Клетка без выхода

Я поставил ногу на парапет моста и в глубокой задумчивости уставился вниз. Оставался один путь — прыжок через перила, в слой густого тумана, а там будь что будет…

— Можешь попробовать из любопытства, — раздался у меня за спиной голос приближавшейся Кассандры. Она словно прочла мои мысли. Впрочем, для этого ей вовсе не требовалось быть прорицательницей — все мои намерения были такими же прозрачными, как и незримая стена в метре от меня. — Чего ждешь? Рискни! Вот увидишь: будет весело.

— А я-то надеялся, что ты закричишь что-нибудь вроде «Остановись, ведь ты еще так молод!», — уныло отозвался я, продолжая пялиться на грязно-белые разводы нижнего туманного слоя. До меня наконец дошло, в какую серьезную передрягу я угодил. Разом пропало все настроение. Даже плохое — оно переросло в угрюмое безразличие ко всему на свете, в том числе к собственной жизни и к моей новой знакомой, на встречу с которой я возлагал столько надежд.

— Я непременно остановила бы тебя, реши ты застрелиться или повеситься, — ответила прорицательница. — Но не из жалости. Просто я люблю поболтать и умираю от тоски, когда остаюсь в одиночестве. А прыгать с моста — это, пожалуй, единственное развлечение, какое у меня осталось. Встанешь на перила, прокричишь что-нибудь в духе «Прощай, жестокий мир!» и — вниз! До тумана лететь шесть секунд — проверяла уже раз пятнадцать. А затем две секунды жуткого холода — и как ни в чем не бывало лежу на полу в башне, живая и невредимая. Страшно было только при первом прыжке, а потом ничего, втянулась, даже во вкус вошла. Да что я все языком мелю, погоди, сейчас покажу…

— Но-но, малышка, только без глупостей!.. — От моей апатии не осталось и следа. Я отскочил от парапета будто ужаленный и развернулся, готовый встать между Кассандрой и бездной. Или улететь в туман вместе с девушкой — сама же призналась, что ненавидит одиночество… — Даже не вздумай!.. О, господи!.. О, дьявол!..

Нет, Кассандра не опередила меня и не сиганула с моста, если верить ее словам, в шестнадцатый раз. По-моему, она вообще не намеревалась этого делать, а дразнила меня, как обожают дразнить игривые девушки не слишком сообразительных мужчин. Я же пришел в ужас, когда представил, что могло произойти, позволь я Кассандре осуществить ее самоубийственную прихоть. Разбившаяся в лепешку неизвестная прорицательница — это одно, и совсем другое — самоубийца, которая снилась мне сегодня ночью. Как оказалось, это портрет Кассандры носил с собой в моем сне маэстро Гвидо, и именно ее ангельский лик до сих пор оставался у меня в памяти. И вот теперь я едва не позволил «знакомой незнакомке» покончить с собой прямо у меня на глазах — было с чего перепугаться.

— Ну знаешь! — обиделась Кассандра. — С дьяволом меня еще никто не путал!

— Извини… — пробормотал я, будучи в шоке от очередного потрясения: вещая девушка, приснившаяся в вещем сне. Каким предзнаменованием это считать — благоприятным или дурным? Как обычно, приходилось надеяться на первое, но готовиться ко второму.

Реальная Кассандра была один в один схожа с девушкой моих грез: все те же очаровательные ямочки на щеках, вздернутый носик и, разумеется, бездонные голубые глаза, которые наяву были немного грустнее, чем на той фотографии. Однако это ничуть не умаляло желания вновь утонуть в них без остатка. Ростом Кассандра оказалась немного выше моего плеча, а формами — миниатюрнее Анны. Последнее являлось скорее достоинством, поскольку в соблазнительных округлостях целительницы присутствовало все же некоторое излишество. Если роскошные формы Анны слегка превосходили идеал женской фигуры моего времени, то у Кассандры наблюдалось отклонение в другую сторону. Пресыщенный эталонными фигурами женщин Терра Нубладо, сегодня я симпатизировал скорее недостатку полноты женских форм, нежели их избытку. Прорицательница произвела на меня впечатление не только очарованием и изящным станом, но и индивидуальностью, что при изобилии в туманном мире писаных красавиц давало девушке мощный плюс в плане привлекательности.

Одевалась Кассандра аляповато, но в этой аляповатости опять же проявлялась индивидуальность. Поверх классического брючного костюма для верховой езды девушка носила поношенное пончо, украшенное затейливым узорчатым орнаментом, стиль которого я затруднялся определить. Вышитые разноцветные линии переплетались столь причудливо, словно образцом для их вышивки послужил сам гордиев узел. Портной, сотворивший на одежде Кассандры столь вычурное украшение, заслужил право войти в историю швейной промышленности. Узорами было покрыто не только пончо девушки — напоминая бурно растущий плющ, орнамент опутывал рукава ее куртки, брюки и даже голенища легких кожаных сапог. Все это привносило в одежду прорицательницы художественную концептуальность и лишний раз подчеркивало оригинальные вкусы девушки. Волосы ее перехватывал поясок с аналогичными узорами. Вдобавок к этому она нацепила на шею целую пригоршню всевозможных амулетов, что делало Кассандру похожей на жрицу этнического культа, искать корни которого в Терра Нубладо определенно не стоило.

