Клинок выковывается

Капец, разворошил осиное гнездо, – продолжал размышлять я. – Всем нужен выход на гномов, и ради этого готовы пойти на любые меры. С одной стороны, мне это, конечно, выгодно, поскольку не нужно организовывать свои караваны, охрану и прочее, знай сиди себе и перегружай с одних телег на другие, беря с этого процент. А с другой – окажусь втянут не только во внутригосударственные разборки, но еще и в межгосударственные».

Я замедлил шаг и прокрутил в голове последние события, затем снова заспешил за удалившимся по коридору слугой.

«В общем-то меня и без того со всех сторон прижали так, что дальше некуда. Орден паладинов, гномы, Валенса, Нариг, торговцы – все успели втянуть меня в свои интриги, и все преследуют исключительно свои интересы. Они, наверное, думают, что, как только торговля наладится, меня можно будет безболезненно заменить на посту посла своим человеком, налаженное дело покатится, как по рельсам. Придется их в этом разочаровать, хотя бы путем организации рынка не у гномов, а рядом со своим поселением. Нельзя дать им возможность торговать с гномами напрямую, это и мои позиции ослабит, и позволит старейшинам гномов снова захватить торговлю в свои руки».

Впрочем, я тут же перестал ломать голову над этим вопросом, все равно дело не сиюминутное. На данный момент передо мной стояла первостепенная задача – избавиться от паладинов и священников, никак нельзя было допустить, чтобы они попали в мою общину и там укрепились. В этом случае мне мало что удастся сделать – при малейшем конфликте крестьяне встанут на сторону церкви, а усмирять их с помощью гномов мне категорически не хотелось.

Я уже не раз и не два обдумывал, каким образом в этой ситуации можно обойтись без убийства священнослужителей, но так ничего придумать и не смог. Если хоть один из компании этих святош останется в живых, наша роль в исчезновении остальных неминуемо станет известна ордену. Я не питал никаких иллюзий относительно того, как на подобное известие отреагирует брат Антоний – меня сразу же сожгут на костре, и ни на чье заступничество рассчитывать не придется. Тот же герцог немедленно от меня открестится, уж лучше потерять деньги, чем влияние.

«В общем, нет никаких вариантов, кроме ликвидации», – принял я решение, противное моей совести. Все-таки предстоит убивать ни в чем не повинных людей, это не бандитов по ночам резать. Как бы гадко и цинично это ни было, для дела придется пойти на крайние меры – нет ни времени, ни возможности вести поиски другого выхода из сложившейся ситуации.

Пока я все это обдумывал, мы подошли к Рубиновому залу. Наградив слугу серебряной монетой, я направился к своему излюбленному месту.

– Господин барон? – ко мне приблизился чопорный слуга в ливрее цветов королевской династии.

– Да?

– Вам послание, – слуга передал мне конверт и заспешил к выходу из зала.

Я вскрыл конверт и обнаружил внутри записку.

«Третьего сариса, второй ряд, третья палатка, Агрис».

«Угу, таронцы, – я скомкал и положил записку в карман. – Что-то герцог молчит, пора бы уже и дать о себе знать».

Остаток дня прошел в нервном возбуждении, еще более усилившемся вечером. После вчерашнего почти провала я очень боялся, что сегодня результат будет таким же. Мало того что люди перестанут в меня верить, так еще и с убийцами не разберусь. Ведь я пообещал Антонию, что уеду через пять дней, на разборки с гильдиями мне оставалось всего два.

Карета ждала меня на том же месте, правда, в этот раз одеваться пришлось дольше. Учтя опыт прошлой стычки, и я, и нубиец надели кольчуги и латы, защищающие в числе прочего и ноги.

– Надеюсь, сегодня все будет благополучно, – обеспокоенно сказал я, переодеваясь.

– Ага, мечтай, – отозвался нубиец. – Весь город гудит, самую свежую новость обсуждают: мол, на гильдии убийц наехала неизвестная компания, которая сначала всех убивает, потом разговаривает.

– То есть сегодня бандитские логова защищены еще лучше, – тяжело вздохнул я.

– Да не волнуйся, Загиял отлично поработал, и мы знаем расположение почти каждого караульного у них внутри, не говоря уже о схемах домов, – обнадежил меня нубиец.

– Если сегодня потерпим неудачу, это будет крах всему. – Настроение резко начало портиться. – Завтра наш последний день в этом городе.

– Значит, сегодня надо приложить больше усилий! – нубиец был категоричен и не допускал лишних рассуждений перед схваткой. – Так что выкинь все из головы и приготовься к бою, не хватало еще, чтобы люди тебя в таком настроении увидели!

– Понял я, понял, – отмахнулся я от него.

Я очень удивился, когда началась атака на притон. Все бойцы, в отличие от первого раза, не ломились внутрь гурьбой, а действовали тройками. Молча, без каких-либо дополнительных команд, наша атакующая волна разделилась на группы, которые принялись растекаться по дому, проникая внутрь через открытый нами потайной люк. Скользнув вслед за Роном, я едва не споткнулся о тело, лежащее недалеко от входа. Рон и все остальные выставили перед собой узкие, но высокие щиты. «И это нубиец учел», – с завистью подумал я, ведь совсем забыл об арбалетчиках, которые в прошлый раз нам чуть все не сорвали.

Меня задвинули за спину Ортеги, который своим щитом и телом мог прикрыть двоих таких, как я. К счастью, щиты не потребовались. Хотя меры по охране были приняты бандитами усиленные, но совместное планирование операции со стороны шамана, Рона и нескольких отставных гвардейцев позволило нам захватить здание практически без потерь. Три раненых бойца по сравнению с десятком убитых обитателей штаб-квартиры явно были не в счет. Можно было подумать, что мы ошиблись с объектом налета, так гладко все прошло, но то, что все трупы были с оружием в руках, а на втором этаже мы разгромили довольно солидную оружейную, места для сомнений не оставляло.

– Отлично, – нубиец был в приподнятом настроении.

– К следующему? – спросил я.

Рон утвердительно кивнул и тихо отдал команду. Через пару минут к воротам подкатили несколько подвод, в них запрыгнули гвардейцы с щитами и оружием, и кавалькада растворилась в темных закоулках.

Закончили мы только под самое утро, когда предрассветный туман стелился по улицам бедных кварталов. За эту ночь мы вычистили и сожгли пять домов с находящимися там представителями разных гильдий, при этом, к сожалению, потеряли двоих бойцов. Один из них имел на иждивении жену и маленького ребенка, а второй – престарелую мать. Я попросил друзей погибших передать их семьям вознаграждение за утерю кормильцев, двести и сто золотых соответственно, а также вручил небольшие премии всем раненым, чтобы те могли до выздоровления жить, не выходя в город.

Вернулся я, шатаясь от усталости, но очень довольный. Дома меня ждали обильный завтрак, мягкая постель и своя женщина, к которой я испытывал определенную симпатию. Привычно перемахнув через забор, в рассветной полутьме я направился к дому со стороны пристройки для слуг. Предыдущие покушения оставили в моей душе свой след, к тому же последнее из них доказало, что и здесь нельзя чувствовать себя в полной безопасности, поэтому двигался я осторожно, прислушиваясь к каждому звуку.

Неожиданно услышав тихие голоса, я сразу же насторожился и начал красться, стараясь не издавать даже шороха. Вскоре стало понятно, что говорят мужчина и женщина. Мужской голос был мне незнаком, а вот женский я распознал очень быстро. Сердце судорожно забилось, и я замер на месте, чтобы не выдать себя.