Класс опасности - ведьма

– Ка-а-айф!

От такой наглости я едва не впала в ступор. Хотя нет. На несколько секунд всё же впала. А затем отмерла и рассмеялась.

– Ну ты и гад! Ты что спать сюда пришел?!

– Женщина, не вoрчи! – отмахнулся он лениво. – Ты ведьма или кто? Как там по канону: напои, накорми и спать уложи. Давай не нарушать правила.

– А ты дурак или принц? – справедливо поинтересовалась я и подошла ближе.
– Потому что остальным прямая дорога в печь!

– Я? – задумался Охотник и даже прищурился. – Дай подумать… Наверное, всё-таки дурак.

– Самокритично. А чем докажешь?

– Хм… - Меня окинули весьма красноречивым взглядoм, с удовольствием задержав внимание на груди и бёдрах. – Для начала: я связался с тобой…

– Что-о-о?! – Вопль получился очень красноречивым, но не успела я набрать в грудь побольше воздуха, чтобы продолжить, как Демид со смехом рванул меня на себя, повалил на кровать и умело заблокировал руки и ноги, потому что я начала вырываться и очень громко возражать. – Враньё! Ты сам по себе дурак! А я хорошая! Умная, краси… тьфу! – выплюнула забравшиеся в рот волосы, - Красивая! Добрая! А еще готовить уме… Умею! Ай!

– Просто сокровище, я понял, – снова хохотнул Охотник, ловко удерживая меня от членовредительства, несмотря на всё моё сопротивление. – А когда молчишь, то вообще – идеал.

– Да! – запальчиво выкрикнула я, лишь через секунду сообразив, что немного погорячилась.
– В смысле – нет! – Демид иронично усмехнулся. – Короче, сам виноват!

– Обожаю женскую логику, - с важным видом заявил мужчина и дерзко поцеловал меня в губы. Быстро, но крепко. – Ну что, расслабилась? Или еще подурачимся?

От его поцелуя куда-то пропал весь мой воинственный запал, а вопросы привели в замешательство. Замерла, сморгнула и тихо уточнила:

– А мы дурачимся?

Вместо подтверждения или опровержения… Демид поцеловал меня снова. Сначала легко, словно давал время одуматься и оттолкнуть, а затем увереннее, когда понял, что я отвечаю.

Губы, щёки, скулы, веки, шея - он отметился везде. Уверенно, умело, не оставляя мне времени на панику, но и не торопясь с продолжением. Это была прелюдия. Очень хорошая и чувственная. Искренняя. И если поначалу я ещё что-то анализировала и ждала подвоха, то вскоре отдалась ощущениям с головой, не только не мешая, но и помогая по мере возмoжности. Футболка, трусики… Мы избавились от них быстро, чтобы уже ничто не мешало получать удовольствие всем телом.

?го взгляд был жадным и восхищённым одновременно. Самую капельку недоверчивым и вопросительным. Дурашка! Если я снова позволила тебе зайти так далеко, то теперь уже точно не отпущу! Кто бы ни позвонил по телефону, кто бы ни выносил дверь – никто не сможет…

– Что такое?
– взволновалась я, когда почувствовала, что он снова замер, прекратив целовать мою грудь. Уже в третий раз за последнюю минуту.

– Не могу… - с досадой выдохнул Демид и поднял ко мне лицо. Ещё сильнее покрасневшие белки, капля пота по виску… - Прости, больше не могу. Чёртова голова – сейчас взорвётся.

Всё желание – как отрезало.

– Ты точно дурак! – сердито заявила я, пытаясь скрыть обеспокоенность за грубостью, пока помогала ему лечь поудобнее на подушку и подавала стакан с водой.
– Ягужинска же дала нам трое суток! Ну вот куда ты торопился?!

– Думал, успею, пока эликсиры еще действуют, – вяло улыбнулся Охотник, перехватывая мою руку и привлекая к себе так, что в конце концов я легла ему на грудь. – А с ними, оказывается, рядом с фонтанирующей эмоциями ведьмой только хуже. Опять я всё испортил… Злишься?

– ?азмечтался, – буркнула я, легонько поглаживая ближайшие шрамы. – Тебе, может, каких-нибудь обычных таблеток от боли? А?

– Не придумали еще таких таблеток, которые чинят энергополе, – с досадой пробормотал Демид и тяжело вздохнул. – А с негативным влиянием эликсиров помогает только время и сон.

– Тогда спи.

– Сутки.

– А пугать ты так и не научился.

– Ты ничего не забыла?

– М?
– Я подняла голову, чтобы увидеть его лицо.
– О чём?

– О встрече с матерью в обед.

– Чёрт! – С досадой поморщилась, молча признавая, что действительно забыла о встрече,и обеспокоенно заглянула ему в глаза.
– А ты сможешь? Может, лучше действительно ляжешь спать, а я одна с ней встречусь?

– И упустить шанс произвести достойное впечатление на будущую тёщу?
– возмутился Охотник, но как-то без огонька.

– А, ну да! Куда достойнее будет упасть в обморок oт боли к её ногам! – съязвила я.
– До встречи ещё почти три часа, а ты уже на упыря пoхож. Да тебя первый встречный ведьмак убьёт, не признав коллегу!

– Вот умеешь ты поддержать. – Демид скривился, но спорить не стал. Вместо этого устало прикрыл глаза и через некоторое время задумчиво произнёс: - Слушай, а может у неё есть возможность встретиться раньше? Может даже к тебе подъедет? Просто не хочу отпускать тебя одну.

– А это мысль! Котелок хоть и дефектный, но варит.
– Я благодарно потрепала его за щёчку, за что удостоилась возмущённого взгляда и звонкого шлепка по голой заднице, когда перебиралась через негo, чтобы отправиться за телефоном.
– Но-но, никакого рукоприкладства!

Телефон я нашла быстро, еще быстрее отправила вызов матери. Всего один гудок и она сняла трубку.

– Привет снова. Слушай, у меня немного изменились планы. Ты сейчас свободна? Нет-нет, всё в порядке. Просто на работе дали отгул. Сможешь подъехать ко мне? Отлично, жду.

Вот за что люблю свою мать – никаких лишних расспросов по телефону. Всё быстро, сдержанно и только по делу. Но что всё-таки случилось, раз она снова не смогла скрыть взволнованность?

Задумчивая, я вернулась в спальню и «обрадовала» Охотника.

– Она будет где-то через полчаса.

– Тогда, наверное, стоит одеться, – усмехнулся он, не упуская случая снова старательно изучить мою грудь. – Хотя мне и так нравится…

– Ктo бы сомневался! – Я шутливо замахнулась на него поднятой с пола футболкой, но не бросила.
– Но, боюсь, мама не поймёт.

– Расскажи мне о ней, - попросил Демид и осторожно присел, одной рукой держась за висок, а второй потянулся к своей одежде. – Какая она?

– Она… - Я двинулась к шкафу, решив совместить два дела сразу. – Она хорошая. Хотя со cтороны и не скажешь. Со стороны она кажется высокомерной и заносчивой, но это лишь для посторонних. Мне кажется, она что-тo пережила. Что-то очень болезненное, личное. Ещё давно, возможно в детстве или в юности. Со стороны это не заметно, но иногда я ловлю на себе её задумчивые взгляды и в них видна грусть.