом упало и разбилось, превратившись в дюжины блестящих осколков.

Вильяма очень рассердил ее поступок. Он пытался ей объяснить, что зеркало хрупкое и по нему нельзя ударять. Когда осколки убрали и Вильям вышел за территорию, чтобы заменить зеркало, к нему подошел профессор.

— Все в порядке, — произнес Ронг Бао.

— Что же в порядке, она, ведь, и это уничтожит. — сказал Вильям, указывая на новое зеркало, лежащее у стены.

— Я предполагаю, что зеркало для Розы, — продолжил объяснять профессор, — было ассоциацией с тем изображением, которое Роза уже видела.

— Отражение в воде, в пруду, — Вильям поднял руку к голове, — ну, конечно …

— Совершенно верно. И она, наверное, играла, будучи ребенком, с этим изображением, например, ударяла по глади воды и тогда по поверхности поползли в разные стороны волны.

— То есть, она ожидала того же эффекта. — добавил Вильям.

— Вы ей попробуйте объяснить, что это не вода. Хотя, она и так уже это поняла.

— Мне показалось, что она вначале удивилась.

— Ее удивила вертикальная поверхность. Ведь, она привыкла, что поверхность воды — горизонтальная.

— Очень может быть.

— Тогда немедленно идите и успокойте ее. Новое зеркало мы сейчас установим. Вот, возьмите еще одно маленькое, дайте ей это в руку. Она должна успокоиться этим и продолжайте ее стричь.

Эта замена и объяснение помогли завершить выполнение работы над прической Розы. Теперь она не казалась дикаркой и внешне совсем не отличалась от привычных горожан. На нее надели платье и оставили ей маленькое зеркальце и гребешок, чтобы она могла сама причесываться. С этого дня Роза самостоятельно делала расчесывание волос у зеркала. Она подолгу находилась перед зеркалом, изучая свое отражение.

У Розы вскоре появился хоть и небольшой, но свой гардероб. Вильям с удовольствием ходил по магазинам и подбирал для нее наряды. В ее «домике» установили небольшую тумбочку, в которой постепенно начали появляться украшения, подаренные не только Вильямом, но и принесенные из личных сбережений, и по своему желанию медсестрой и санитаркой. Дочь санитарки была уже намного старше Розы и ей стали многие вещи не нужны. Их санитарка и приносила, одаривая Розу новыми блестящими побрякушками. Особым предметом, хранящимся у Розы в этой коллекции бижутерии, было кольцо, когда-то подаренное Вильямом. Сделано оно было из веточек цветов, переплетенных между собой, и вплетенного в получившийся круг, цветка. Теперь это кольцо несколько пересохло и увяло, потеряв привлекательность и былую красоту. Но оно и по сей день хранилось трепетно и с любовью его хозяйкой, ибо какой-то особый смысл хранило в себе, быть может, воспоминания, какие-то теплые чувства. Этот кусочек округлых засохших веточек был для Розы самым ценным в ее коллекции и дороже всех дорогих колец с алмазами и рубинами.

В прессе, с того момента, как Роза появилась в клинике профессора Ронг Бао, появились статьи о его новой необычной пациентке. Некоторые статьи, прямо таки, были, как фантастические рассказы о появлении необычной рыжеволосой и зеленоглазой девушки. Некоторые статьи имели содержание, наносившее оскорбление в адрес профессора и его клиники. Полагая, что он вывел новую породу людей китайской нации или проводит какие-то чудовищные эксперименты над несовершеннолетними детьми.

В клинике начали появляться назойливые журналисты, требующие показать новую пациентку. Профессор был, поначалу, расстроен и обижен на подобные высказывания в его адрес, затем ему надоели журналисты, которые каждый день сновали у входа, пытаясь сфотографировать всех, кто входит и выходит, и, наконец, Ронг Бао перестал и вовсе общаться с прессой, обходя их стороной или общаясь одними междометиями. Пришлось нанимать нескольких человек для обороны клиники. Но журналистам все же удалось проникнуть на территорию клиники и несколько раз щелкнуть фотоаппаратом санитарку, полагая, что та и есть предмет их погони. Незадачливого журналиста нанятая охрана сопроводила к выходу.

