Кластер Джерба: Второе правило крови
Шрифт:
– Простите?..
– За меня никто не решает.
Аль-Мансур глотнул пива из стакана.
Незнакомец поставил трость перед собой и возложил на набалдашник обе руки.
– У меня к вам предложение…
– Не интересуюсь.
– Вы не дослушали, – с укоризной заметил незнакомец.
Аль-Мансур усмехнулся.
– Я знаю все, что ты можешь мне сказать. И даже более того.
– Я сомневаюсь… – снова начал незнакомец.
– Послушай, – Аль-Мансур показал ему широкую мозолистую ладонь. – Я все объясню тебе просто, на пальцах. Есть две возможности. Первая, – Аль-Мансур показал непонятливому незнакомцу указательный палец. – Ты прямо сейчас развернешься и свалишь отсюда. В этом случае все будет хорошо. Просто замечательно. Вторая, – рамон выставил средний палец. – Я допью пиво
Незнакомец сдвинул густые черные брови, как будто его вдруг обуяли сомнения.
– Я действительно разговариваю с Аль-Мансуром, мусорщиком?
Аль-Мансур снова показал незнакомцу ладонь. Другой рукой он взял со стола стакан и залпом допил остававшееся в нем пиво. После чего молча поднялся и направился к выходу.
Незнакомец чуть приподнял трость и несильно ударил металлическим наконечником в пол.
– Ну, что ж, если вас не интересует Восьмой период Д’Кера…
Аль-Мансур остановился.
Он ждал продолжения.
Незнакомец молчал.
Они так и стояли спинами друг к другу.
Аль-Мансур первый посмотрел через плечо на незнакомца.
– Что дальше?
– Я могу купить вам еще стакан пива.
– Годится.
Аль-Мансур вернулся к столу и сел на прежнее место.
Незнакомец щелкнул пальцами, подзывая официанта, сел напротив рамона, закинул ногу на ногу и положил на согнутое колено трость. Движения его были легки и естественны. Казалось, он не чувствовал ни малейшего неудобства. И, более того, точно знал, чем закончится встреча с рамоном.
Официант поставил стакан «Снарка» перед Аль-Мансуром и чашку зеленого чая перед незнакомцем. Незнакомец взял лежавшую на блюдце ложечку и помешал ею чай.
Аль-Мансур наклонил голову к плечу и, прищурившись, изучающе посмотрел на странного собеседника. Тот как ни в чем не бывало продолжал помешивать ложечкой чай.
– Ты исследователь или коллекционер? – спросил наконец рамон.
– Не то и не другое.
Незнакомец достал из нагрудного кармашка визитную карточку и положил ее на стол.
На светло-сером пластиковом прямоугольнике серебристыми витыми буквами было выведено:
Элиш Турсун
посредник
– Я представляю интересы одного весьма состоятельного коллекционера. Его интересы весьма широки, но особенно его привлекает Восьмой период Д’Кера.
Аль-Мансур зажал карточку посредника между двумя пальцами и краем постучал по столу.
Восьмой период Д’Кера был едва ли не самым интересным и в то же время наиболее загадочным отрезком истории до Эпохи Сепаратизма. Восьмым периодом Д’Кера называлось то время, когда стремление к сепаратизму начало раздирать ставшее почти единым человеческое сообщество. Недоверие людей друг к другу принимало чудовищные, совершенно немыслимые формы. Одни строили бункеры и зарывались вместе с ними в землю, отгораживаясь от всего мира стальными дверями. Другие уходили в леса, чтобы навсегда порвать с цивилизацией и начать все заново. Ряд историков полагают, что потомками этих отшельников являются джангуры, поныне ведущие примитивный образ жизни и чурающиеся всего, что в их представлении хоть как-то связано с понятием цивилизации. Третьи обносили свои дома колючей проволокой и минировали подходы к ним. Среди последователей самых различных религиозных культов участились случаи массовых самоубийств.
