Клан Кеннеди

Разумеется, то были пустые разговоры. Никаких реальных планов, тем более инструкций у Кеннеди не возникло. Но к рассуждениям на эту тему президент возвращался вновь и вновь. Он даже поручил Гарриману во время переговоров в Москве по поводу запрещения ядерных испытаний поговорить на предмет атаки китайских ядерных объектов с советскими лидерами. Опытный и осторожный дипломат сказал что-то Хрущеву в весьма завуалированной форме, на что советский премьер не прореагировал ^{1042} .

Среди американских военных также обсуждался вариант нанесения по Китаю превентивного ядерного удара, прежде чем китайская мощь достигнет такой силы, что с ней будет невозможно справиться одним махом. Однако в конце концов Джон стал на более рациональную точку зрения. Он стремился остудить горячие головы. Постепенно, понимая, что речь идет о китайской пропагандистской риторике, американские лидеры сочли, что лучше всего просто не обращать на нее существенного внимания.

Если намерение нанести удар по Китаю так и осталось мертворожденным, будучи плодом нервного возбуждения, что осознавал сам Кеннеди, ибо никаких конкретных действий за ним не следовало, то договор о запрещении ядерных испытаний в трех сферах оказался внушительной реальностью.

Стали более активно обсуждаться и другие возможные меры по ограничению гонки вооружений. Учитывая внутреннюю аргументацию и то, что сокращение вооружений приведет к резкому уменьшению военных заказов, спаду производства и массовой безработице, Кеннеди образовал специальную группу для подготовки предложений по реконверсии военной промышленности, ее переводу на производство продукции гражданского спроса.

Явным проявлением начавшейся нормализации взаимоотношений между США и СССР было решение Кеннеди санкционировать продажу Советскому Союзу крупной партии зерна. Белый дом объявил об этом в октябре 1963 года, несмотря на то, что вице-президент придерживался другого мнения и высказал свою особую позицию единственный раз за всё время пребывания этой администрации у власти. Кеннеди же имел свою точку зрения: продажа зерна, говорил он, станет признаком того, что «более спокойный мир не только возможен, но и всем нам выгоден» ^{1043} .

Разумеется, ослабление холодной войны никак не означало ликвидации подозрительного отношения друг к другу, стремления переиграть, оставить соперника позади. Но, собственно говоря, именно в этом и заключалось соревнование двух систем, в котором советский тоталитаризм, находившийся после смерти Сталина в состоянии кризиса, постепенно сдавал позиции, ибо не мог в условиях научно-технической революции угнаться за американским разносторонним прогрессом, в частности в области военно-промышленного комплекса и новейших технологий в современных отраслях.

Немалую роль играли и операции тайных служб, главные результаты которых Кеннеди исправно докладывались. В отдельных случаях наибольшие достижения преподносились президенту в театрализованной форме. Таким был случай с Олегом Владимировичем Пеньковским, самым крупным агентом, завербованным британскими и американскими разведывательными службами, который работал в советском Государственном комитете по координации научно-исследовательских работ. На самом деле Пеньковский являлся полковником Главного разведывательного управления Советской армии, к тому же тесно связанным с высокими военными кругами (его отец и тесть были генералами, причем тесть являлся начальником политуправления Московского военного округа). Пеньковскому покровительствовал командующий артиллерией генерал-полковник С.С. Варенцов.

Всё это помогло разведчику собрать и передать западным «работодателям» огромную и ценную информацию — поданным судебного процесса над Пеньковским (он был арестован 22 октября 1962 года, на пике Кубинского кризиса), с апреля 1961-го по осень 1962 года он отснял и передал потенциальному противнику 110 кассет фотопленки — более пяти тысяч снимков документации, более 7,5 тысячи страниц секретнейших материалов. Американский журналист Томас Пауэрс, занимавшийся историей ЦРУ, считал Пеньковского «самым лучшим из когда-либо завербованных в России агентов ЦРУ», в частности снабдившим США данными о параметрах советских ракет различных типов ^{1044} . Военные эксперты НАТО, подчеркивая вклад «Алекса» (кодовое имя шпиона) в укрепление обороноспособности своего блока, сообщили: полученная от него информация привела к кардинальному переосмыслению всей стратегии НАТО в Европе и ее пересмотру. Ряд западных авторов связывают имя Пеньковского с ракетным кризисом вокруг Кубы в 1962 году, имея в виду, что он передал убедительную информацию, что советское руководство не пойдет на развязывание термоядерной войны ^{1045} .