Сон в руку, иначе не скажешь… А может быть, он еще продолжается? Разве странное место, в котором я очутился, походило на реальность?

— Итак, каковы будут дальнейшие планы? — осведомилась Кассандра, видимо, отнесшая мои грубость и замешательство к своей неудачной попытке суицида. — Продолжим биться головой о стену или расходимся по камерам?

— Жалко голову, — признался я. — Пожалуй, вернемся в башню. А какой вообще режим в этой тюрьме? Сколько раз в день кормят?

— В башне Забвения всегда день, и здесь никогда не кормят, — ответила Кассандра, снова откинув со лба непослушный локон. Я подивился, как девушка при этом умудряется не расцарапать лицо перстнями, надетыми у нее по нескольку на каждый палец. Не иначе, перстни, как и амулеты, собирались хозяйкой по всему миру. — Тебе же толково объяснили: мы с тобой не в Терра Нубладо! Все ее законы в башне Забвения утратили силу. В том числе и закон о Мертвой Теме. Наши дубли сейчас заперты в какой-то секретной локации, расположенной бог знает где… Какое, говоришь, твое настоящее имя? Альфред Шулер?

— Арнольд Шульц… Этим именем я пользовался, живя в Европе.

— Ты что, шпион?

— Нет, просто были нелады с законом… На самом деле меня зовут Арсений Белкин, но этим именем я не пользовался очень и очень давно… Слушай, похоже, ты хорошо разбираешься в той белиберде, что Фило нес. Так, может, хотя бы в общих чертах объяснишь, где мы и что с нами происходит.

— Да без проблем, раз ты все мозги проиграл и забыл, где находишься, — согласилась Кассандра. — Удивительно, как имя свое до сих пор помнишь… Откуда ты, Арсений?

— Я родился и вырос в России, — ответил я, — но последние годы жизни провел в Европе.

— Последние годы жизни? — переспросила прорицательница. — Нет, с каким же фанатичным упорством ты отказываешься признавать себя живым! Это уже не убежденность, а прямо мания какая-то! Хорошо, поставим вопрос иначе: где сегодня покоится твое бренное тело? Только не говори, что оно уже захоронено — это будет уже слишком!

— Даже не знаю, что ответить… — Я пожал плечами. — Если правда, что людям после смерти в Терра Нубладо путь заказан…

— Фил тебя не обманул — ты хоронишь себя раньше срока. Когда умираешь в Терра Нубладо, ты и впрямь можешь вернуться к своей прежней жизни в Европе, Америке, России… где угодно. Но вот обратных случаев пока не зафиксировано. Этот абсурд невозможно представить даже теоретически: человек умер, и его душа переселилась в наш туманный мир! Чушь несусветная!

Категоричность ответа Кассандры смутила меня еще больше.

— Я бы рад поверить тебе и Фило, — произнес я после тяжкого вздоха, — если бы не помнил, как в меня всадили несколько пуль. Последняя попала точно в голову. Это случилось в Лондоне, пятого сентября две тысячи восьмого года — такова дата моей смерти. Сильный удар в лоб и хруст черепа — вот мои последние воспоминания о мире, за разговоры о котором в Терра Нубладо тоже можно схлопотать пулю между глаз…

Мы вернулись в башню. Исследовать первый и третий ярусы я уже не пошел — отсутствовало всякое желание. Я был раздавлен грузом сомнений, что продолжал наваливаться на меня с каждым новым ответом прорицательницы. Ответы не вносили ясность, наоборот, они только усиливали сумбур мыслей.

— Ты присядь, — заботливо проговорила Кассандра, тронув меня за плечо. Настроение мое было подавленным, и девушка, естественно, обратила на это внимание. — Сейчас спокойно во всем разберемся. Я не забыла твою просьбу: ты хотел разобраться со своим прошлым. Ты ведь сказал, что только за этим меня и искал.

— Да, только за этим, — подтвердил я.

— Вот видишь, — очаровательно улыбнулась прорицательница. — Получается, теперь я косвенно виновна в том, что ты угодил в лапы проклятых вымогателей.

— Я сам виноват, — возразил я, после чего опустил взгляд и добавил: — Но если бы даже знал, что меня ждет, все равно бы пришел. Ты одна, кто может мне помочь.

— Надеюсь, что помогу…

Я обогнул безразмерный стол и по старой бандитской привычке уселся так, чтобы видеть входную дверь. Прорицательница задержалась, чтобы поднять и поставить на место валявшийся на полу стул Анны, произнесла «вот теперь порядок», а затем подошла ко мне и села рядом. Лицо Кассандры выражало искреннюю заинтересованность. Девушка смотрела на меня, как честный следователь, который ставил перед собой цель докопаться до истины, а не любой ценой упрятать подозреваемого за решетку. Я готов был всячески способствовать Кассандре в ее расследовании и рассказать ей все, о чем она попросит. Хотя с другой стороны, если дар у прорицательницы не мнимый, попросить она могла о многом. Вероятно, даже поведать ей о моих снах, распространяться о которых я все же не хотел. Однако коснись наша беседа этой интимной темы, вряд ли я ушел бы от ответа. А вы отказались бы откровенничать с прекрасной дознавательницей, которая смотрит ясными бездонными глазами прямо вам в душу?