Клубничка по-шведски

— Да вы просто не знаете Викентича! — фыркнула Галина. — Один раз на него посмотрели бы, и все вопросы отпали. Он и на менеджера с трудом тянет. Куда уж ему старшим быть. Он и сам это прекрасно понимает.

— Это Арнольд тебе так сказал? — осторожно уточнила Кира.

— Ну да! А зачем ему врать?

— Да что мы все про Викентича и про Викентича! — воскликнула Леся. — Галочка, рассказывай дальше!

— Ну, так вот, когда мне удалось избавиться от этого козла, я сразу же полезла в компьютер Арнольда. Пароль оказался тот же самый, правильно я сообразила. И знаете, что я там нашла?

— Что?

— Письмо!

— Какое письмо?

— Почти точно такое же, как и предыдущее. Только подписано оно Владимиром.

И Галочка кинула на Киру многозначительный взгляд.

— Понимаешь, кто ему написал?

— Вовик?! — ахнула Кира, до которой не сразу дошло. — Мой Вовик?

— Да.

— А что он написал?

— Ну, написал, что тоже начал игру и не собирается останавливаться. Еще благодарил Арнольда и прощался с ним.

— Что?

— Ну да, так и написал: «Спасибо тебе. И на всякий случай — прощай».

Кира поежилась. Что-то от этой записки Вовика у нее дрожь по телу пошла.

— Может быть, это и не он вовсе написал, — попыталась утешить подругу Леся.

— Я адрес отправителя списала.

И Галина протянула Кире бумажку с неровно нацарапанными кривульками.

— Это он, — вздохнула Кира. — Мой Вовик! Эмэйл точно его.

— А когда?..

— Письмо было отправлено две недели назад.

— Когда Вовик и исчез!

Галочка покачала головой и воскликнула:

— Кстати, а у меня новость.

— Какая?

— Вы не поверите, но ведь Арнольд исчез только неделю назад!

— Что?

— Ну да, Викентич мне сам так сказал. Удивлялся, куда делся Арнольд. Мол, телефон у него не отвечает, дома никого нету, не заболел ли. Целую неделю на службу не является.

— И что ты ему сказала?

— Пришлось наврать с три короба, — призналась Галочка. — Сказала, что у Арнольда умерла любимая бабушка в Таганроге. И ему срочно пришлось туда ехать, чтобы предать старушку земле и не позволить каким-то проходимцам из риэлторской конторы присвоить бабушкину квартиру. А телефон он забыл дома.

— И что? Это как-то объясняет, почему Арнольд не предупредил на работе о том, что он уезжает?

— Нет, конечно, — загрустила Галочка. — Но ничего более утешительного мне на тот момент в голову не пришло.

Но подруги и не думали ее ругать. Плевать им на то, как будет оправдываться перед своим начальством Арнольд, когда все же появится. Если появится. Подруг интересовал сейчас совсем другой момент.

— Выходит, никто из них, троих, не собирался исчезнуть надолго, — произнесла Леся. — Петрарка — он исчез первым еще месяц назад — вообще никого из своих не предупредил.

— Да, а потом еще через две недели после него исчез Вовик! — воскликнула Кира. — Но Вовик сам себе хозяин. Взял заказ, сдал заказ — и гуляй. Никому до тебя дела нет. Отчитываться не перед кем.

— А перед тобой?

— Передо мной должен был, конечно. Во всяком случае, мне так казалось.

— И последним исчез мой Арнольд, — подытожила Галочка. — Никого не предупредил, отпуск не взял. Значит, не думал, что его отлучка будет долгой.

И девушки обменялись тревожными взглядами. Если до сих пор у них еще теплилась надежда, что трое пропавших мужчин — это просто дурацкая шутка, то теперь им стало совершенно ясно: со всеми тремя что-то случилось. Притом весьма серьезное, раз уж они наплевали на самое дорогое для них. Для Петрарки это была его семья, дети. Для Арнольда его работа. А для Вовика… Кира тешила себе надеждой, что для Вовика самым дорогим являлась все же она.

— И тем не менее они все исчезли.

— И никаких следов!

— Кроме этих странных писем.

И девушки снова посмотрели друг на друга.

— Заметьте, Арнольд получил два письма, — сказала Леся. — От брата и от Вовика. Оба примерно одинакового содержания.

— Хотелось бы еще знать, что за игру они имеют в виду.

— Предлагаю: доесть этот салат и поехать ко мне! — сказала Кира.

— Зачем?

— Обыщем вещички Вовика и заберем мою машину.

— Поехали! Тем более что без машины плохо.

Без машины на общественном транспорте было в самом деле неудобно, на такси разорительно. Кирин «гольфик» стоял одинокий и брошенный во дворе ее дома, откуда они так внезапно рванули в гости к Ирине — жене Петрарки.

— И мои вещи до сих пор у тебя, — напомнила Галочка. — Может быть, мне уже их забрать?

— У тебя появились лишние пять тысяч долларов, чтобы отдать их бандитам?

— Нет, — испугалась Галочка.

— Тогда я думаю, что про нанятых жадиной Валерой бандитов забывать еще рано.

Отсутствие на горизонте бандитов объяснялось просто. Молоток, Дуб и Мрачный отправились к своему нанимателю с требованием повысить их процент от предстоящей операции. Свое требование они мотивировали просто:

— Нереально шустрые девки.

— К тому же речь шла об одной, а их оказалось три.

— За троих нужно увеличить ставку.

Валера слушал и мрачнел. В описываемых приятельницах Галочки он с недоумением и гневом признал тех двух нахалок, которых притащил к нему в гости господин Петрушкин. И прогнав трех бандитов, Валера помчался разбираться к толстяку соседу.

— Ты кого ко мне привел? Ты меня подставить решил? — орал он на переполошившегося Петрушкина. — Да ты хоть знаешь, что я с тобой за это сделаю?

Но Петрушкин тоже был не прост. Он сделал знак охраннику Диме. И тот спустил с цепи Грека — огромного злобного кобеля породы кавказская овчарка. Разорвать чьи-нибудь штаны и полакомиться человеческой ляжкой было для Грека сущим наслаждением. И чем жилистей попадалась ему ляжка, тем с большим сладострастием он вгрызался в нее.

Вот и сейчас он издал рык, больше напоминающий рев турбин реактивного самолета при взлете. Прыгнул. И еще в прыжке оскалил зубы и раскрыл рот, чтобы при приземлении уже не терять время на разные пустяки. Но и Валера оказался не лыком шит. Увидев, что на него мчится огромная тварь, он совсем не по-пацански завизжал и бросился бежать сломя голову, но в сторону ворот.

— Так его, Грекушка! — в полном упоении кричал толстый Петрушкин, в восторге прыгая по участку и с трудом удерживаясь, чтобы не зааплодировать своему псу, когда тому все же удалось вцепиться в льняные штаны соседа. — Так его!

Валера все же выскочил за ограду, лишившись лишь достоинства и куска брюк на заднице. Но зато приобретя несколько рваных порезов в том месте, где зубы Грека скользнули по его коже.

— Урод! — завопил Валера, уже оказавшись в безопасности на улице. — Застрелю падлу!