Дабы пресечь эти слухи, кои на девяносто девять процентов состояли из домыслов и фантазий задушевных старушек и мечтательных искателей приключений, профессор Ронг Бао решил выступить с публичным заявлением перед журналистами. Он рассказал вкратце о сути своего эксперимента, ограничившись фотографией (сделанной Эриком по его просьбе, так как нельзя было доверять это дело фотографу) Розы в великолепном платье с кружевами алого цвета и добавил, что ждет от этого эксперимента важных открытий, кои могут в будущем помочь в восстановлении здоровья, психического и физического, пострадавших от многих тяжелых психических заболеваний, а также тех, кто попал волею судьбы в замкнутый и отрезанный от цивилизации и общения с людьми мир. “Работа эта будет интересна не только для китайского населения, но и для всего мира”, — такими словами закончил Ронг Бао свою пресс-конференцию и удалился к себе в клинику.

Отец Вильяма Джеймс Браун вместе с женой Грейс и младшим сыном Оскаром сидели за обеденным столом, вокруг них ходила горничная, заботясь о хозяевах.

— Стало быть, наш сын Вильям все еще в Китае? — сказал Грейс.

— Да, дорогая, — ответил Браун, — он сказал, что вместе с Эриком еще пробудет там в Чженчжоу некоторое время.

— А где это? — спросил детским голоском Оскар.

— Это почти в центре Китая, севернее Уданских гор, где его обнаружили спасатели и Эрик, — ответил отец.

— Бедный мальчик, — с заботой произнесла Грейс, — он все еще там. Я очень благодарна Эрику и его родителям. Хорошо, что у Вильяма есть такой заботливый друг.

— Да, Эрик славный парень, — ответил Джеймс. — Вильям обещал вернуться не позднее двух недель.

— Он не рассказал, что задерживает его в этих Уданских горах? — взволнованно произнесла Грейс.

— Он уклонился от ответа. Ты же знаешь этот молодой и своенравный возраст. Лучше не настаивать. Он все равно расскажет о своей задержке в Китае.

Горничная, тяжело шаркая ногами, поднесла поднос, наполненный фруктами.

— Десерт. — произнесла горничная. Она убрала, тарелки и разложила роскошные разноцветные фрукты.

— Спасибо. — томным голосом произнес Джеймс. — Можете идти.

— Оскар, ты тоже можешь пройти к себе, — произнесла Грейс.

Мальчик взял яблоко со стола, поцеловал маму в лоб и вприпрыжку удалился.

— Ох, уж, эти дети. У каждого свои взгляды, мечты. — произнес Джеймс, когда они остались одни. — Все будет в порядке с нашим старшим сыном. Он уже немного возмужал. Этот поход по горам закалил его. Я надеюсь, что через год обучения в университете, мы его не узнаем. Он будет совсем взрослым. Я хочу после получения диплома отправить его на три испытательных месяца поработать в одном из наших европейских филиалов. Например, во Францию, там, говорят, чудесное место. Небольшой городок, роскошное озеро. Я бы и сам с ним поехал, да дела не отпускают.

— А я предполагаю, — произнесла Грейс, — что все проще. Скорей всего, он там, в Китае повстречал какую-то девушку и влюбился. Ты, ведь, знаешь, как это бывает в его возрасте.

— М-да, — задумчиво произнес Джеймс, — и что же ты предлагаешь?

— Я думаю, что после этой трехмесячной практики во Франции, ему не помешало бы жениться.

— М-да, может быть, ты и права, — ответил Джеймс, — женатый человек более спокойный и рассудительный, и его не будет тревожить холостяцкая жизнь. Да, пожалуй, ты права. Но, кого ты посоветуешь ему в жены? У тебя есть кто-то на примете? — он поглядел на супругу и увидел искру, в ее глазах. — Вижу, что есть, ну, выкладывай.