Клан
Шрифт:
– Это, - сказал он, указывая на одну из них, - типичный «железный дровосек».
Лидия чуть не наделала в свои полицейские штаны.
– А это, - он сделал паузу, чтобы добавить, - это я.
Фотография с размытым фоном была датирована 19 марта 1938 года.
Новые раскопки на острове Кент, - гласил текст.
Второкурсник Ф. Фредрик демонстрирует один из десятков недавно обнаруженных артефактов, найденных во время последних раскопок на острове Кент в Университете Мэриленда, - «железный дровосек»,
На снимке молодой и пыльный профессор Фредрик улыбался, протягивая к камере «дровосека». Его ручка была почти такой же длины, как рост Фредрика, а лезвие было длиннее его ботинка. Причудливый инструмент был перевёрнут в форме буквы L, и Лидия никогда не могла представить себе такое большое режущее оружие.
– И это ещё был непрактичный размер «дровосека». Слишком маленький, и он не мог срубить каждую сторону бревна одним движением. Излишне говорить, что наряду с кремневыми ружьями, во время нападений индейцев излюбленным оружием были «железные дровосеки».
– Я понимаю, почему, - прокомментировала Лидия.
На вид это было достаточно устрашающе, но хуже было всё остальное. Это был тот же инструмент, который использовался на Сладдере.
Фредрик снова выпустил дым.
– Могу я спросить о характере вашего расследования?
– Конечно, - сказала Лидия.
– Оружие, оставившее эти отметины, убило человека.
– О, боже, - сказал Фредрик.
– Но знать, что это такое, недостаточно, только не с чем-то таким старым. Мне нужно знать, где человек может его достать.
– Ну, я же сказал вам, поблизости нет никаких музеев. Эксхэм - отдалённый город; кому здесь нужны музеи?
«Никаких музеев, - подумала Лидия.
– Никаких «железных дровосеков».
– За исключением, конечно, - продолжил Фредрик, - артефактов, принадлежащих колледжу.
Лидия посмотрела на него.
– Вы имеете в виду, что здесь есть музей? В кампусе?
– Нет, но экспонаты есть. Отдел археологии спонсирует несколько раскопок в год. Поблизости происходило несколько сражений Революции, и ранние поселения колоний были разбросаны по всему Эксхэму. У нас больше стволов для мушкетов, погнутых штыков и измельчённых пороховых рожков, чем вы можете себе представить.
– Прекрасно, - сказала Лидия.
– Но есть ли у вас «железные дровосеки»?
– Ну, конечно, - ответил Фредрик.
Лидии хотелось прокричать ему в лицо следующий вопрос, но ей удалось успокоиться.
– Почему вы не сказали мне об этом раньше?
– Вы спрашивали меня только о независимых музеях, а не об археологической собственности колледжа.
Сердце Лидии забилось быстрее.
– Профессор Фредрик, вы говорите мне, что прямо сейчас в этом кампусе есть «железный дровосек»?
– Да, - сказал он.
– Собственно говоря, несколько.
– Где?
– Здание Главной Администрации. Мой отдел поддерживает там прекрасную экспозицию местных артефактов. Это впечатляющий экспонат; я уверен, вы его видели раньше. На выставке три или четыре «дровосека».
Кожу головы Лидии покалывало. Напряжённо она встала и сказала:
– Профессор Фредрик, большое, большое вам спасибо.
Уэйд мыл туалеты и мыл полы, ни на кого не обращая внимания. Он улыбнулся, насвистывая, и подумал о своей ночи с Лидией Прентисс.
Это было замечательно, звучало банально, но это было правдой. Он отвёз её домой в семь утра. По тому, как она его поцеловала, он мог сказать, что это была не последняя ночь. Выражение её глаз покончило с ним.
«Эта девушка любит меня», - подумал он в порыве недоверия.
Конечно, она этого не сказала. Но Уэйд знал, и этого шока от знания хватило, чтобы показать ему, насколько существенно изменилась его жизнь буквально за одну ночь. Романтические демоны его прошлого разбежались, как гонимые ветром листья; Лидия изгнала их. Больше никакого мачо-богатого парня в Chevrolet Corvette. Больше никаких гонок с полицией. Больше не нужно сводить общество женщин к физическим лакомым кусочкам ради его удовольствия. Бремя его грехов ушло. Уэйд Завоеватель был побеждён. Лидией.
«Ты влюблён, - подумал он с лёгкостью.
– Как тебе это?»
Какое яркое, пылающее осознание. Он чувствовал себя сияющим в порыве любви. Ничего не могло испортить момент этой прекрасной правды.
Или, по крайней мере, почти ничего...
Бум!
Он посмотрел вниз и увидел, что наступил в ведро для швабры. Оно опрокинулсь, когда он поднял ногу. Потом он поскользнулся.
Шлёп!
Теперь он лежал животом в луже. Его вспыльчивость боролась. Когда он попытался подняться, он снова поскользнулся и упал на спину. Он встал, выругался и пнул ведро. Ведро отскочило от стены, ударило его по голове и снова повалило в воду.
Шлёп!
Смех разнёсся по холлу. Уэйд, мокрый, с красным лицом, поднял глаза. Шеф Уайт стоял в дверном проёме.
– В своё время я видел кучу тупых задниц, вытворяющих всякую чепуху, но я никогда не видел, чтобы взрослый мужчина хлестал себя туалетным ведром.
– Что вы хотите?
– крикнул Уэйд.
– Садись в машину, Сент-Джон. Мы собираемся прокатиться.
Уэйд сидел сзади за ширмой, пока Уайт вёл свой служебный автомобиль Buick.
«Я в беде?» - подумал он.
Водой от швабры воняла его одежда. Но ситуация была хуже.
У Уайта развился нервный тик. Он жевал окурок сигары и ломал руки. Ранее Лидия заставила Уэйда и Джервиса пообещать не говорить о делах в общежитии в комнате Эрблинг. Она хотела разобраться в этом сама, собрать больше деталей, прежде чем сообщить об этом Уайту. Она имела в виду, что Уайт в последнее время постоянно что-то скрывал, прежде чем Лидия затем могла исследовать это должным образом. Уэйд знал, что Уайт был просто чудак, но, возможно, это было нечто бoльшее.
Уайт выплюнул изгрызенный окурок и припарковался у станции в кампусе. Он втащил Уэйда внутрь и швырнул его на стул.
– Почему гестаповское обращение, шеф? Пинать ведро со шваброй, принадлежащее университетскому городку, - это уголовное преступление? И что мне грозит, от пяти до десяти?
Уайт сел за свой стол.
– Ты двойная заноза в моей заднице, Сент-Джон. И знаешь, что?
«Двойная заноза? Это какое-то оскорбление?»
– Что всё это значит, шеф?
– Речь идёт о твоём приятеле Томе МакГуайре, вот что!