Клан Борзых: Приемыш. Том 2

— Они жили почти как мы. Вернее, как в наших ячейках спасения, во дворе, — тихо проговорила Ольга, заглянув в ближайший дверной проём.

— Нет, тут ты совершенно не права, — ответил я, когда рассмотрел посеревший от времени скелет с провалившимся под давлением пластика и металла черепом. Скелет лежал в ванной, а вся квартира состояла из одного помещения, даже не разделённого на комнаты. Хотя, может, раньше тут была гипсовая перегородка или штора?

— Уходим, — сказал я, заглянув в две соседних комнатушки — тоже скелеты. В тех же позах. Они все умерли во сне.

— Ты что-то понял? — спросила Ольга, когда мы вновь сели на байк.

— Да. Может, вот она. Одна из причин, почему всё так закончилось, — ответил я и, заведя мотоцикл, поехал дальше по следам. Говорить не хотелось, но любопытство хоть как-то отвлекало княгиню от произошедшего дома, и я решил ничего не утаивать. Тем более что это всё равно ни на что не повлияет.

— Ты не права в том, что они никуда не выходили. Скорее всего, все они, и каждый, постоянно путешествовали, видели волшебные миры…

— Я знаю только один способ видеть что-то, никуда не выходя — во сне.

— А это и был сон, только сон наяву. Возможно, для них он был более реальным, чем те бетонные коробки, в которых им приходилось жить после нескольких катастроф, — сказал я, отвлекая девушку от переживаний. — Но за свои грёзы они заплатили цену куда более жестокую и страшную — они пожертвовали будущим, чтобы спрятаться от безнадёжного настоящего.

— Тебе их жаль? — спросила Ольга.

— Возможно. Не знаю, — коротко ответил я. — Нужно двигаться дальше. Если повезёт, мы найдём больше сведений рядом с электростанциями. Раз они работают, значит, их регулярно и хорошо обслуживают. Там должна была сохраниться инфраструктура и нужные нам сведения.

— Тут хорошие дороги, доберёмся быстро, — сказала, обнимая меня Ольга, но я не стал ей говорить, что девушка не права, через несколько минут она это и сама увидела.

Расчищенный новый квартал закончился очередными руинами, в которых пришлось петлять, пока мы не выехали на ровную площадку, посыпанную тонким слоем серого песка. Её можно было даже принять за транспортное кольцо, вот только напротив нас замерла невысокая, метров пять, отвесная бетонная стена.

— Что-то мне это напоминает, — усмехнулся я, осматривая укрепление. — Похоже, вы не единственные, кто построил вокруг города стену.

— Это логично, разве не все древние люди так делали? — пожала плечами Ольга. — Только я не понимаю, зачем тогда выносить жилые кварталы? Почему не разместить их внутри.

— Есть один вариант, — неприязненно поморщился я. — Это не жильё. Это резервация. Лагерь для людей, которые остались без нейрочипов. Поэтому на их головах шлемы, а в шеях нет схем. Обычные люди, которые предпочли отдать себя во власть техносов и жить в иллюзиях.

— Они сдались? Но почему?

— Не знаю и не хочу знать. Лучше давай поищем вход.

«Будь аккуратнее, за стеной множество действующих сигналов разного уровня интенсивности. Кажется, значительная часть заражённых всё ещё жива».

Глава 23

Стена шла по кругу, достаточно прочная и достаточно большая, чтобы не было иллюзий о возможности её преодоления, несмотря на повреждения. Когда-то её знатно потрепало. Трещины от снарядов сменялись оплавленным бетоном и выбоинами от рельсовых орудий. Я уже видел подобное на Несокрушимой, и оттого происходящее приобретало ироничный оттенок.

Война разыгралась здесь не на шутку. Судя по оставшимся спустя века шрамам и обломкам техники, с кем бы ни сражались заражённые — нападающие оставили лишь разрушение, и ни следа собственного присутствия.

Вот навсегда замерший танк с оплавленным наполовину корпусом, вот странная машина, от которой остались только остов да трубки направляющих из нержавеющей стали, которая тем не менее уже рассыпалась, отслаиваясь коричневыми чешуйками. Наспех возведённые блиндажи и укрепления, заваленные чем-то, в чём до сих пор угадывались останки и кристаллизованные кости…

И никаких следов от нападающих. Ни техники, ни скелетов, ничего.

«Не туда смотришь», — поправила меня Сара и сдвинула объектив дрона так, чтобы захватить несколько зданий целиком. И только отказавшись от предрассудков, от привычного виденья мира, я сумел понять, что застрявший между обломками зданий остов был некогда скелетом.

Гигантским, в пять этажей в высоту и десяток в длину, толщиной не меньше пары метров, а в лобовой проекции и все три. Учитывая, что животные материалы, та же паутина, может быть в несколько раз прочнее стали того же сечения, сложно было представить, что могло пробить, а затем и убить прущего на врага жука-титана.

И всё же вот его останки. А перед ним в нескольких сотнях метров расплавленный танк. Вероятно, таким монстрам стена была по колено, им даже не было нужды её ломать, чтобы проникнуть внутрь. Но оглядевшись, я не нашёл большого количества таких остовов. Два, максимум три, если считать нечто выглядывающее из-под обломков.

— Здесь прошла последняя схватка между биотехнологиями и технологиями привычными, — сделал я вывод. — И похоже, проиграли все.

— Но ты же сам сказал, что за городом есть лес. Значит, природа выиграла.

— Она выжила. «Выиграла» в данном случае — не то слово. К тому же какая нам разница, если не осталось людей?

— Бедствия не приходят оттуда, где люди остались людьми, — тихо проговорила Ольга, прижимаясь ко мне. — Разумные — были, но доброжелательные или просто люди — никогда. Каждый раз это испытание.

— Сотни лет подряд… циклов, — поправился я, не сильно отвлекаясь от дороги и поиска других останков. Сара старательно отмечала маршрут вездехода, хотя следы гусениц прерывались. Но через пятнадцать минут это стало неважно. Благодаря дрону мы отследили единственный вход на ближайшие десятки километров.

— Что случилось? — удивилась Ольга, когда я отвернул от стены и притормозил возле ближайших развалин.

— Ворота в полукилометре. Но они охраняются. Нужно подготовиться, проверить оружие…

«Мы сможем проехать, не вступая в схватку?»

«Низшие и младшие должны попасть под влияние Хозяина почти со стопроцентной вероятностью».

«Почти?» — недовольно переспросил я, загружая гранулированный уголь в топку. Вода из котла и пароперегревателя шла в конденсатор-охладитель и почти не тратилась, а в качестве топлива можно было использовать всё, что горит.