Клан – моё Государство 5

– Не откажусь,- произнёс Сашка.

– Во! На халяву уксус сладкий,- Борисович самодовольно улыбнулся.

– Тогда пошли, пока ты не передумал,- уколол его Сашка в ответ, и они потащились к костру, где рукопожатием и без представлений поздоровались с Артуром.

Бутылку распили вчетвером. Серов не стал отказываться, хоть врач его строго настрого предупредил от приёма любого алкоголя.

В семерках возвратились в посёлок. На берегу Борисович окликнул пацана, который собирался быстро уйти.

– Сергей! Приходи завтра сюда. Я подарю тебе лодку. Её надобно просмолить. Ну, какой рыбак без лодки.

По этому поводу съязвил Сашка.

– На глазах меняешься, Борисович! Вот что, значит, пообщаться сутки с хорошими людьми.

– Это ты никак про себя!??- огрызнулся Борисович.

– А хотя б! С Юрием Ивановичем ты уже общался, а со мной за последние тридцать лет впервые.

– Не городи ерунды. Абы кому я хрен что дам. Но он её заслужил. Ко всему она у меня без дела валяется. Присмотр ей нужен. Себе я сладил катерок недавно,- он указал на что-то темневшее в сторонке и прокомментировал:- Сто лошадей.

– Тогда к лодке дай ему мотор. Ну, на кой тебе двенадцатисильный "Ветерок-12М", раз ты лодку отдаешь?- наехал на Борисовича Сашка. Пацан стоял в ожидании решения, хоть мать, стоявшая на береговом обрыве, звала.

– Мотор есть, верно. Лет ему много, но в состоянии он приличном. Мне он не понадобится. Не могу вот так с бухты-барахты решить,- прижимистый Борисович был в замешательстве.- Так решим. Считай, что вместе с лодкой, имеешь мотор, но…, но я его тебе отдам в пользование следующим летом. Сначала ты у меня пройдешь курсы по нему, потом обучу пользованию на практике и безопасности в плавании, ну и после владей.

– Спасибо!!!- радостно крикнул пацан, и метнулся в бугор.

– Искуситель ты, Александр!- простонал Борисович.

– Ладно тебе жать-то! Его теперь никому даже не продашь. Такой есть у тебя да у старика Прокопыча, что близ Глухаря обитает.

– У него тоже в хорошем состоянии. Золотые у старика руки. Он за ним смотрел. Вы куда, Юрий Иванович?

– Пойду к Софье Самуиловне,- ответил Серов.

– Тогда бывайте,- Борисович удалился.

– Провожу вас,- предложил Сашка.

– Не стоит. Не заблужусь. Вы идите. У вас ведь семья, дети. Хочу чуток побыть в одиночестве.

– Вряд ли это получится. Сейчас мальцы станут вдоль берега шастать, ставить перемёты и закидушки.

– Они мне не помешают.

– Тогда до следующего раза.

– Когда он будет?

– Завтра понедельник, значит, пять дней у меня выпадают. Я бы охотно пригласил вас мотаться со мной, но вам за мной не поспеть.

– Не хочу быть обузой.

– Тогда в пятницу к шести, нет, к четырём, жду вас тут. Махнём в роскошное место денька на два. Устроит?

– Вполне.

– Но без рыбалки.

– Вы можете ко мне кого-то прислать, чтобы осмотреть округу.

– Хорошо. Во вторник к восьми у дома Самуиловны будет человек с транспортом. В лагерь тоже хотите?

– Если можно.

– Можно. Значит, договорились. Отбываю. Долго не засиживайтесь, а то Софья Самуиловна будет волноваться,- Сашка ушёл вдоль берега реки.

Глава 12

Иногда возникает желание сменить национальность. По обстоятельствам. А что делать, если в Москве вдруг в июле жара за сорок, и у вас нет под рукой раскидистой чинары, и нет "де лонги", и нет хорошего халата жителя Средней Азии, подбитого ватой. Вы завидуете, что не родились узбеком или туркменом и вам никто не передаст в наследство халат с тысячей и ещё одной заплаткой и тюбетейкой впридачу. Жару плохо переносят все, но если вы выросли на Севере, где летом бывает тоже жарко, но не так сильно как в Ташкенте или Ашхабаде, вам плохо втройне. Страдания эти описать невозможно. Левко страдал. Он не находил себе места. На Тибете летом тоже жарковато, но там горы и она имеет свою специфику. Она давит тебя час до полудня и час после полудня, а в остальное время просто тепло. В городе, особенно большом, жара мучительна, потому что смог скапливается в воздухе и наровит подогреть тебя изнутри. Поезжайте в Мехико и там наслаждайтесь прелестями жары, если вы её ярый поклонник.

