Клеопатра с парашютом

В начале лета Катерина в очередной раз вколола себе слишком большую дозу «средства для полета». Ольге удалось вывести племянницу из штопора, но на сей раз случилось непредвиденное: наркоманку усыпало болячками, которые не поддавались лечению…

Муликова устало посмотрела на меня.

– Понимаешь?

– Вы поместили дочь в клинику к сестре, и та, зная, что никаких записей о «хобби» племянницы не существует, объявила напасть аллергией на некачественную косметику, – сообразила я. – Вот уж глупость! Ни одна фирма не сдастся без боя. Начнутся экспертизы, исследования… Вы очень рисковали.

Галина Петровна вздохнула.

– Оля не хотела затевать историю, но я ее уломала. А на прошлой неделе сестра посмотрела по телику программу о людях, которые пытаются надуть страховые компании, приехала ко мне и категорически заявила: «Думай обо мне что хочешь, но я выхожу из игры. Нас непременно разоблачат. Катерина уже идет на поправку, и, пока суд да дело, она выздоровеет. Я не хочу сидеть в тюрьме из-за твоего желания отхватить крупный куш. Зря я пошла у тебя на поводу».

– И вы решили ковать железо, пока горячо, – подсказала я. – То есть отправились в «Бак» в надежде прямо сегодня вернуться домой с чемоданом купюр.

Муликова кивнула и снова заплакала. Находись на месте Галины моя ровесница, я бы наградила ее нелицеприятными эпитетами, самым безобидным из них было бы банальное «дура». Но Галина Петровна годилась мне в матери, поэтому я проглотила рвущиеся с языка оскорбления. Спросила только:

– Почему именно «Бак»? И откуда вы знаете мое имя?

Муликова наконец выпрямилась и теперь сидела так, словно проглотила весло.

– К нам в офис действительно приходит представительница вашей фирмы.

– Отлично, – пробормотала я, – в чащу темного леса пробился луч света.

– Я раньше не покупала косметику, – продолжала Галина, – видела дилершу всего один раз. Обычная девушка – стройная, волосы до плеч, без особых примет. А вот ее имя с фамилией запали в память. А потом…

Дальше было так.

Однажды Майя, секретарь директора конторы с непроизносимым названием, где работает Муликова, заболела и позвонила ей с просьбой:

– Галя, закажи пропуск Степаниде Козловой.

У них там строгая система, без бейджа «Посетитель» внутрь не попасть. Просить пропуск для гостя имеют право только Майя, Галина Петровна, ну и начальник. Конечно, Максима Степановича помощнице беспокоить не хотелось. Муликова, естественно, спросила секретаршу:

– Кто она такая?

Майя объяснила:

– Торгует элитной косметикой по вменяемым ценам, регулярно с товаром к нам заглядывает. Надумаешь что-то купить – иди в библиотеку, Степа там устраивается.

Галина Петровна выписала пропуск. А потом ей стало любопытно, и она заглянула в библиотеку. А там наткнулась на Варвару Ремизову, которая упрекала Козлову:

– В прошлый раз я взяла у тебя тени, так все веки покраснели и опухли. А на коробочке написано «Гипоаллергенные». Ну и как это могло случиться?

Коробейница погасила назревающий конфликт.

– Похоже, вам они не подходят, среагировали на какой-то их компонент. Бывает. Даже сто раз протестированный товар может у кого-то вызвать шелушение кожи или небольшой отек. Вот вам пробники. Вечером перед сном нанесите из каждой упаковки чуть-чуть содержимого на внутреннюю часть предплечья, а утром изучите состояние кожи. Если обнаружите покраснение, значит, данный товар вам покупать нельзя. Давайте ваши тени, верну деньги. И вот небольшой подарочек от фирмы «Бак» – сумочка с гелем для ванны, мочалочкой и шампунем.

Варвара ушла весьма довольная.

Галина Петровна изучила каталог и купила пудру. Зачем? Ей захотелось сделать Катерине подарок – дочь практически перестала следить за собой, могла не умываться, не причесываться. Мать понадеялась, что дорогая косметика вернет девушке желание прихорашиваться. Но Катя не пришла в восторг от подарка, бросила коробочку в спальне. И тут в голове Муликовой оформился план, простой, как чугунный утюг. «Бак» – богатый концерн. Что для них три миллиона? Копейки! Небось побоятся, что покупательница раздует пожар в прессе, и сразу отсчитают валюту…

– Вы не подумали, что меня, не имеющую к коробейнице ни малейшего отношения, могут уволить! – запоздало возмутилась я.

Муликова сложила руки на коленях.

– Я позвонила на фирму, узнала, что там работает Степанида Козлова. Имя редкое и в сочетании с фамилией такое… э… веселое. Я была уверена, что именно ты торгуешь косметикой. Ничего плохого тебе не желала, претензии предъявляла концерну. Не девушка же выпускает пудру. В чем проблема?

– В том, что «Бак» не работает по каталогам! – вскипела я. – И к тому же я, по вашим словам, оказалась подручной мошенников. Вы солгали Ирине Марковне, сказав, что опознали меня.

– Извини, – прошептала Галина, – действительно некрасиво получилось. Оля права, не стоило затевать аферу. Но мне так нужны деньги! Позарез! Так хотелось купить свою квартиру… и чтобы нам с дочкой до конца жизни средств хватило… Пожалуйста, давай забудем эту историю. Все. Конец. Хорошо?

Наивность и глупость Муликовой меня поражали. Мы в детском саду, что ли? Подрались в песочнице, стукнули друг друга по голове ведерками, побились лопатками и помирились? Галина ничего не слышала о судах за клевету и распространение сведений, порочащих доброе имя честных граждан? Не подумала, что на настоящую Степу обрушатся неприятности?

– Что мне для тебя сделать? – ныла аферистка. – Даю честное слово: более не побеспокою Клюеву. История закончена.

– Вы завтра собираетесь на службу? – остановила я ее бубнеж.

– Конечно, у нас очень строго следят за посещаемостью, – сказала собеседница.

– И секретарь Майя будет на месте? – спросила я.

– Куда ж ей деться? – хмыкнула Муликова. – Парится за столом с десяти утра, обед сорок пять минут.

– Выпишите мне пропуск, – потребовала я.

– Пожалуйста, не надо скандалить в конторе! – взмолилась Галина Петровна. – У нас коллектив в основном женский, пойдут сплетни. Я пообещала тебе – конец истории.

– Для вас, но не для меня, – хмуро объяснила я. – В руках Ирины Марковны коробочка с эрзац-пудрой. Еще повезло, что высшее начальство в полном составе разлетелось по пляжам, а то бы разбирательство уже устроили. Но оно все равно будет. Меня в компании хорошо знают, и, надеюсь, не заподозрят в нечестных действиях. Но до выяснения обстоятельств оставят в Москве, прикроют вылеты за рубеж, прикажут уйти в неоплачиваемый отпуск. Вы здорово испортили мне жизнь!

– Я не хотела, это случайно вышло, – всхлипнула Муликова.