Клятва всадника ветра

– Хорошо, - наконец прорычал рыцарь.
– Я ни на минуту не верю, что ты такой невинный, простодушный тип, каким хочешь представить себя, "мастер Браунсэддл". Но кем бы ты ни был, меня это не касается. За исключением этого.
– Он уставился на Уоршоу холодным, сердитым взглядом.
– Пока ты едешь с моей ротой, ты едешь по моим приказам. И я бы ни в коем случае не советовал тебе их нарушать. Это ясно, "мастер Браунсэддл"?

– Конечно, это так, - ответил Уоршоу.
– Во что бы вы ни верили, сэр Фалту, у меня никогда не было намерения нарушать ваши инструкции.

* * *

– Как вы думаете, почему они были такими тихими в последнее время, сэр Ярран?

– Прошу прощения?
– сэр Ярран Бэттлкроу поднял глаза от кружки с элем, которую служанка только что поставила перед ним.
– Вы что-то сказали, милорд?

– Да, - сказал сэр Трайанал Боумастер, затем поморщился и помахал рукой в густом от табачного дыма воздухе. Столовая, примыкающая к казармам лорда-правителя Фестиана, была битком набита собственными оруженосцами Гланхэрроу и почти половиной из десяти взводов оруженосцев Балтара, которые сопровождали его сюда. Из-за такого количества повышенных голосов, один или два из которых уже начали выкрикивать слова непристойной песни с более чем легким налетом опьянения, мужчине было достаточно трудно услышать свои собственные мысли, не говоря уже о том, что мог бы сказать вслух парень, сидящий рядом с ним.

– Я спросил, - сказал он громче, - почему, по-твоему, они были такими тихими в последнее время?

– Ну, что касается этого, милорд, - сказал сэр Ярран так задумчиво, как только мог человек, когда ему приходилось говорить вполголоса, чтобы быть услышанным, - я склонен думать, что это вопрос погоды и подкрепления вашего дяди.

Трайанал выгнул бровь и согнул пальцы одной руки в рисующем движении, приглашая его продолжать. Сэр Ярран ухмыльнулся, затем сделал большой глоток из своей кружки и пожал плечами.

– Погода наконец проясняется, милорд, - отметил он.
– Это, вероятно, облегчает им вход в Болота и выход из них, с украденным скотом или лошадьми или без них. Но в то же время это убрало покров всех тех приятных густых туманов, в которых они обычно бегали, и мы переместили все стада крупного рогатого скота и лошадей из района их первоначальных операций на запад. Это означает, что им придется передвигаться дальше, а более сухая и твердая почва - и тот факт, что дождь не идет и не смывает отпечатки копыт через пять минут после того, как они были оставлены, - означает, что нам было бы гораздо легче проследить их до их крысиных нор. Они знают это так же хорошо, как и мы, поэтому, если добавить к этому тот факт, что милорд барон счел нужным послать своих собственных оруженосцев - что сразу увеличивает количество луков и сабель, которые мы можем послать за ними, и одновременно говорит о том, что он намерен отнестись ко всему этому делу немного серьезно - я бы сказал, что довольно ясно, о чем они думают.

– Понимаю.
– Трайанал размешал ложкой по тарелке остатки своего ужина - точно такую же еду, какую мог ожидать любой из его оруженосцев, - и нахмурился. Сэр Ярран наблюдал за ним и очень осторожно не позволил проявиться никаким признакам своей внутренней улыбки. Сэр Ярран был склонен думать, что все хорошие мнения, которые он получил о Трайанале, были точными. Парень был добросовестным, трудолюбивым и полон решимости не разочаровывать дядю, которого он явно боготворил. Он также был не только умен, но и готов на самом деле использовать этот интеллект... чего не было у слишком многих молодых дворян по опыту сэра Яррана.

Но, несмотря на все это, ему все еще было всего девятнадцать лет, и он не мог полностью скрыть своего разочарования при мысли о том, что осторожность - или трусость - его противников может лишить его возможности показать, на что он способен.

