Клетчатый плед

— Погоди… — остановил его мистер Лимен. — Дай подумать.

Что было хорошего вокруг него? Мелкие людишки, как тараканы, носятся там и сям, день за днём, год за годом. Что он получал от своих снов? Адреналин. Много адреналина. Такого, какого не даст ни выполненная работа с последующим повышением, ни внезапное приключение в ночном клубе, ни, пожалуй, прыжок с парашютом. Ночные клубы и парашюты опасны для жизни — какой смысл к ним приближаться? Да тьфу-тьфу-тьфу! Рутина и повышение — вещь полезная, но унылая. Удовольствие от похвал и премий длится недолго, это не подвиг, оно забывается.

Но был ещё диван с клетчатым пледом. Да, это вещь, которую жалко отдавать. Но в принципе, ради неуязвимости с вечным блужданием по просторам тоскливого, рушащегося мира, столь привлекательного, столь заманчивого и… нестрашного!.. Не стоило ли ради этого принести жертву? Поразмышляв, мистер Лимен решил, что готов положить на алтарь предстоящего удовольствия и величия самое ценное, что имел в своей нынешней жизни.

Наблюдая, как Гарпия чертит перед камином круги с магическими символами, мистер Лимен беспокойно оглядывался. Казалось, всё продвигается слишком здорово. Так, что в последний миг из углов непременно выскочат полицейские, скрутят руки ему и Харперу, и их обоих увезут в кутузку, как раз, когда они находились в паре шагов от цели. Но полицейские не выскакивали, рисование продвигалось, всё шло спокойно.

— Разве там не надо рисовать пентаграмму? — задавал он вопросы время от времени, и Гарпия отвечал на удивление терпеливо:

— Нет, пентаграммы и им подобные символы выдуманы людьми. Демоны же сами диктуют правила нужных обрядов, и эти правила не похожи на описанные в сказках.

— А где ты добыл настоящие правила демонов?

— О! Обожаю исследования всего таинственного! Давным-давно я устроился работать в хранилище крупной библиотеки — там столько всего. Некоторые заметки средневековых учёных совсем не похожи на традиционные веяния, они больше напоминают правду, гораздо больше, чем символизированные тексты, известные всем.

— Значит, крови кошек и младенцев не требуется?

— Нет! Ни в коем случае, если не хочешь вызвать демона в этот мир во плоти! Пока он скован цепями ада, он может являться лишь в меловой круг, за пределы которого выступить полностью не способен, разве что может дотянуться до чего-нибудь или заколдовать, наслать проклятье на любого человека и предмет в пределах видимости. Только если ты хочешь, чтобы он порвал свои цепи, обретя всю силу, какую имеет в своём аду, и обрушил мощь на нашу бренную землю, — тогда можешь использовать кровь кошек, чёрных петухов и младенцев.

— Разве мы с тобой не этого добиваемся?

— Но мы пострадаем в первую очередь.

— А так он будет неопасен? — уточнил мистер Лимен, начиная сомневаться в обряде Гарпии.

— Нет, я заключу его в магические оковы особым знаком, который начерчу, едва только он явится перед нами и примет форму. Но не раньше. Знак надо писать после сформирования демона, тогда над его текущей формой у тебя будет власть, и он не сможет ни уйти назад, ни выйти из круга, пока ты не сотрёшь этот знак и этим его не отпустишь обратно в ад.

— И что за форму он может принять?

— Вот этого я не знаю, — вздохнул Гарпия. — Но ты столько видел, что тебя ничего не испугает, верно? Да и я готов ко всему — пусть хоть спрут, пусть хоть паук, пусть хоть чёрт с рогами! После прочитанных мною ужастиков это не впечатляет. Всё готово. Начнём?

Закрыв глаза, мистер Лимен постоял с минуту, затем выдохнул.

— Начнём.

Держа наготове мел для знака-оков, Гарпия нараспев продекламировал неизвестные земным языкам слова. Пламя в камине всколыхнулось, стало белым с синими языками у основания. Над начертанными кругами стал собираться дым.

— Сейчас он примет форму, — прошептал мистер Лимен.

— Тс-с, — осадил его Гарпия.

Несмотря на предосторожности, они пропустили момент воплощения демона. Всё произошло неожиданно: только что стоял пар и вдруг — существо получило форму. И при первом взгляде на эту форму оба культиста застыли на месте, позеленев от ужаса.

В двух шагах от них, ограниченное меловым кругом, возвышалось голое тело мужчины в позе и виде, каких не встречали авангардисты в самых тяжёлых своих наркотических сновидениях. Оно было повёрнуто к ним спиной, вверх ногами. Всё его положение напоминало «мостик», если бы тулово не подпиралось нелепо короткими ручками с растопыренными длинными пальцами. Внизу перевёрнутой спины острыми лезвиями торчали лопатки. Нижняя часть, ставшая в этой позиции верхней, опиралась на выставленные вперёд, словно паучьи ноги с короткими бёдрами и непомерно длинными голенями. Прямо под ягодицами моргали два здоровенных глаза, число зрачков в каждом постоянно менялось — от двух до шести. Ниже, на уровне рёбер, щёлкал зубами широкий рот. И наконец, голова, приставленная к длинной шее, волочилась по земле сзади, подобно хвосту, дебильным лицом корча издевательские гримасы.

От этого зрелища Харпер забыл про мел.

— Чего дозываешься? — спросил рот в спине, обращаясь к ошарашенному испугом мистеру Лимену.

Привыкший к любым зрелищам под пледом, мистер Лимен вернулся к тому состоянию, в котором смотрел самый первый из снов. Существо, если можно было назвать это именно так, невзирая на то, что такое извращение не могло существовать нигде, вызывало страх ещё больший, чем когда-либо он ощущал. Единственное, чем он сумел инстинктивно обезопасить себя, — это проблеять дрожащим голосом, указав на каменного от ужаса Харпера:

— Это не я, это он.

— Ах, он?

Так и не оцепленный защитным знаком, демон ловко, словно футболист — мяч, подкинул Гарпию ногой вверх, чтобы поймать ртом в спине. Смачно хрустя костями, он пережевал жертву и, облизнувшись, снова обратился к мистеру Лимену:

— Ну а ты чего хотел? Кого вызывал и зачем?

Когда демон говорил, в его заднем «рту» через прозрачную плёнку там, где нёбная занавеска, было видно пузырящиеся органы. Мистера Лимена трясло и тошнило от зрелища.

— Красавец я, да? — отреагировал демон на его выразительно бледный вид. — Думаешь, я такой? У меня нет формы вообще. Я всегда принимаю отражение формы сознания вызывающего. И честно скажу, большего издевательства над человеческой плотью и сутью, чем у тебя, я ещё не встречал. Мозги в заднице, думать тошно. Где твоё желание, ничтожество? Ни один демон ада к тебе идти не хотел, тряхнули меня, а я даже своим адептам раз в двадцать призваний снисхожу появиться. Никто меня в лени ещё не обошёл. Так что загадывай, не тяни.

— Я видел сны… — пролепетал мистер Лимен. — Хочу, чтобы мир вокруг меня был под стать им. А я… я чтобы был неуязвимым.

— Хочешь? Сделаю. Прочти моё имя вслух три… нет, девять раз, и желание твоё исполнено… культист хренов.

Под задней ногой омерзительного монстра появился прямоугольный кусок бумаги. Чудище подвинуло его к мистеру Лимену, и тот, не сводя глаз с демона, поднял то, что оказалось похожим на визитную карточку, на которой было написано имя: «LazyWooL».

— Лейзивул, — послушно прочитал он. — Лейзивул, Лейзивул, Лейзи.