Клетчатая зебра

– Поразительно, – согласилась я, – впервые встречаю слаксы, идеально подчеркнувшие фигуру.

– Берете? – деловито осведомилась тетка.

– Конечно, – кивнула я. – А еще что-нибудь Пушкин из суперматериала сошьет?

Продавщица протянула мне визитку.

– Звоните, буду сообщать о всех поступлениях.

Я покосилась на карточку.

– Спасибо, Лариса.

– Всегда готова доставить человеку радость, – улыбнулась менеджер.

До Анны Сергеевны я доехала через час и с некоторым трудом выбралась из машины – брюки слишком сильно обтянули ноги, я с усилием сгибала колени. А еще слаксы оказались чуть короче, чем надо, их край достигал верхней части щиколоток. Вроде в магазине штанины были длиннее…

Я пошла к подъезду, ощущение скованности прошло. Очевидно, хитрая материя постоянно приспосабливается к обстоятельствам, она видоизменяется то под сидящее, то под стоящее, то под движущееся тело. Представляю, как завопят Зайка и Маруся, когда я продемонстрирую им волшебные штанишки!

Анна Сергеевна без особых церемоний выдала мне похожую на обувную коробку, аккуратно обернутую коричневой бумагой.

– Это утка? – удивилась я. Вроде Кирилл говорил, что выбрал самую жирную птичку.

– Мое дело привезти посылку в целости и сохранности, внутрь нос я не засовываю, соблюдаю тайну корреспонденции, – с достоинством ответила пенсионерка. – Видишь, написано «Д. Васильева»? Значит, твое.

Я поблагодарила старушку и поехала на первый этаж. Интересно, сколько таких бабулек, как Анна Сергеевна, колесит по просторам России, зарабатывая рубли к копеечной пенсии? Трудолюбивые, честные женщины не желают стать обузой для детей, вот и ищут свой способ выживания. На пожилую тетеньку, ковыляющую по платформе с сумкой на колесах, ни один милиционер не обратит внимания. Патруль нацелен на отлов так называемых лиц кавказской национальности и гастарбайтеров. Но милая, воспитанная бабулечка, считающая грехом засунуть нос в чужую посылку, способна безо всякого злого умысла привезти в столицу пластиковую взрывчатку и передать ее получателю. Интересно, почему моя утка оказалась такой маленькой?

Я вышла на улицу и ощутила острую нехватку кислорода. В ушах зашумело, перед глазами замелькали серые мушки. Надо бы поторопиться к машине, быстро залезть в салон и на полную мощность включить кондиционер…

Я кое-как доплелась до «букашки», щелкнула брелком, открыла дверь и поняла, что не могу поднять ногу. Брюки слишком сильно сдавили ноги, они практически превратились во вторую кожу и еще больше укоротились. Теперь штанины заканчивались посередине голени, они медленно превращались в бриджи. Втянув живот до предела, я расстегнула пуговицу на поясе. Стало немного легче. Но хитрый материал продолжал сжиматься! Он настолько плотно обхватил мои бедра и ноги, что стало понятно: если сию секунду я не сорву с себя подштанники – упаду в обморок. Вот только как потом ехать по городу и выходить голой из автомобиля?

С огромным трудом я все же вползла в малолитражку, нашла визитку Ларисы и позвонила.

– Что случилось? – спросила менеджер.

– Новые брюки меня душат! – кратко сформулировала я проблему.

– Зачем вы их на шею намотали? – удивилась Лариса.

Я, почти раздавленная штанами, нашла в себе силы для ехидства:

– Ха, ха! Очень смешно! Они безостановочно уменьшаются в размере: скоро мне кости поломают!

– В животе нет никаких костей, – продемонстрировала знание анатомии Лариса, – только печень и желудок.

– Если их наружу выдавит, мне лучше не станет, – просипела я.

– Снимите скорей брючки, – занервничала Лариса.

– Не получается! – заныла я.

– Тогда приезжайте в магазин, – велела менеджер.

– Попытаюсь, – прошептала я.

Когда ваша покорная слуга походкой Железного дровосека, забывшего смазать суставы, вступила в магазин, бриджи превратились в велосипедки, поскольку подтянулись уже до коленей.

– Очень интересно… – протянула, глядя на меня, Лариса. И поволокла в кабинку, по пути объясняя: – Товар экспериментальный, всего три дня им торгуем. Не расстраивайтесь, брюки стянем, деньги вернем, никаких проблем.

– Уж постарайтесь, – взмолилась я. – А то я чувствую себя мумией, спеленутой бинтами.

– Нет причин для беспокойства, – заверила продавщица. – Сюда, за занавесочку… ну-ка, раз, два, три…

– Ай-ай! – взвизгнула я. – Больно!

– Прости, я не хотела, – перешла на «ты» Лариса. – Действительно, плотненько сидят… Еще дерну? Ап!

– Ой! – в голос взвыла я. – Штаны, кажется, приросли к коже.

Лариса запустила руку себе в волосы, нервно покрутила прядь, потом приняла решение.

– Нужен кто-то посильней. Это как тесные джинсы сдирать… Эдик, иди сюда!

Лариса убежала из кабинки, мы остались с парнем вдвоем.

– Вот блин, – покачал головой Эдуард. – Хренота, однако. Ложись на пол и задери ноги.

– Думаешь, поможет? – спросила я, готовая на все, лишь бы избавиться от брюк, державших меня крепче голодной акулы.

– Буду трясти и тянуть, пока не стащу, – пообещал Эдик.

– Валяй, – согласилась я и бухнулась на не особо чистый коврик, покрывавший пол примерочной. О брезгливости в тяжелый момент жизни можно и забыть!

Эдуард попытался подцепить манжеты брючин.

– Не царапайся, – попросила я.

– Лежи смирно, – приказал парень и с силой рванул штаны вверх.

– Мама! – пискнула я, поняв, что вишу над полом вниз головой. – Только не урони!

Эдик минуту тряс меня, затем опустил на ковер.

– Фу! – тяжело отдуваясь, почесал в затылке парень.

– Голова болит, и меня тошнит… – простонала я. – И очень хочется в туалет! Давай не останавливайся!

– Изменим тактику, – потер ладони молодой человек. – Раз тряска не помогла, попробую рвануть.

Я зажмурилась, Эдуард дернул штаны, мое тело двинулось за ними.

– Неправильно действуем, – оценил ситуацию юноша, – ты должна крепко держаться руками, иначе я тебя просто в торговый зал вытяну. Уцепись за стул.

– Глупое решение, – не согласилась я, – он тоже сдвинется.

– Нет, – засмеялся Эдик, – мебель к полу привинчена, чтобы покупатели не сперли.

– Находятся люди, желающие украсть из магазина табуретку? – поразилась я.

– А еще вешалки, зеркала, шмотки и бумагу из туалета, – засмеялся Эдуард. – Плюс к тому лампочки выкручивают и шариковые ручки на кассе тырят. Жесть! Давай хватайся…

Я взялась за ножки стула, парень набрал полную грудь воздуха, поддел края брючин, чуть присел и, шумно выдохнув, дернул. Сначала раздался звук рвущейся ткани, потом треск, чей-то крик, мое тело поднялось в воздух. Я из последних сил держалась за стул, но ощущала, что долго сопротивляться влекущей вперед силе не смогу. Тут Эдуард взвизгнул, стул оторвался от пола, и мы живописной группой вылетели из примерочной в торговый зал. Эдик не отпустил мои ноги, а я бульдожьей хваткой сжимала ножки стула.