Клуб речников
Шрифт:
– Тогда я пойду в душ и переоденусь.
Глеб оглянулся на монитор, но тот ничего не показывал: очевидно, запись кончилась. На всякий случай он отключил видеокамеру. После этого взял полотенце, запасную одежду и отправился в душ в конце коридора.
Вымывшись и переодевшись, парень вернулся в подсобку. Техничка уже все убрала, и ничто не напоминало о происшедшем инциденте. Журналист нашел женщину, поблагодарил ее и еще раз попросил никому ничего не рассказывать. Для большей убедительности он сунул ей в руку двести рублей.
– Да, конечно, –
Она разыскала свою напарницу, и они вместе ушли из офиса. Следом за ними в редакцию зашла Зиночка. Она была умопомрачительно красива… Длинные светлые волосы локонами ниспадали ей на плечи, высокую грудь обтягивал короткий топ, а стройным изящным ногам, выглядывающим из-под коротенькой юбчонки, могли бы позавидовать первые красавицы Голливуда. Увидев Глеба, девушка скромно потупила глаза и пробормотала:
– Доброе утро!
– Доброе! – кивнул парень, стараясь не глядеть на Зиночку.
Он прекрасно помнил слова Саши о том, что шефу не понравятся его «шуры-муры» с секретаршей. Но девушка ему положительно нравилась, и Глеб был не прочь закрутить с ней роман. Лишь перспектива остаться на улице без крыши над головой слегка пугала…
– Как провели ночь?
– Плохо. Никак не могу привыкнуть к новой обстановке.
– Как мне это знакомо, – вздохнула Зиночка.
Она близко-близко подошла к Глебу и, глядя ему прямо в глаза, тихо сказала:
– У вас на щеке что-то прилипло.
Затем она мягко провела ладонью по лицу парня.
– Я в душе был, – стараясь дышать ровно, произнес журналист, – может, от полотенца нитка…
– В душе? Вот почему от вас так приятно пахнет!
И девушка, закрыв глаза, вдохнула запах волос Глеба. Парень понял, что еще немного – и он не сможет сдержаться, а просто утащит Зиночку к себе в подсобку. Он наклонился и коснулся губами ее высокого лба.
В этот момент в редакцию ворвался Александр. Оценив обстановку, он сразу же вклинился между секретаршей и Глебом и громко заявил:
– Что-то у вас тут как-то напряженно! Пошли-ка, Глеб, расскажешь, как дела!
Схватив друга за руку, он силой потащил его на второй этаж.
– Ты что делаешь?! – шипел по дороге Саша. – Я же ясно сказал, она – лакомый кусочек нашего шефа, а на чужой каравай рот не разевай! На улице решил оказаться?
– Так она же сама… – пытался оправдаться журналист. – А я мужик все-таки…
– В редакции ты не мужик! В редакции ты жилец, квартиросъемщик, ночной сторож… Выбирай, что тебе нравится!
Александр впихнул Глеба в подсобку и продолжил:
– Ты ж меня под удар подставишь! Думаешь, шеф простит мне, что я притащил в офис того, кто «поимел» его девчонку?
– Понял я, понял, – выдохнув, сказал московский журналист. – Впредь обязуюсь не волочиться за Зиночкой в стенах этого здания.
– Вот то-то!
Саша устало плюхнулся на стул. Только сейчас Глеб заметил, что его челка приобрела нормальный цвет.
– Смотрю, ты уже успел
в парикмахерской побывать, – примирительным тоном заметил Глеб.– Нет, они еще закрыты. Мне повезло, у Ольгиной знакомой дома оказалась краска как раз нужного оттенка. Вот я и вернул прежний облик.
Тут взгляд Александра упал на камеру, и он с воодушевлением спросил:
– Ну, есть что-нибудь?
– Есть, – честно признался московский журналист, – но тебе лучше не смотреть!
– Почему это? – возмутился Саша и стал немедленно подключать видеокамеру к компьютеру.
– Сань, послушай меня! – схватил его за руку Глеб. – Я не знаю, что мы засняли, но ОНО опасно!
– Вот и проверим, – усмехнулся парень.
– Погоди! Сегодня утром я стал просматривать съемку и чуть не сгорел. Меня спасло то, что техничка вылила на меня ведро воды.
– Как это? – не понял Александр.
– Вот так! Там на экране появляются два красных треугольника и словно затягивают тебя в себя. Становишься как зомби, ничего не слышишь и не понимаешь… У меня загорелась рубашка и волосы, а я даже ничего не почувствовал. Только жарко немного было…
– Круто! – задумчиво произнес Саша. – Тогда давай хотя бы звук послушаем, а монитор я папкой прикрою.
Глеб пожал плечами и не стал возражать. Александр подсоединил все провода, нажал кнопку воспроизведения и поставил перед монитором толстую папку с бумагами…
Вновь послышался шлепающий звук об пол, рычание и стоны. На всякий случай парни отошли назад и встали сзади монитора. Внезапно по комнате разнесся едва уловимый запах гари.
– Смотри, дымит! – закричал Саша, пихая Глеба локтем в бок.
Московский журналист посмотрел на папку и увидел, что от нее поднимается тонкая струйка дыма.
– Вырубай на хрен камеру! – воскликнул Глеб, бросаясь к монитору.
Александр тут же кинулся к проводам и выдернул их, а Глеб откинул папку от монитора. Она упала на пол, и парни с ужасом увидели, что тот бок, которым она была прислонена к экрану, полностью выгорел. Черный удушающий чад повалил в комнату.
– Гаси ее! – крикнул Саша и первым принялся топтать тлеющие страницы.
Минут через пять все было кончено, однако запах гари заполнил всю подсобку.
– Ни фига себе! – произнес Александр. – Действительно, от этой видеозаписи лучше держаться подальше. Что же это за хрень такая?
– Не знаю, но еще раз убеждаюсь, что я сегодня чудом остался цел.
– Слушай, сейчас сотрудники придут, а у нас тут паленым пахнет. Комната-то не проветриваемая. Проблем не оберешься! Скажут, новый ночной сторож пожар устроил, и выкинут тебя отсюда…
– Лучше б я за Зиночкой приударил… – задумчиво пробормотал Глеб.
– Нечего рассуждать, нужно избавляться от улик! Так… Я сейчас выкину эту вонючую папку, а ты открой в коридоре окно, распахни дверь и начинай тут чем-нибудь махать, например, полотенцами. Запах постепенно выветрится. Во всяком случае, будет трудно определить, откуда он исходит.