В это время люди не только прятались друг от друга, но и старались получше спрятать то, что считали наиболее ценным. Прятали очень хитро и изощренно. Зачастую снабжая временные, как они сами тогда считали, хранилища богатым набором хитроумных ловушек, которые, срабатывая, уничтожали не только того, кто пытался добраться до спрятанного, но и все, что находилось внутри. Люди Восьмого периода Д’Кера были фантастически расчетливы, прагматичны и рациональны. Они прекрасно понимали, что ежели один грабитель отыскал путь к тайнику, то вскоре следом за ним явятся и другие. Так пусть же спрятанное
не достанется никому. Из этого следует, что люди Восьмого периода Д’Кера были также алчны и безжалостны. Поэтому, если вдруг приходило известие, что кто-то из мусорщиков погиб загадочным образом, можно было быть уверенным, что бедолага нашел и пытался вскрыть одно из хранилищ Восьмого периода Д’Кера. И по этой же самой причине жулики и проходимцы ни с кем и никогда не заводили разговоров о кладах Восьмого периода Д’Кера. Какой идиот сам заплатит за то, что ему укажут дорогу в Ад?Аль-Мансур еще раз стукнул краем карточки по столу. Затем взял стакан с пивом и сделал глоток.
– Ну, и чем же я могу быть полезен твоему хозяину?
Незнакомец двумя пальцами взял за ручку стоявшую перед ним чашку, поднял ее, но так и не сделал глотка. Он держал чашку так уверенно и твердо, что поверхность заполняющей ее светло-зеленой жидкости оставалась ровной, как стекло.
– Я слышал, вы специализируетесь по Восьмому периоду Д’Кера.
– Ну, насчет специализации – это слишком громко сказано.
– Но вам ведь удалось вскрыть несколько хранилищ этого периода.
Если точно, хранилищ, вскрытых Аль-Мансуром, было шесть. Такую цифру не спишешь на удачу. И везение здесь тоже ни при чем. Все дело было в системе, разработанной Аль-Мансуром.
Когда он впервые нашел тайник, который, по его оценкам, мог относиться к Восьмому периоду Д’Кера, рамон не стал ломиться в запертую дверь, снедаемый желанием как можно скорее обчистить хранилище. Тщательно и неспешно Аль-Мансур принялся изучать все подходы, ведущие к тайнику. Он облазил все развалины вокруг, прощупал пальцами едва ли не каждый квадратный сантиметр земли и сохранившейся кирпичной кладки. Он старался представить себя человеком, собравшимся спрятать здесь свои семейные сокровища, то, что он считал самым дорогим и наиболее значимым для себя и своих потомков.
Работа заняла шесть дней. После чего Аль-Мансур надежно замаскировал вход в тайник, уничтожил все следы своего пребывания и вернулся в кластер. Где занялся сбором информации о месте, в котором располагалось хранилище. Он хотел узнать о нем все – что за дома там стояли, какие люди в них жили, когда и по какой причине эти люди покинули свои жилища.
Постепенно он углубился в изучение истории Восьмого периода Д’Кера.
Выбрав из библиотеки кластера все, что там имелось по интересующим его вопросам, Аль-Мансур нанес ряд визитов ветеранам-мусорщикам. Старики были рады поговорить о былом и с радостью отвечали на все вопросы. Им мало что было известно о ловушках, используемых в хранилищах Восьмого периода Д’Кера. Да оно и понятно – никто этим серьезно не занимался. Главным образом потому, что не видели в этом смысла. Случаи, когда кому-то удавалось забраться в хранилище Восьмого периода Д’Кера, а потом еще и выбраться оттуда живым, можно было пересчитать по пальцам. И все же какую-то информацию Аль-Мансуру удалось собрать.
На основе ее он составил собственную систематику ловушек, используемых при сооружении тайных хранилищ Восьмого периода Д’Кера. После чего он разработал алгоритмы подходов к каждому из базовых типов ловушек. И определил, к каким из них относятся ловушки, которыми был запечатан найденный им тайник.
Как правило, ловушек в хранилищах было несколько, от двух до шести, все относящиеся к разным базовым типам. О их присутствии можно было судить по некоторым внешним признакам. Правда, суждение это было весьма неопределенным. Скорее даже интуитивным. Но все же это было лучше, чем тыкаться вслепую, надеясь только на удачу. Удаче Аль-Мансур всегда предпочитал систему.
Закончив работу в кластере, Аль-Мансур загрузил в квад все, что, по его мнению, могло ему понадобиться, и вернулся к хранилищу. Которое все так же оставалось нетронутым. Ежели кто умный и нашел его, так прошел мимо. А если бы его нашел дурак, так это сразу было бы видно.
Аль-Мансур еще раз очень внимательно изучил хранилище снаружи. Сопоставил новую информацию с тем, что ему уже было известно. Покачал головой и вернулся в кластер.
Он понял, что пока что хранилище с пятью интегрированными ловушками, по крайней мере одна из которых относилась к Первому типу, ему не по зубам. Начинать следовало с чего-то более простого.