Клан – моё государство 4

– Я подсоединил к делу своего личного агента. У него бешеная интуиция. Рыщет теперь по столице. Ищейка, а не человек.

– Зачем?

– Он не москвич. На пушечный выстрел её ненавидит.

– С периферии?

– Оттуда. У нас же все с пере. Все до одного. Даже вожди.

– Неизбежность.

– Потому что Москва – маленькая,- начальник контрразведки стал хохотать.- Субъекты итак поведением столицы недовольны, так пусть хоть президента выбирают из своих, а как он станет править – мы позаботимся.

– К добру не приведёт.

– Ты как с химией? Скучаешь?

– Просматриваю наскоро информацию. На большее времени нет.

– Полезное есть что-то?

– Полезное надо искать в секретных данных. Мне таких не давали для просмотра.

– Новости с такого фронта я тебе организовал,- начальник контрразведки подал Пороховщикову папку.- Оцени и дай рекомендации. Есть решение кое-что из имеющихся средств вложить в разработки. Рекомендуй с расчётом. Долго в прокуратуре тебе торчать не придётся.

– Спасибо!- Пороховщиков улыбнулся.

– А мне, если честно, жаль. Я был против, когда решался вопрос об отзыве твоём, но вот ты семь лет рядом и мне спокойно работается. Всегда у нас противоположности. Ненавижу их. А что поделаешь? Где найти тебе замену? Ну, где?!

– Школы закрыли?

– Ещё при Горбатом,- начальник контрразведки выматерился и в конце добавил:- Козлина меченый!!

Валерий тяжело вздохнул.

– Что так надрывно?

– Самое дорогое у меня связано со школой.

– Не только у тебя. Просто я продвигался по военной линии.

– Может надо организовать под официальной крышей?

– Сейчас обсуждаем. Ей-ей, как в Политбюро.

– И зря!!

– Тоже так думаю. Промедлим сейчас, останемся через десять лет у разбитого корыта.

Глава 4

Поздним вечером, когда Пороховщиков возвращался домой, его в проходном дворе окликнул седой старик с клюкой. Коротко оглядев его, Пороховщиков определил его принадлежность классом люмпенов; старик был грязен, явно вшив, от него воняло букетом приобретенным за месяцы скитаний.

– Подмогни, господин хороший,- промямлил старик.

– Что пьешь?- спросил Пороховщиков, запуская руку в карман плаща, особо тратиться он не собирался.

– Просто – на пиво, не просто – так…,- старик разжал пальцы, в его ладони блеснула гильза.

– Сколько?- посмотрев на гильзу, упрямо спросил Пороховщиков.

– Валерка! Гильзочке этой одна цена, будь она даже золотой,- голос старика изменился, пропала начисто хрипота.- Ты ко мне не глядись. Мы с тобой не встречались. А где взята – там уж нет. Бунгало!- произнёс старик слово пароля.

– Что за калибр?

– 10,63 мм,- старик пошёл, пришаркивая разбитыми башмаками, Пороховщиков двинулся рядом.- Москва-то, гляжу, богатеет. Обстроилась. Но больше чем ранее показухи. Для лохов всё это, а в душе – такая ж как была, рвань и хамка.

– Фундамент старый,- бросил фразу Пороховщиков, включаясь в диалог.

– Те, Валера, что выше нас с тобой рангом – гавнюки. Только ты мне не перечь. Подлинная у меня старость. Они не страну просрали, она никуда не уйдёт, разделится – соберётся, вечный это процесс. Просрали человека. А это собрать… Нет на них гадов никаких проклятий.

– Дед, ты мне долго будешь вешать?- Пороховщиков почувствовал, что беседа эта затянется, и попытался ускорить.

– Спешишь?

– Устал,- признался Пороховщиков.

– Не смерть, потерпи,- старик раскрыл в улыбке рот, в котором не было зубов, только гнилые пеньки.

– Хорошо.

– То-то. Уважь меня малость. Там за углом есть киоски, сгоняй купи пивка и что-то куснуть. Я вон в том подъезде ждать буду,- старик свернул к многоэтажке.

Через двадцать минут Пороховщиков отыскал старика на площадке между вторым и третьим этажами, болтающим с двумя молоденькими девицами, сидевшими на подоконнике и, слушавшими старого бича со смехом. Пороховщиков поставил блок с баночным пивом на подоконник, сверху положил сверток с бутербродами.

– Пиво снесите Петрухе, пусть подлечится,- приказал старик девицам.- Себе оставьте,- он развернул пакет и, взяв несколько бутербродов, сделал знак рукой, чтобы остальное забрали. Пиво и бутерброды исчезли вместе с девицами. Старик достал из внутреннего кармана драного пиджака литровую бутылку из-под кока-колы, отвинтил пробку и, усевшись на подоконник стал есть. Пороховщиком смёл пыль рядом с ним и тоже уселся. Закончив трапезу, старик спрятал бутылку обратно, стряхнул грязным рукавом крошки хлеба с многодневной щетины и произнёс:- Курвежки местные.

Пороховщиков не стал отвечать. Всё это он уже понял.

– В Москве в моде четыре вида промысла: воровство, наркотики, проституция и убийства на заказ. Такие теперь времена,- он посмотрел в глаза Пороховщикову.- Ты, мой любезный, не там стал искать. И хорошо, что так получилось,- рука старика хлопнула Пороховщикова по колену.- Очень прилюбезно. Верно, ты думал от меня услышать иное?

– Допустим,- ответил Пороховщиков.

– Как там у них сложилось, не знаю, только снайпер Принца в Попонича не стрелял. Сделал это технарь, чтобы пустить по следу парня свору, так как по какой-то причине сам его отыскать не может. И дело тут не в копейках,- старик умолк.

– Это тебе гильза сказала?

– Прошлогодний снег мне об том поведал,- пробурчал старик и рассмеялся.- Пойми, Валера, что желание и способности не всегда вместе.

– Мудрости мне свои доверить хочешь?- спросил Пороховщиков, желая проверить психологический портрет старика.

– Иди ты в жопу!!!- рявкнул оборванец.- Мудрость!! Мудрость – не повторение ошибок. Где ты видел её в нашей стране?

– Он мог бы и не Попонича застрелить, чтобы собаки побежали по следу,- произнёс Пороховщиков, не желая вступать в дискуссию о дерьме, но старика понесло.

– Тебе приятно, что от меня вонь?

– Нет.

– Вот!- старик поднял руку с выставленным пальцем.- А то, что я, отдавший разведке полста лет, как гавённый фраер должен вонять перед тобой – это мил человек и есть педерастизм чистой воды. Тебе ясно чей?

– Догадываюсь.

– Так куда делись эти профи, которые обязаны были эту гильзу найти, что я тебе давеча представил?

– Скурвились.

– Так что просрали? Страну или человека?

– Идеологию.

– И ты гавнюк!- констатировал старик.