Клара

Но одно Кларе в учёбе нравилось без сомнений: выходишь из подъезда — куришь, приезжаешь на нужную остановку и идёшь до универа — куришь, между парами — куришь, идёшь домой — куришь. Столько удачных возможностей ранее никогда не было, правда одновременно со всё учащающимся курением, она с каждым новым утром всё больше чувствовала, как уходят силы из рук и ног, всё более отчётливо ощущается состояние «как после пьянки», хотя со своими двумя подругами Клара не встречалась и соответственно не пила. Наверное это и побудило бросить курить, в первую очередь Клара подумала о деньгах, ведь в месяц тратится солидная сумма, на которую можно купить себе что-то из одежды или каждый день покупать что-нибудь вкусное. Её первая попытка не продлилась больше суток, потому что всё начало казаться неполноценным и несерьёзным: как, например, можно писать конспекты дома и не выходить покурить, чтобы с наушниками и задумчивым видом покружить вокруг родного района. Да и вдруг Алина или Диана объявятся и что, не курить когда пьёшь? Ну тогда можно сказать, что и питьё всё зря.

К декабрю вырисовался круг новых друзей, или как минимум приятелей Клары. Главным образом она сдружилась со смуглой девушкой с чёрными глазами и армянской фамилией, не то чтобы это был какой-то осознанный выбор из-за интересов и взглядов на жизнь, просто им было по пути домой как и ещё паре ребят. Но только с Тамарой они ехали дольше всего, и Томе ехать было дальше. Они были противоположны друг другу не только внешне, ведь Кларина университетская подруга занималась спортом, хоть и не профессионально, зато очень увлеченно, была низкой, говорила, что даже никогда не пробовала ни пить, ни курить, и в отличие от Клары дружила с каждым из одногруппников или была как минимум «на короткой ноге». А ещё любила болтать и советовать и стоило им более-менее что-то друг о друге узнать, как Тома начала обрабатывать Клару на предмет того, что сигареты ей стоило бы бросить, а в учёбе поскорее взяться за голову, потому что не редкостью была сцена, в которой Клара в начале пары усердно писала, внимательно слушала, но где-то к середине тяжело вздыхала и лишь делала вид учебного процесса, иногда водя ручкой по бумаге, в основном когда взгляд преподавателя падал на неё.

При этом к первой сессии обе девушки подошли без проблем получив зачёты по всем нужным дисциплинам, главным образом потому, что сам университет не заинтересован в отчислении студентов и за пропуски или неудовлетворительные оценки всегда можно откупиться рефератами, их преподаватели никогда даже не откроют или откупиться в прямом смысле, в кассе университета оплатив «отработки», которые никогда не нужно было отрабатывать. Хоть Клара и допустилась таким образом, использовав деньги, которые у неё ещё в изрядном количестве оставались после работы в магазине, ведь получив там более двенадцати зарплат ни одной она особо не потратила. За учёбу вызвалась платить мама, а Клара не сопротивлялась. На новый телефон хватило одной Клариной зарплаты, на одежду тоже не приходилось раскошеливаться, Клару устраивала та, что была у неё в наличии.

Так или иначе пометки о зачёте стояли где им и положено. Всё было бы хорошо, если бы не Гриша, который появился в начале месяца с извинениями и объяснениями того, что он всё понял, и хоть что-то в Кларе и кричало, что с ним больше не нужно общаться, чтобы он не говорил. Она это подавила, а к концу декабря, снова заметила привычное пренебрежение к себе, когда у него снова на неё пропало время, ответы в социальных сетях умещались в одно слово, в друзьях появлялись новые девушки, которые как бы скромно Клара не оценивала себя, были поменьше неё одарены красотой и судя по фотографиям и постам ещё интеллектом, но тем не менее Грише, похоже, нравились.

Зато под новый год, объявились обе подруги, да и не просто позвонили, а заехали за Кларой на машине, которую Алине подарили родители на день рождения. Автомобиль был точно не из дешевых, хотя Клара не разбилась, но подумала, что стоит этот аппарат больше тысяч сорока долларов, решила, что спрашивать не вежливо, с этими мыслями и села в чёрную Тойоту, сбоку от водителя, потому что Диана сидела сзади. Появление машины — не всё что изменилось в Алине, за эти два месяца из девочки, она вполне можно сказать, что стала женщиной, ведь на лице был макияж, возможно даже сделанный в салоне, одежда деловая, словно она не училась, а работала каким-нибудь начальником в банке, уложенные волосы и золотые серьги. Всё это выглядело немного странно, ведь весной именно Алина насмехалась над девушкой в похожем наряде, никто тогда особо и не понял сути претензий, ну стояла в очереди какая-то ухоженная тётя и ладно. Алина тогда быстро успокоилась не получив поддержки своего мнения о котором сообщила, как только три подруги вышли из магазина.

За спиртным Алина с Дианой заехали и в этот раз, ведь на заднем сиденье помимо пассажира расположились бутылки с шампанским и ещё каким-то вином. После того как Клара посмотрела на них, перевела взгляд на Диану, она-то со времен школы не менялась совсем, как ходила раньше в полуспортивной одежде, так сидела и сейчас, потому что не признавала нужды надевать что-то другое, если это обычная пьянка у кого-то дома. Не особо со времен школы изменилась и Клара, до сих пор выбирающая черные обтягивающие джинсы, черную синтепоновую куртку, густые волосы заплетены в высокую косу — пожалуй единственное обновление, раньше коса всегда заплеталась свободно и не очень аккуратно.