– Дед, у тебя что-то холодненькое есть?- Левко в кабинете Скоблева усаживается на диван.

– Дыши через раз, не глубоко и пей чай, желательно кипяток и желательно зелёный,- советует Давыдович.

Такая перспектива подвигает Левко на волчий вой.

– Всем производителям "кондишн" пошлю привет в десять кило тротила. Они не достойны жить на этой планете, потому что я страдаю и их товар исключительное дерьмо. Он у тебя работает?

– Фурычит.

– Почему я ничего не чувствую?

– Так и я не чувствую, но фурычит,- заверяет Скоблев.

– Вот суки продажные!- орёт Левко, шутя.- Лишь бы своё гавно с рук сбыть.

– Ты чего ко мне притащился? Надо было залезть в ванну с холодной водой и позвонить.

– Если бы не обязанности, так бы и сделал. Но не могу. Должен приехать наш человек из Швейцарии. Надо встретить и проводить. Нельзя это сделать сидя в ванне!!

– Важный человек, раз надо встречать,- сочувствует Скоблев, которого тоже порядком достала жара.

– Чтоб он сквозь землю провалился! Чтоб ему в аду гореть! Чтоб его кондрашка по голове долбанула! Был бы чужак, пристрелил бы прямо у трапа, но ведь свой. Только я собрался смыться из гадостной столицы в более прохладное место, звонок. Срочно, говорит, обязательно, говорит, незамедлительно, говорит. Ты представляешь, дед?! Я ему толкую, что не в силах, а он мне своё гнёт хоть умри. Ну, на кой тебя встречать, если ты стрелок? Всё равно, говорит, будь как штык в Шереметьево-2, и со связи сгинул. Чтоб я так жил! Нет, брошу эту паскудную работу, устроюсь простым инженером на свечной заводик в Печерской Лавре, буду вставлять фитили в восковые свечи. Там в подземелье, ты не в курсе, круглый год одна температура.

– Не слышал. Знаю, что ходы монахи прорыли в песчанике и там сухо. В жару хреново из-за влажности. Я на Байконуре служил, там летом тоже не сахар, но переносится легче. Может у него срочное что-то?

– А я знаю!! Ничего же не сказал.

– В такую жару все спрятались и кого-то бояться не надо даже теоретически. Ты бы ему ситуацию описал.

– Я ему всё обсказал, но он талдычит своё и баста.

– Тогда езжай. Помочь тебе ничем не могу. Ты в Москве давно?

– Второй день. И на тебе!!!

– Сочувствую. Не у Александра ли был?

– У него был три месяца назад. Сейчас из Индии. Там тоже не продохнуть.

– Интересная, слушай, у тебя жизнь. Мотаешься по этому бренному миру. Красиво.

– Ох, дед! Давай меняться.

– А как? Я для такого обмена стар. Дать тебе машину?

– Велено прибыть на такси.

– Тогда подам тебе холодного пивка,- Скоблев достал из холодильника бутылки и, на вопросительный взгляд Левко, сказал:- Мне в баночках никогда не нравилось. Не видно, что там внутри. Напоминает откопанный из вечной мерзлоты труп, который хоронили зимой, и он хорошо сохранился, но только откроешь крышку гроба на глазах начинает разлагаться и вонять.

– Впадаешь в философию, дед.

– Годы обязывают. Так ты ко мне чего заскочил? Пёрся бы сразу в аэропорт.

– Крюк дал. У меня к тебе вопрос. Лин Ши, я слышал к тебе заезжал, и вы тут две недели кутили. Не в службу, а в дружбу, расскажи, о чём калякали.

– Так пили и по бабам шлялись. Зачем ты меня об этом пытаешь? Не припомню я, чтобы вы своих проверяли,- Скоблев прищурился.

– А он не наш. Что ты так на меня смотришь?!! Я тебе не говорил, но контрразведка есть и у нас. В данный момент времени я ею руковожу. Лин человек ещё одного человека, с которым Сашка работал, но тот погиб в аварии. Все эти годы Лин был тайным координатором китайской разведки в Европе. Теперь его отозвали домой, и предложили работу дома. На замену прибыл человек.