В 1961 году, во время командировки в Лондон, Пеньковскому сообщили, что ему присвоено звание полковника британских вооруженных сил. Вслед за этим такую же акцию осуществили американцы. Более того, был организован перелет Пеньковского в Вашингтон, где его принял Кеннеди, который с серьезным лицом заявил полковнику трех армий: «Из того, что мне известно об обстановке в Советском Союзе, я хорошо знаю о том, что вы сделали для дела мира, не только для Запада, но и для вашего народа. Если бы было возможно рассказать всем о том, что вы сделали, ваше имя прозвучало бы на весь мир. Мы не желаем зла русскому народу, а заботимся только о мире на земле» ^{1046} . Всё путешествие заняло 18 часов. Не ожидая ареста, Пеньковский, пожимавший руку американскому президенту, чувствовал себя на верху блаженства, а сам президент, вероятно, после этого хорошо помыл руки… [73]

73

Небезынтересно, что на случай чрезвычайных обстоятельств Пеньковский должен был послать по обычному телефону один из двух кратких, односекундных сигналов: «начинается атака советских ракетных сил на США» и «я нахожусь под непосредственной угрозой ареста». Перед арестом растерявшийся «Алекс» по ошибке передал сигнал о ядерной войне… К чести сотрудников ЦРУ, получив уведомление об атаке, они сочли его ошибочным и даже не доложили о нем директору управления Джону Маккоуну (Орлов А.С.Тайная битва сверхдержав. С. 440-441; GarthoffR.Reflections on the Cuban Missile Crisis. Washington, DC: Brooking Institution, 1989. P. 63-65).

Дело Пеньковского, разумеется, лишь незначительно заинтересовало Кеннеди, главным образом своей авантюрно-шпионской стороной. В целом он гордился тем, что сдвинул с мертвой точки проблему гонки вооружений, стал родоначальником разрядки во взаимоотношениях с СССР.

Глава 6. ПРОБЛЕМЫ ЧЕРНЫХ АМЕРИКАНЦЕВ

На пути к уравниванию прав и возможностей

При том огромном внимании, которое Джону Кеннеди приходилось уделять международным делам, при преобладающем интересе президента к мировым проблемам, ему волей-неволей приходилось вновь и вновь обращаться к тому, что будоражило умы и сердца соотечественников. А в области внутренней политики Соединенные Штаты далеко не всегда оказывались на том самом передовом рубеже демократии и народовластия, которыми так гордились американцы. Гордились, однако, далеко не все. Более того, огромная часть населения считала себя неравноправной и угнетенной. А зарубежная антиамериканская, в первую очередь советская, пропаганда буквально под микроскопом рассматривала все факты, которые можно было представить как свидетельства не просто несовершенства, а порочности американского образа жизни, социально-политического строя США. Речь шла о сохранявшемся фактическом неравноправии чернокожих.

Годы президентства Кеннеди явились важнейшим рубежом в борьбе афроамериканского населения США за гражданские права, вступившей в заключительную стадию.

До прихода к высшей власти Джон очень слабо представлял себе положение негритянского населения. Он признавался знакомым: «Я не знаю, что представляют собой негры. Никогда я с ними не общался».

Вряд ли это заявление соответствовало истине в полной мере. Кеннеди, будучи сенатором, непосредственно участвовал в обсуждении и принятии нескольких законодательных актов, которые постепенно переводили вопрос о гражданских правах в плоскость практической политики. В 1957 и 1960 годах по инициативе администрации Эйзенхауэра были приняты два закона о гражданских правах.

Вся беда состояла в том, что негритянские организации требовали всего и немедленно, а консервативная белая Америка тяжело мирилась с тем, что черное население превратится во вполне равноправную, не подвластную им часть общества. В ряде случаев для того, чтобы добиться реализации принятых законов, приходилось обращаться к помощи Верховного суда, где со времен Франклина Рузвельта существовало ощутимое либеральное большинство. В декабре 1960 года, то есть тогда, когда Кеннеди уже был избран на президентский пост, но еще не приступил к исполнению обязанностей, этот высший судебный орган принял решение, запрещавшее сегрегацию на железнодорожных и автобусных станциях.