Отправились девушки к Алине домой, потому что её родители уже уехали встречать новый год куда-то в южную половину планеты, оставив дочь от двадцать пятого декабря до седьмого января дома одну, чем она сейчас и пользовалась. Когда троица вошла в Алинин двор из ниоткуда появилась овчарка, но никто не испугался, так как с детства все знали эту собаку, собака в свою очередь полаяла, за что заслужила несколько недовольных слов от хозяйки, а потом животному взбрело в голову пообниматься с Кларой, что тут же оно и сделало поставив самой высокой из девушек лапы на грудь, Алине это не понравилось уж совсем и она с матом выругалась на своего питомца.

— Не вымазала? — спросила Алина Клару.

— Да нормально, ничего страшного, всё равно надо стирать, — прокомментировала Клара следы от лап, которые действительно были не так уж страшны и оттирались водой.

Они вошли в дом, разделись, Клара пошла на кухню, как тут подруга её одёрнула:

— А ты мне деньги может отдашь? — Алина по-своему уникально и ехидно улыбалась.

— За что? — искренне не поняла Клара.

— Ну за вино, за еду, мы же с Дианой покупали.

— Так у меня нету с собой, никто же не сказал.

— А ты что, пить не будешь что ли? — ехидная улыбка всё никак не сходила с лица, чем уже поджигала пожар злобы у Клары в душе, который выводил её из равновесия за секунды.

— Не буду, — отрезала Клара и уже смотрела на свою куртку.

— Да ладно, я отдам, — встряла Диана, — вот, — она протянула несколько купюр Алине.

— Ну ладно, — ответила та.

Инцидент был исчерпан и все трое продолжили общаться как в чём не бывало. Перед первым глотком алкоголя Клара почувствовала сопротивление в душе, кто-то внутри неё тихонько и стыдливо шепнул, что это унизительно, пить сейчас, но Клара уже была мастером по затыканию своих самых правильных мыслей.

Лились шутки и смех, Клара отметила, что почти полностью их разговор состоит из издевательств и оскорблений друг друга замаскированных под юмор, причём больше друг другу внимания уделяли именно Диана и Алина, иногда в перерывах переключаясь на Клару, да и то по большей части затем, чтобы перетянуть в этой битве острот её на свою сторону. «Вот Клара, скажи, что она…» — самое частое, что она слышала в своей адрес. Но тем не менее было весело и, как казалось, хорошо.

Когда время перевалило за двенадцать ночи Клару потянуло к унитазу, чтобы как обычно исторгнуть из себя лишнее выпитое, после она пошла в ванную умыться, где уже никакого внимания не обращала на уродливое лицо смотрящее на неё из зеркала, причём уродства будто кто-то подкручивал и добавлял новые, прыщи превращались в огромные гноящиеся фурункулы, зубы словно редели и Кларе было трудно поверить, что это галлюцинация, ведь она прямо чувствовала это всё когда смотрела на себя, глаза опухли и из них тоже мерзко сочилось что-то гноеподобное. Стоило ей открыть рот — в нос ударяла ни с чем не сравнимая вонь, даже её руки в зеркале были изуродованы тем, что все пальцы опухли, кожа делалась зелёно-желтой, а ногти были поражены грибком. Клара равнодушно рассмотрела всё в отражении, а потом посмотрела на руки своими глазами — так всё было нормально, значит можно отправиться обратно к подругам. Правда больше не пила, не из-за зрелища в зеркале, а просто потому что не хотелось.

С утра Алина развезла всех по домам. Клара, как только пришла, попросила у мамы «скинуть ей немного», и тут же получила некоторую сумму, что и отразилось в банковском приложении, первым делом перевела свой долг Диане, а вторым подумала, что надо бы и за сигаретами сходить, ведь вчера всё кончилось, да и вообще нужно прикупить побольше, ведь через пару дней Новый год и надо серьёзно подготовиться, а деньжат маловато. Но это не страшно, попросит у матери денег ещё и тридцатого числа.

Всё так и случилось, правда не сказать, чтобы Клара была в приподнятом настроении тридцать первого декабря, ведь вчера после нескольких дней игнорирования объявился Гриша и в очередной раз сказал, что им надо расстаться. Это предсказуемо ударило по Кларе, и она сама себе не могла объяснить почему она расстраивается, грустит и не хочет чтобы её бросали. Как-то она рассказывала о своих проблемах Алине, и та ответила ей: «просто ты ему надоела», последнее слово разве что было чуть погрубее. Может быть всё дело в матери, которая говорила, что это такой хороший парень, что его запросто уведут у Клары, если она не будет нормально себя вести, хотя в чём заключается нормальность никто не пояснял. Умом Клара понимала, что то, как он к ней относится не очень правильно, и что никому она не надоедает, а просто не понимает, зачем он с таким напором сначала лезет сам, а стоит ей ответить как-то по-человечески, то её парень тут же меняется, и именно когда он меняется, Клара будто становится на его место, и тут же начинает искать к нему подход и изъедать себя тем, что же она сделала не так, отправляя на задний план проблемы с учёбой и другими сферами жизни. Но на новый год он сказал, что нужно расстаться и был непреклонен, хотя это конечно относительно, Кларины письма он читал и не отвечал, не понятно зачем, ведь мог бы просто опять её забанить, лишив возможности унижаться.