Клуб худеющих стерв
Шрифт:
– Приедешь – все и обсудим.
В отсутствие Бориса Алексеевича Юле пришлось и обратно ехать своим ходом.
В лесу у выхода с территории Юля заметила группу хорошо одетых мужчин. Один из них показался ей знакомым. Слишком хорошо знакомым. Она совсем не хотела его видеть и ускорила шаг.
Однако Илья тоже заметил Юлю. Он извинился перед другими мужчинами и двинулся наперерез Юле.
Она остановилась.
– Не хочешь узнать, что я здесь делаю? – спросил Илья.
Юля кивнула – говори.
– Я купил этот участок
– Ты врешь.
– Не веришь – вон мужики, видишь, – директор стр оительной компании, проектировщик, архитектор, а вот тот, толстый, – чиновник из земельного комитета. Да я тебе документы покажу. Правда, подписывать их к твоему папику я лечу завтра, но дело решенное, можешь не сомневаться.
– Если ты хотел меня наказать, поздравляю, тебе это удалось.
Юля сказала это без выражения. Но отчетливо понимая, что умерла окончательно. Теперь она не знала, чем лечиться.
– Я же говорил, что он тебя кинет.
Юля медленно пошла к автобусной остановке.
Но научная дотошность мешала ей смириться с известием. Она решила убедиться, что Илья не лжет, задать прямой вопрос Сергею Ивановичу.
– У тебя что-то срочное? – спросил он.
– На территории санатория я встретила своего бывшего любовника Илью Круглова. Он утверждает, что купил у вас участок, на котором стоит санаторий, и собирается сносить здание. Это правда?
Сергей Иванович не ждал прямого вопроса и вообще формулировки еще не продумал. Юля застала его врасплох.
– Да, это правда. Но помнишь, однажды, давно, когда мы с тобой познакомились в самолете, ты в ответ на мое предложение стать моим личным врачом и диетологом ответила мне такой фразой…
– Не помню, какой?
– «Меня привлекают более масштабные проекты», – сказала ты.
– Предположим.
– У меня тоже есть масштабные проекты. Этот санаторий – мелочевка. Я готов предложить тебе гораздо большее, все, что ты захочешь. Ведь мы понимаем друг друга?
Отчего-то академический институт вылетел у него из головы, он судорожно вспоминал, что же он для нее такое славное придумал… Но вспомнить не смог, и повисла пауза.
Юля понимала, что пока был санаторий – была кон кретика – приходи и работай. Обещания же были всего лишь обещаниями. Продаться за конкретику еще куда ни шло. Но продаться за обещания?
Бывает ли б'oльшая глупость? У нее не было ни сил, ни желания имитировать отношения с Сергеем Ивановичем, не имея в руках чего-то осязаемого. Санаторий увлек бы ее прочь от реальной жизни в царство медицины и рабочих проблем. А так… Стать досужей конкубиной… Сойти с ума на Лазурном Берегу? Ей такое уже предлагали… А «сойти с ума» в ее теперешнем состоянии было уже не просто фигурой речи.
– Спасибо, – ответила Юля, – меня это не интересует. – И разъединилась.
Пот покрыл лицо Сергея Ивановича. Он все-таки получил отказ. Умолять, льстить, забалтывать женщин он так и не научился. Надо было пообещать, что сделка не состоится! А он даже не сообразил вовремя,
что именно нужно пообещать. Он хотел набрать ее номер. Но понял, что без подготовки ничего не добьется. В глубине души он понимал, что не откажется от этой сделки. И не стал перезванивать. Придется все же обратиться в агентство Листермана. Все равно у самого ничего не получается.Юля вернулась домой и снова бухнулась на диван.
После приключившейся с ней катастрофы она просто одеревенела. «Скорбное бесчувствие» называла Юля про себя свое состояние. А потом думала: нет, это слишком красиво. «Трупное окоченение» – вот как называлось ее самочувствие.
Она позвонила своему однокурснику из частного медицинского центра, чтобы он выписал ей рецепт на хорошее снотворное. Пришлось попросить Карму заехать забрать рецепт и купить лекарство в аптеке.
Однокурсник, увидев Карму, улыбнулся, он помнил ажиотаж, который тот устроил среди врачей клиники своим появлением несколько месяцев назад. Теперь Карма выглядел как мужчина. Он стал умолять доктора достать ему гормоны, чтобы он снова мог стать отчасти женщиной и пойти на панель, потому что в мужском обличии пережил тяжелую любовную драму. Доктор пообещал ему достать гормоны через пару недель. И Карме стало легче.
Юля предупредила Карму, что будет долго спать, приняла снотворное и отрубилась.
Когда Олю выписали из больницы, ей пришлось отправиться жить к своей маме, которая простила ее. Она думала, как ей решить имущественные проблемы с мужьями, если они надумают разводиться. Она имела право на обе квартиры, потому что обе они были приобретены в браке. Но только как она скажет в суде, что у нее было два мужа. Не возбудят ли против нее самой дело о многомужестве. Оле был нужен чрезвычайно способный адвокат. Но мужья пока никак не проявлялись и разводов не требовали.
Первым дал о себе знать муж Миша.
Он позвонил Оле и объявил, что ему нужно срочно с ней поговорить. Оля прекрасно понимала, что объяснений избежать не удастся, поэтому безропотно согласилась на встречу.
Миша пришел спокойный, деловой и, похоже, в хорошем настроении.
– Если бы я не узнал про твою двойную жизнь, то никогда бы на это не решился, потому что не мог тебя оставить. Теперь, когда все изменилось, я получил надежду.
– На что «надежду», Мишенька?
– Понимаешь, мою ногу можно исправить.
– Да, я знаю, в Японии недавно стали делать такие операции…
– Ну вот, ты тоже слышала. И, кстати, не только в Японии.
– Я пыталась взять в банке кредит для этого, но мне пока не дали…
– Так вот. У меня есть поклонник, он пишет мне с тех пор, как я был артистом. Он все время зовет меня, предлагает оплатить операцию.
– У вас что-нибудь было?
– Нет, конечно, ты ведь знаешь, что я натурал.
– А разве можно измениться в этом плане?