Клор

Инбародод, не поднимаясь, кивнул. Я убрала Огниво и кходжа в футляр, подобрала свой револьвер и направилась в свои покои. Ненавижу эту похабную церемонию. Вешно потом ещё лет пять-десять тело под себя донастраивать. Вот отпущу сейчас контроль — она ж, дура такая, так и застынет на полпути. Хорошо ещё если не разревётся. На моей памяти ни одна ещё с первого раза не переварила идею, что их любимая бабуля вовсе не померла. Ненавижу, клять их об колено, детей. И фантомные боли после переноса ненавижу.

Интересно, у Хо также всё болит при каждой смене тела? Это вполне объясняет срамное ненормированное филистёрство, которым они выматывают мои нервы. Фух, дошла. Убрать Инструменты, проверить револьвер… вот теперь можно и контроль отпустить. И в таком вот нелитературном режиме мигалки мне придётся делить тело с оригинальной личностью, пока интеграция нейронных контуров не дойдёт до конца. Вот тошно надо взять как-нибудь Хо и вытрясти из них, как они умудряются менять тела по десятку штук за минуту. А пока в отключку, потом, всё потом…

Бабуля?..

Глава 19. Под волнами крадётся дендрофаг

Перспектива: агент Ликвидатор, локальный идентификатор «U-233»

Двадцать пятое октября. Седьмая неделя экспедиции идёт. Я до сих пор не получил ни одной задачи, в которой был бы однозначно и безвариантно необходим. Строго говоря, со всей текучкой профессионалы справляются лучше меня. Оно и очевидно — число нюансов в транобойном немножко превосходит численное значение «очень много», а способов выстрелить себе в ногу и того больше.

Очередная ночная вахта. Формально. Вся эта профанация с вахтами нужна только для того, чтобы добытчики не барагозили со скуки, пока целей нет. Помогает так себе. Команда не доверяет нам даже мытьё палубы — и правильно, положа руку на сердце, делает, — так что остаётся только развлекать себя самим.

Вот только к картам меня больше не подпускают — элементарных знаний тервера хватило, чтобы за вечер выиграть недельное жалованье всех добытчиков. На каждом из трёх кораблей звена. Раакар после этого очень сосредоточенно кивал головой, выслушивая мою оправдательную речь, и в конечном счёте доступно объяснил картёжникам, что расстрелять меня и на берегу можно. Но играть запретил. Во избежание, энн.

Так что я теперь просто гоняю отварчики в кают-компании «Тулена». Изредка ко мне заглядывает Коджарх Тесхр. Хотя в го он всё равно играет паршиво. Ещё и на деньги даже с девятью камнями гандикапа отказывается. А может, я учить просто не умею, результат тот же. Так или иначе, последние три дня я занят преимущественно тем, что ищу оптимальную степень помола, при которой сушёная мята в полной мере раскрывает свой вкус.

На последней охоте я опять батрачил щитовиком. Тоска. Работал бы Раакар в сдвоенной ватаге с Янабеду — обошлись бы и без меня. Но нет, как можно с еретиками, да он же в промысле не смыслит, энн, да что б этот горный болван понимал в биологии эфирной фауны, и так далее, и тому подобное. Ещё пара таких выходов, и я, честное слово, выдам что-нибудь термоядерное с руки. Разнообразия ради.

Ещё и мята перечная попалась… жжётся, зараза. Интересно, а я один такой полезный, или у нас все приданные боевые маги только на случай внезапной атаки зомби-нацистов-сёрфингистов? Здорово всё-таки, что контуры дальней эфирной связи я подломал ещё на третий от Вильола день. Можно доставать всех, не выходя из кают-компании. Кстати, не я один так сделал.

— Ты опять выходишь на связь, непотребник, — интонация Гая однозначно говорит, что это замечание — всего лишь очередной гэбэшный мем.

— Да ладно тебе, гражданин товарищ командир. Как будто сам режим молчания сохраняешь.

— Туше. Так чего у тебя?

— Ничего. Представляешь? — я шумно отхлебнул отвара.

— И как я, по-твоему, должен ничего представить, товарищ гражданин дзена?

Я задумался. Естественно, на такой запрос наиболее корректно было бы вернуть NULL, но это идеологически безграмотный подход, ведущий ко множеству ошибок. С другой стороны, я как раз размышлял над очень подходящим к случаю примером:

— Как нашу работу, разумеется.

— Не знаю, как там некоторые иные, — голос Гая прямо-таки сочился ехидством, — а у меня работа критически важная для выживания экспедиции. K10.

— Да ладно? — желания изображать скептичность не было. — Принял.

— Или ты забыл, на кого вы с Сайне спихнули Дорнаса Кромэна?

— А, точно… извини, я про него забыл совсем. Спасибо за это, кстати.

Повисла тишина. Мы договорились на сутки на ход с остановкой таймера на время охоты, так что торопиться с ответом смысла не было. Да и ко точно требовало хорошего размышления. Если бы ещё Гай не был столь сокрушительно предсказуем…

— Кстати, а чем ты его так? — Кромэн, которого я запомнил по Вильолу, был физически не способен находится в состоянии покоя, а неопределённость, возникающая при попытке одновременного определения его координат, импульса и статуса живого существа, наводила на мысли о том, что он являлся скорее котом, чем разумным наблюдателем.

— Сказал, что мы подозреваем Товсу и Бугу Балсана в шпионаже в пользу Кичипико.

— Эффективно. А над чем сейчас-то работаешь? — есть, всё-таки есть у перечной мяты свои плюсы. Весьма бодрящий вкус получился. — Это ж разовая акция.

— Так Товса и Буга не железные, знаешь ли, — из-за качества звука я не смог понять наверняка, поперхнулся ли Гай или усмехнулся. — У Балсана уже глаз дёргается, когда он слышит «Бугиманх».

— Это Кромэн его так?

— Он самый. Я никак не пойму, у него всё-таки настолько низкая или настолько высокая эмпатия. Настолько мастерски бесить всех живых — это, знаешь ли, искусство.

— Факт.

Мы помолчали. Со стороны Гая заорала и подозрительно быстро умолкла чайка.

— Слушай… — мне понадобилась пара секунд, чтобы вспомнить вопрос.

— Слушаю.

— Давно спросить хотел. Что там за история с Забуисмоной?

— Она длинная, — промурлыкал Гай. — Тебя какая именно часть интересует?

— Как вы его расстреляли без поимки?

— Элементарно, Сехем. Где находился приговорённый?

— Да пёс его знает.

— Ты розыскную внимательно читал?

— Ну, так.

— Оно заметно, — Гай хмыкнул. — Графа «в последний раз замечен», вспоминай.

— Там чушь какая-то была… — мозг упорно подсовывал весьма расплывчатые и не слишком осмысленные ассоциации. — А, точно. В любой момент времени в любой точке пространства?