Клешни для "именинников"

От слабости и от выданных доктором таблеток, Джулия быстро уснула. Она единственной, кому удалось это сделать. Сон ее был спокоен и безмятежен.

Доктор покосился на ушедшего в себя Ларри и попытался последовать примеру Штопора, заглянув в бутылку. Кисловатое вино не помогло, напротив – больше усугубило его подавленное состояние. Зато Мельский, похоже, не плохо проводил время, решив, что будет пить пока не упадет. Иного варианта заснуть он не видел и не стал терять времени. Когда Хоуз решил заговорить с ним, возле кресла стояли три пустые бутылки, а в руках Штопор держал четвертую.

– Вы называете это спиртным напитком?
– беззаботно спросил он, как будто на данный момент именно этот вопрос был наиглавнейшим.

Хоуз растерянно посмотрел на бутылку в руках Мельского и пожал плечами:

– Спиртные напитки бывают разными...

– Как думаешь, сколько таких подвалов нужно, чтобы я отрубился?
– Штопор усмехнулся и влил в рот очередную порцию темно-красной жидкости.

Внимательно посмотрел на доктора в ожидании ответа, но тот похоже не был настроен разговаривать на эту тему. Он постоянно открывал рот, для того, чтобы перевести разговор в другое русло, но Мельский всякий раз перебивал его, требуя ответа на всякого рода чепуху. Наверняка то, что он пил, было, все-таки, спиртным напитком.

– Вы похоронили их?
– спросил Хоуз так неожиданно, что Мельский некоторое время продолжал счастливо улыбаться.

– Кого? Ах, этих, - Штопор скривился, и улыбка сошла с его губ.
– Да, мы их зарыли, - он посмотрел на бутылку с отвращением, что немного удивило доктора.

– Можно было не говорить об этом, док? Я плохо переношу жмуриков.

– Простите, вы о ком?

– О покойниках, о ком еще!

Несколько минут молчали. Каждый думал о своем, а может, и об одном и том же. Мельский, вдруг, стал серьезным и совсем не пьяным:

– Завтра мы переберемся в ту пещеру, что ты нашел, - тихо произнес Штопор, приложившись к бутылке, и лицо доктора просияло.

– Оттуда удобно подавать сигналы. Я нашел ее совершенно случайно. Я и не ожидал, что восточная часть острова обрывается так круто. Там одни скалы и наверняка собаки туда не добираются.

– Ты хочешь сказать, что нам придется карабкаться по скалам?
– поинтересовался Мельский, с сомнением окинув взглядом не совсем стройную фигуру доктора.

– Нет. Подойти к пещере не так уж трудно. Трудность в том, что после таких дождей мы не сможем разжечь костер, - устало, в растяжку пропел Хоуз, устремив задумчивый взгляд на свои колени.

– Что-нибудь придумаем... Когда мы с Ларри искали лопаты, мы нашли целую канистру бензина и поставили ее у входа... Там, - Мельский лениво махнул рукой, то ли вправо, то ли вверх.
– Думаю, она нам пригодится.

Доктор оторвал взгляд от своих коленей:

– Это меняет дело... С бензином мы точно что-нибудь придумаем..., - Хоуз казалось успокоился и остановил свой взгляд на спящей девочке.
– Представляю, что ей пришлось пережить. От сильного потрясения она потеряла голос и сейчас не может говорить.

Штопор нахмурился и поставил на место бутылку, к которой только что собирался приложиться:

– Как ты сказал? Девчонка не будет говорить? Это серьезно?

– Я не говорил, что не будет..., но... если потрясение сильное...

– Черт. А я-то думал, почему она молчит.

Снова возникла неловкая пауза, нарушаемая лишь бульканьем жидкости в бутылке. Вино подходило к концу, но Штопор не расстраивался. Он уже был вполне готов ко сну, а это то, что надо... С сожалением посмотрев на Хоуза, он искренне посочувствовал ему. Весьма довольный собой, Мельский направился к перинам и лег. Закинув руки за голову и изобразив на лице мечтательную мину, он долго смотрел в потолок, затем вдруг резко встал:

– Доктор!

Хоуз вскинул голову и с удивлением посмотрел на Штопора:

– Я думал, ты уже спишь, - едва слышно пробормотал он.

Мельский сел и обхватил руками колени:

– Доктор, ты не задумывался над тем, почему прошлой ночью мы все ходили в подвал?

Хоуз побледнел и глаза его принялись блуждать по комнате, не находя себе места.

– В-в... подвал? Я... я не был в подвале прошлой ночью.

Штопор презрительно скривился:

– Не прикидывайся паинькой, корешок... Все мы там были! Нас влекла туда неведомая нам сила, но всему есть объяснение. Так ведь, корешок?

– Что ты хочешь этим сказать?
– нижняя губа доктора затряслась.

– Ты же профессор! Пошевели мозгами и найди это объяснение... Это по твоей части!

Ларри вздрогнул и внезапно вышел из полузабытья. Он повернулся к Штопору, пронзив его взглядом, значение которого было трудно определить.

– Почему ты решил, что в подвале побывали все?

Штопор покосился на Кристиана. До этого боксер вел себя так тихо, что Мельский забыл о его существовании.

– Ты заходил утром в подвал? Нет, ты не заходил, а вот я... В общем..., там уже утром стояла пустая бочка. Каждый из нас туда спускался и жрал то, что в ней было. Меня и сейчас тошнит, потому что все происходило не по моей воле, - Штопор вперился взглядом в Хоуза.
– И пусть профессор объяснит нам, что происходит.

– Я не профессор.

– Какая разница? Я вижу никаких идей у тебя нет? А у меня, представьте, есть!

Мельский заговорил слишком громко, возбудившись как оратор на митинге, доктор, кивнув на Джулию, попросил его "выпустить пар".

– Я вот что думаю, - уже спокойнее заговорил Штопор, - этот червяк, который был в ноге у девочки и есть у нас..., не он ли заставляет нас поедать всякие помои?

Хоуз что-то промычал и с сомнением покачал головой. Кристиан повернулся к нему, стараясь поймать его взгляд:

– Ну что, док..., в этой версии есть хоть какой-то смысл?

– Не знаю..., - признался доктор.
– Что касается меня, то я никак не могу смириться с мыслью, что эдакая тварь живет себе спокойненько у меня в теле.

Ларри согласно кивнул и посмотрел на Мельского, лицо которого обрело кислое выражение. Он почувствовал, что на него смотрят, и попытался продолжить дискуссию:

– Недурная идейка, а? Что скажешь, Ларри? Червю надо чем-то питаться. Если бы он потихоньку поедал нас изнутри, мы бы чувствовали это..., но он заставляет нас есть всякую гадость, а потом как-то забирает нужные ему вещества... Я ничего не смыслю в этом. Я вор, черт возьми!
– Штопор вытер вспотевший лоб и добавил.
– Первое, что я украду, когда вернусь домой – это медицинскую энциклопедию.

Хоуз снова отказался от комментариев, и каждый в полной тишине строил в уме свои личные гипотезы. Не исключено, правда, что Ларри думал об Аните.

– Док, - нарушил тишину Мельский, - я тут, поразмыслил немного. В общем, мне нужна твоя помощь...

Лицо Хоуза напряглось: он не ожидал от Штопора ничего хорошего и нисколько не удивился, когда услышал его просьбу:

– Корешок, вытащи у меня червя! Я разрешаю тебе разрезать мою ногу... Возьми свой ножичек, тебе это привычное дело, не составит труда...