Китти и Полуночный час

Затем я услышала вой сирен. Окно в моей студии выходило на улицу. Мне даже не нужно было перемещаться, чтобы увидеть красно-синие всполохи. Полиция. Последние несколько минут тянулись словно часы, но даже если смелый слушатель вызвал копов, как только Кормак объявил о своих намерениях, то им бы не удалось приехать так быстро.

—Ты слышишь это, Кормак?

— Чёрт, — пробормотал он. — Слишком быстро.

Эй, мы до чего-то договорились.

— Скорее всего, кто-то позвонил полицейским заранее, и копы знали, что ты придёшь сюда. Ты точно не хочешь заново пересмотреть мою теорию «обманули дурака»?

Артуро мог достать меня через Кормака, а с полицейскими внизу он мог разобраться с самим Кормаком, если только у него есть зуб против охотника за головами. Полицейские не купятся на историю об оборотне. Они посадят его за убийство.

— Ты это несерьёзно.

— Артуро, глава местного клана, хочет выгнать меня из эфира. Могу предположить, что ты разозлил его недавно?

— Гм, да, можно и так сказать.

Есть какая-то подоплёка. Придётся обождать, чтобы позже вырвать у Кормака признание.

— Давай представим, что он нанимает тебя через третью сторону и вызывает полицейских, пока ты на задании, тем самым лишая тебя шанса уйти. Ты может, и уничтожаешь оборотней из принципа, но моё убийство тебе ничем не оправдать. В ту минуту, как ты нажмёшь на спусковой крючок, полицейские изрешетят тебя пулями. Как тебе такая перспектива?

Пауза, достаточно долгая, чтобы моё трепещущее сердце сделало удар с полдюжины раз.

— Ты псих.

Я не слышала шагов, не слышала оружие. Он перестал двигаться. Я нервничаю? Я не видела пушек. А мне и не надо: я чувствовала запаха тела Кормака, взвинченные нервы и пряный лосьон после бритья. Я чувствовала запах оружейного масла. Чувствовала… серебро. У него серебряные пули. Любые сомнения относительно правдивости его требований и намерений исчезли. Он выслеживал ликантропов и вампиров, и если он жив, чтобы говорить о своих жертвах во множественном числе, то он знал своё дело.

Я всё ещё в эфире и затыкаю за пояс все остальные шоу, беря в прямом эфире интервью у моего потенциального убийцы по национальному синдицированному радио. Поэтому я возбуждена? Я заговорила быстрее. Слова были моим оружием, как пушки Кормака — его. Оставалось только надеяться, что моя мишень тоже смертна.

— Эй, Кормак, а ты когда-нибудь имел дело с оборотнем с предменструальным синдромом?

— Нет.

— Ну, это реальная сука.

Он стоял прямо за дверью. Ему нужно лишь заглянуть внутрь и выстрелить. Мои пальцы зудели, кости тоже. Я хотела измениться, хотела бежать. Я чувствовала, как Волчица цепляется за мой жёстко удерживаемый контроль, в самозащите, самосохранении. Я могу бороться… но не буду. Сжав дрожащие ладони в кулаки, я задержала дыхание. Мэтт присел в углу с широко раскрытыми от страха глазами. Он уставился на меня. Не на дверь или Кормака, а на меня. Оборотень.

Кормак рассмеялся. Смех прозвучал нежно, почти неразборчиво даже для моего чувствительного слуха. Следующим я услышала щелчок — предохранитель вернулся на место.

— Я могу задать вопрос?

Буду я жить? Умру? Какой?

— Конечно.

— Что это за имечко для оборотня? Китти?

— Не трогай моё имя, - зашипела я.

— Предлагаю сделку, Норвиль. Я отменяю контракт, а ты не выдвигаешь обвинения.

— Хорошо, — быстро откликнулась я. Меня больше интересовала сохранность своей тушки, чем какой-то иск в суд.

— Мне нужно кое-что проверить. Если ты ошиблась, я приду по твою душу.

Я сглотнула.

— Звучит справедливо.

— Если ты права, то мы оба начистим рожу Артуро. А теперь, наверное, подождём полицейских и объясним им, что произошло как разумные люди.

