Клятва ненависти

Киллиан ожесточил мои губы, и поцелуй стал диким.

Сладкий ад.

Внутренняя часть моих бедер была покрыта вожделением к нему, и я сжала ноги вместе, пытаясь облегчить сильную боль между ними. Мои бедра выгнулись вверх, невольно качаясь на его. Его твердая длина вонзилась между моими бедрами.

— Грейс, — простонал он.

Это сделало это свою работу. Словно мне на голову вылили холодную воду, я замерла. Мой мозг заметался, прогоняя туман.

Что я сделала?

Мои глаза распахнулись, и я задохнулась, прижавшись к груди Киллиана.

Он отстранился, и наши губы, наконец, нашли передышку друг от друга. Его темный взгляд, напряженный и горящий желанием, остановился на моем. Его черные волосы были взлохмачены, и он облизал губы, нарочито медленно, как будто пробуя остатки нашего поцелуя.

Чувство вины пронзило меня, словно острое лезвие, разрезающее мою плоть. Я истекала кровью, агония текла по моим холодным венам.

Я выдохнула, моя грудь содрогалась от дрожи.

— Мы не должны были…

Киллиан прижал указательный палец к моим распухшим губам, фактически заткнув мне рот.

— Не жалей об этом сейчас, Грейс.

Мои глаза зажмурились, когда он произнес это имя — ее имя.

Его губы шепнули в уголке моего рта, а затем легонько коснулись подбородка.

— Пожалуйста, — сказал он глубоким и густым голосом, как сладкая патока.

— Я не жалею об этом. — Я солгала между зубами.

Я почувствовала его улыбку на своей коже.

— Хорошо. Потому что я хочу сделать это снова. Не сегодня. Ты уже выглядишь измученной, и я не хочу тебя отпугивать.

— Ты не можешь меня отпугнуть, — выдохнула я, распахивая глаза.

Это я тебя отпугну. Моя правда отпугнет.

Киллиан поднял меня и издал глубокий смешок, выдергивая сено из моих волос.

— Господи, я в беспорядке, — проворчала я себе под нос.

— Я вполне одобряю ваш беспорядок, мисс Романо, — прохрипел он с довольным выражением на своем красивом лице. — Тем более, что я несу за это ответственность.

Я погладила свое помятое платье, проверяя, достаточно ли я прилична.

— А вы мошенник, мистер Спенсер.

Киллиан зарылся пальцами в мои растрепанные платиновые волосы, прежде чем накрутить прядь на указательный палец.

— Твои волосы… были первым, что привлекло мое внимание. Это такой светлый блонд, что он почти белый, когда на него падает солнечный свет.

Поднеся закрученную прядь к носу, он вдохнул.

— И пахнет клубникой.

— Это мой шампунь, — сказала я дрожащим голосом.

Губы Киллиана изогнулись в кривой ухмылке.

— У меня вновь появился аппетит к клубнике.

Он отпустил мои волосы, и я облизала губы, отступая от него на шаг.

— Сейчас я должна идти.

Киллиан слегка поклонился мне.

— Хорошего дня, мисс Романо.

— Хорошего дня, Киллиан.

Я развернулась и побежала.

Я не останавливалась, пока не ворвалась в дверь своей комнаты и не рухнула на кровать. Уткнулась лицом в подушки.

Раненый крик вырвался из моего горла.

И впервые с тех пор, как я встретила Киллиана Спенсера, по моей щеке скатилась одинокая слеза.

ГЛАВА 19

Джулианна

Прошлое

Я сидела на своей кровати, заламывая руки на коленях, а моя сестра ходила взад и вперед.

— Джулианна, — прошипела она сквозь стиснутые зубы. На ее лбу образовались морщины напряжения, и я забеспокоилась, что стресс не пойдет на пользу ей и ребенку.

Четыре часа назад ее тест на беременность дал положительный результат. Моя сестра была беременна, и по тому, как она упала в ужасе, я поняла, что это не было запланировано.

Когда шок прошел, я поняла, насколько ситуация усложнилась. И пришло время сказать Грейслин правду.

О моем запретном романе… с мужчиной, с которым она была обручена.

— Прости, — выпалила я. В четвертый раз. Но мои извинения не исправят ситуацию. Я не могла вернуться и изменить прошлое. И как бы мне не хотелось это признавать, я не хотела опровергать свою ложь.

Какой бы горькой ни была моя ложь, я нашла в ней покой. Я нашла Киллиана.

— Ты понимаешь, что ты сделала?

Я молча кивнула. Я хотела защитить себя, но не могла найти слов, чтобы сделать это. Грейслин пронзила меня мрачным взглядом, прежде чем возобновить движение взад и вперед, сжав кулаки по бокам. Ее походка вызывала у меня головокружение.

Моя левая нога дернулась, едва заметно, но я почувствовала мышечный спазм. Кончики пальцев покалывало, и я забеспокоилась, что это может быть одним из симптомов приближающегося приступа. Боже, я надеялась, что нет. У меня не было приступов почти четыре месяца. Это была моя самая длинная полоса.

— Папа взорвется, — предупредила она.

— В любом случае, ты не интересуешься Киллианом. Ты влюблена в Саймона, — пробормотала я, как будто это оправдывало то, что я сделала.

— Да, но я обручена с Киллианом! Ты… о, ради Бога. Это пиздец! Как ты вообще его обманула?

— Я не обманывала его, — воскликнула я. — Это никогда не входило в мои намерения. Когда я представилась как Грейслин, я никак не ожидала увидеть его снова. Но потом меня словно что-то тянуло к нему. Я пыталась остановиться, Грейслин. Поверь мне, я пыталась.

— Ты недостаточно старалась, — обвинила она. — Ты не понимаешь, насколько опасна твоя ложь.

— Дело не только в этом. Мы... поцеловались.

— Что? Когда? — прорычала она.

— Две недели назад… и с тех пор было намного больше поцелуев.

Она провела рукой по лицу, из ее горла вырвался раздраженный звук.

— Как долго это продолжается? Когда вы с Киллианом начали – что бы это ни было?

— Около двух месяцев, — прошептала я.

Грейслин ахнула.

— Два месяца! И ты говоришь мне это только сейчас?