Клятва и меч

– Слишком поздно, двадцать лет спустя, менять наш распорядок жизни, наши привычки.

Она отошла от скульптуры и коснулась рукой гравированного края серебряного зеркала, подарка Алана Железной Перчатки. Прохладный металл немного остудил ее дрожащие пальцы, и она после долгой паузы продолжила, уже более уверенно.

– Мы давно готовились к решающему бою. И я, и Варан, и Моркар, и ваш лазутчик Эрнард, и сотни мужчин и женщин. Все они знали, что король когда-нибудь придет за нашими жизнями. Он и так был с нами слишком терпелив. И тем не менее за последний год замок не покинул ни один человек. Мы уйдем отсюда только тогда, когда нам нечего будет защищать и все будет в развалинах и в огне. Только тогда, и ни минутой раньше.

– Это твое последнее слово? – спросил Бриан.

– Да, – односложно ответила Элиза.

Все произошло так, как и опасался Бриан. Армия восставших, бодро прошествовав к Йорку, застыла в изумлении, увидев необъятные королевские войска, занявшие всю огромную равнину перед городом. Весь хмель как ветром выдуло из голов триумвирата, и они, тут же повернув коней, поскакали: Давид – к Карлайлу, Ранульф – в Честер, а юный Генрих – куда глаза глядят, только подальше от этого ужасного полчища врагов.

Успешная победа без битвы и крови у Йорка произвела ошеломляющее впечатление на всю страну. Епископ Генри поспешно приехал из Винчестера в Лондон и, тщательно скрывая свое удивление, попытался загладить их последнюю ссору.

– Вы больше не нуждаетесь в моих советах, – польстил он королю. И получил ответ, которого не ожидал:

– Да, не нуждаюсь, – холодно ответил Стефан. – Я благодарен вам, брат, вы были полезны в первые годы моего правления, и вы помогли мне утвердиться на троне. Вы всегда напоминали, чтобы я дул на воду, прежде чем ее выпить, и подкладывал соломенный тюфяк там, где я только собирался пройти. Но это время прошло безвозвратно. С тех пор я одерживаю победу за победой благодаря собственным усилиям. Это показывает…

– Что вам очень везло, – раздраженно перебил Генри, – и ничего больше. Я приехал из Винчестера в надежде на дружеские отношения, но вы изменились к худшему, вы поражены чумой высокомерия. Да, вы одержали победу у Йорка и напыжились, как индюк. Но это не победа. Вы не выпустили ни одной стрелы, как и противник. Вам просто повезло: эти трое болтунов размахивали своими языками перед началом похода так долго, что вы сумели собрать большую армию. Я удивлен глупостью как короля Давида, так и графа Ранульфа. Видно, вино затмило их разум. В вашем характере случайность принимать за закономерность, а саму закономерность попросту игнорировать. Все знают, что вы никудышный полководец, – кроме вас самих. Пятнадцать лет вы ведете войну с Матильдой Ангевин, а ее сторонники до сих пор контролируют полстраны. Да, они потеряли Милеса Герифордского и Роберта Глостерского, но разве в этом ваша заслуга? Возьмите в плен юного Генриха Плантагенета или этого упрямца Бриана Фитца, и тогда мы склоним перед вами головы. А пока помните: вам только везет, но даже самое большое везение когда-либо кончается. С вами это однажды уже было, под Линкольном. Кто вас тогда вызволил из тюрьмы? Вы сами? Нет, это сделал ваш брат, епископ Генри, в советах которого вы больше не нуждаетесь.

Довольная ухмылка сошла с лица Стефана, и он перестал накручивать свои усы. Насупившись, он выпалил:

– Если вам больше нечего прибавить к этому гимну себе, Генри, то возвращайтесь к своим страусам. Или павлинам.

– И к тем и к другим, – парировал епископ. – У каждого из них больше прав гордо вышагивать и прихорашиваться перед восхищенными зрителями, чем у вас, мой дорогой брат… Не путайте вкус удачи, который всегда был на ваших губах, с нектаром успеха, которого вы так ни разу и не попробовали. Первое – лишь воображение, мираж, а второе – реальность, вам недоступная. Думаю, скоро я понадоблюсь вам, и вы пошлете за мной гонца в Винчестер. Если в то время я не буду занят с моими павлинами, то я буду счастлив вновь приехать в Лондон, чтобы потушить очередной пожар, разгоревшийся по вашему недосмотру и неумению думать.

Епископ поклонился с презрительной улыбкой и отправился домой.