— Гм, я могу закончить шоу?

— Валяй.

Мэтт кинулся к пульту.

— Осталось сорок секунд, — сказал он, слегка затаив дыхание.

Идеально.

— Эй, слушатели, я не забыла о вас. Кажется, произошло недоразумение, но думаю, мы с Кормаком Убийцей всё разрешили. Пока я говорю, по лестнице поднимается наряд полиции. Если бы снимали кино, сейчас бы начались титры. Именно это сейчас и произойдёт. На следующей неделе у меня в гостях будет сенатор Джозеф Дюк, инициатор законопроекта в Конгресс, который предоставит федеральным должностным лицам статус официальных заклинателей, изгоняющих бесов. Псих ли он или страна под угрозой вторжения орд коммунистических демонов? Не могу обещать столь же захватывающее шоу, как это сегодня, но кто знает. Я приложу все усилия, чтобы было интересно. На этом всё. С вами была Китти Норвиль, Глас Ночи.

Мэтт включил заключительные титры с протяжным волчьим воем под полной луной. Это был мой собственный вой, записанный специально для шоу.

Я сняла наушники и протёрла глаза. Возможно, Карл прав, и мне нужно бросить шоу. Слишком много проблем. Да и стоит ли программа, чтобы за неё отдать жизнь? Я просто должна уйти. Неа...

У меня закололо волоски на шее; я повернулась и увидела в проёме мужчину, облокачивающегося о дверной косяк. Даже без револьвера в кобуре аля опытный стрелок, он выглядел довольно грозно. Стройный и шести футов высотой, в чёрной кожаной куртке, чёрной футболке, поношенных джинсах и массивных байкерских сапогах со стальным носком. Рот растянулся в ухмылку под подстриженными усами. Под мышкой была зажата винтовка.

— Это ты? — спросил Кормак в последние секунды затухающего волчьего завывания.

На вид ему было тридцать. В глазах горели смешинки в пару к сдерживаемой усмешке.

Я кивнула, поднимаясь вдоль стеночки. Крупный, опасный оборотень — ага. Мне хотелось горячего душа и сна.

Копы уже бежали по коридору, крича положить оружие на пол и поднять руки вверх. Кормак последовал указаниям, как будто ему не впервой.

В голове у меня копошилось тысяча вопросов к нему. Как он попал в этот бизнес? Какие приключения пережил? Как мне заполучить его на шоу в качестве гостя? Что мне теперь делать? Представиться? Пожать руку?

— Только не давай мне повода пожалеть о своём решении, Норвиль, — сказал он, прежде чем на этаже появилась полиция.

С застывшей улыбкой и подкосившимися коленями я наблюдала, как люди в униформе врываются в комнату, окружают Кормака и уводят.

Главный полицейский, детектив Джесси Хардин, лично сопроводила меня по пожарной лестнице. Она объяснила, что я должна проехать в полицейский участок, оформить заявление, подписать отчёт и так далее. Долгая ночь собиралась стать ещё более долгой.

Я хотела высказаться. Сказать хотя бы «я оборотень». Интересно, изменит ли это что-нибудь. Нет, если бы. Какэто все изменит. Я призналась всему миру. Мне казалось, что я должна повторять эти слова снова и снова. Только так я поверю в реальность происходящего.

На этот раз я держала рот на замке.

— Между прочим, вас внизу ищет один парень. Карл, кажется. Я сказала ему, что он сможет поговорить с вами только после того как вас выпустят из участка. На всякий случай, предупреждаю, что прохождение всех процедур может занять немало времени.

Карл. Ублюдок. Сколько времени у него ушло на выяснение, что я в беде. И он ещё называет себя Альфой.

— Все нормально. Держите меня сколько нужно. Карл может подождать.

Глава 6

Полицейские продержали меня два часа. Они были хорошими. Очень вежливыми. Хардин отвела меня в безликую комнату ожидания с пластиковыми стульями, грязно-белым ковром и стенами, вручила кофе и добродушно похлопала по плечу. Большинство отсаживались от меня подальше и пялились, когда я проходила мимо. Слухи летят быстрее ветра. Люди стали шептаться, как только мы приехали в участок.