Стефан был рад его уходу. Хватит, брат Генри слишком долго навязывал ему свои решения, и к чему это привело? Только к гражданской войне, которой не видно конца. Но теперь, когда он, Стефан, одержал блестящую победу у Йорка, ситуация изменилась. Восстание на севере подавлено, и можно основательно заняться югом. А для этого прежде всего надо навестить своего давнего друга и не менее давнего врага…

Бриан и Эрнард стояли между зубцами на крыше башни Элиза, что возвышалась рядом с главными воротами замка. На обоих были теплые плащи из волчьего меха, меховые рукавицы, а головы их укрывали от стужи толстые шерстяные капюшоны. Под зимней одеждой надеты были металлические доспехи, на поясах висели мечи.

Они смотрели на восточный берег Темзы, на дальний конец заснеженного леса. Крупные хлопья снега закрывали окрестность. Эрнард подождал, пока прекратится снежный заряд, прояснив округу, и, достав из колчана стрелу, указал на северо-восток.

– Они там, в лощине. Похоже, расчищают землю от снега, хотя там нет никакой дороги.

– Я вижу, – сказал Бриан, закрываясь рукой от резких порывов ветра. – Но почему они остановились именно там?

Эрнард пожал плечами.

В течение всего января нового, 1150 года обитатели замка слышали далекий, ритмичный стук топоров и треск падающих деревьев. Королевские войска что-то строили в лесу на противоположном берегу Темзы, но что? Бриан послал двоих лазутчиков, но в замок вернулся лишь один, смертельно раненный. Все же он успел перед смертью кое-что рассказать.

Он видел, что в миле на северо-восток от Темзы армия Стефана прорубала широкую просеку через лес. Похоже, противник проходил более пятидесяти ярдов в день. Они с товарищем хотели было поближе подойти к просеке, но были подстрелены королевскими лучниками. Кажется, они хотят…

Лазутчик больше ничего не успел сообщить.

Просека, которую прорубали в лесу королевские солдаты, находилась почти в трехстах ярдах от южной опушки леса, подходившего в одном месте близко к берегу Темзы. Если новоявленные лесорубы сохранят свой стремительный темп продвижения, то через неделю выйдут на заснеженный берег, прямо напротив замка. Но почему они занялись такой тяжелой работой, когда дорога, ведущая в Уоллингфорд, вполне проходима для людей и лошадей?

Бриан раздраженно потер виски и наклонился вперед, пытаясь что-то разглядеть сквозь завесу падающего снега. Он попросил Эрнарда послать стрелу через реку в сторону части берега, покрытой неширокой полосой леса. Стрела ушла высоко в небо, а затем исчезла среди деревьев, покрытых причудливыми снежными шапками.

– Вот почему они взялись за топоры… – пробормотал Бриан.

– Что вы сказали, мой лорд?

– Они собираются протащить через просеку свои осадные машины. На открытом пространстве мы могли бы их атаковать и сжечь баллисты и катапульты, но в лесу это сделать будет почти невозможно. Наверняка вдоль просеки заслоны лучников, они и подстрелили наших лазутчиков. У реки, где будут стоять осадные орудия, лес защитит солдат от наших стрел. Это единственное место, откуда король может обстреливать нас без помех, потому-то он и идет к замку таким длинным и трудным путем.

Бриан вздохнул, и в морозном воздухе растаяло облачко пара.

– Скоро король пойдет на штурм. На этот раз длительной осады не будет. И как я не подумал о такой тактике противника? Еще летом мы могли бы свести лес на том берегу…

Он замолчал, раздосадованный своей серьезной ошибкой. Последние годы он готовил замок к осаде, и только к ней, полагаясь на мощь стен. Ему и в голову не могло прийти, что король рискнет еще раз привезти осадные орудия. У него ведь был свой прошлый неудачный опыт. Но Стефан на этот раз переиграл его.

Эрнард сочувственно посмотрел на своего хозяина, не зная, как его утешить.

– Хорошо, допустим, король установит свои орудия на берегу и будет обстреливать нас, – сказал он. – Но как он пойдет в атаку? В этом месте река глубокая, а брод выше по течению мы сможем держать под постоянным обстрелом…

– Ему не потребуется брод. Из срубленных деревьев солдаты свяжут плоты и даже плавающий мост. Чтобы отвлечь нас от плотов, король может одновременно послать один из отрядов с северо-запада, через поле… Черт, да у него сейчас такая армия, что он в одно время может начать атаку и с юга! Если они будут штурмовать замок со всех сторон…