– Значит, ты думаешь, что они сдались навсегда?
– спросил он через мгновение, мужественно пытаясь (хотя и не слишком успешно) скрыть свое разочарование.

– Нет, милорд.
– Сэр Ярран наклонился ближе к своему титулованному командиру, чтобы тот мог говорить без крика - и с меньшим шансом быть подслушанным.

– Милорд, - продолжил он терпеливым голосом, который они с Фестианом использовали для обучения поколений энергичных молодых оруженосцев, - в любой битве есть две стороны, и ни одна из них не заинтересована в поражении. А это значит, что чего бы вы ни хотели от этих жирных ублюдков, они будут пытаться придумать что-то такое, чего бы вы от них не захотели.

– Теперь мы знаем, что кем бы ни были эти... люди, - он избегал упоминания каких-либо имен, несмотря на заглушающий голос фоновый шум, - они уже показали нам, насколько чертовски полны решимости заставить лорда Фестиана выглядеть так, будто он не может найти свою задницу обеими руками, и чтобы выставить вашего дядю дураком из-за того, что он вообще выбрал его вместо Редхелма. Думаю, не так уж вероятно, что они просто решат, что все это было плохой идеей, и что им следует пойти домой и вести себя прилично. И даже если бы случилось так, что они - или некоторые из них - начали терять самообладание, у нас есть довольно четкое представление о том, кто они такие, и вы знаете своего дядю лучше, чем я. Вы действительно думаете, что он будет склонен отпустить их домой и притворяться, что масло не растает у них во рту?

Трайанал расхохотался при одной этой мысли, и Ярран кивнул.

– Да, и если мы с тобой так думаем, не думаешь ли ты, что те, кто на другой стороне, могут думать так же? Что означает, что их лучший шанс выбраться из этого с целыми шкурами - это преуспеть в том, что они начали делать с самого начала. И они не сделают этого, сидя дома по другую сторону Болот и позволяя лорду Фестиану приводить Гланхэрроу в порядок.

– Итак, думаю, что то, что они делают прямо сейчас, это либо сидят сложа руки и ждут, чтобы увидеть, как долго милорд барон готов оставить вас и ваших оруженосцев здесь, чтобы поддержать лорда Фестиана, либо думают о том, хотят ли они усилить свою сторону. Или, может быть, они делают и то, и другое в одно и то же время.

Он пожал плечами, и выражение его лица стало заметно более мрачным, когда он отпил еще один большой глоток своего эля.

– Итак, ответ на ваш вопрос, милорд, - сказал он наконец, позволив своей кружке со стуком опуститься на простую дощатую столешницу, - Да, думаю, мы увидим их снова. Может быть, раньше, чем нам хотелось бы.

* * *

– Ну, по крайней мере, мы наконец-то избавились от нее, - сказала Далаха Фарриер. Она надула губы перед зеркалом над туалетным столиком, наклонившись поближе, чтобы критически рассмотреть свой безупречный цвет лица, и ее золотистые волосы заблестели в свете лампы.

– Ты избавляешься от нее, - поправил Варнейтус. Он удобно устроился в кресле, наблюдая, как она прихорашивается перед вечером с кузеном Трайсу Трайамом. Первый вечер, который они провели вместе с тех пор, как госпожа Керита прибыла в крепость Тэйлар.

– Что вы имеете в виду?
– глаза Далахи переместились, пристально глядя на его отражение в ее зеркале, и в ее тоне было что-то - возможно, раздражение - в ее тоне.

Варнейтус просто вежливо посмотрел на нее в ответ. Она уже дала понять, что возмущена его возвращением в Тэйлар, и он не видел причин позволять ей догадаться, что он тоже возмущен этим, возможно, больше, чем она. И хотя он не собирался признаваться ей в этом, он был более чем немного напуган, когда получил инструкции, которые отправили его обратно. У него вообще не было желания приближаться к защитнице Томанака ближе, чем это было необходимо, и особенно не в то время, когда у этой защитницы вполне могли возникнуть подозрения. Поэтому он был рад обнаружить, что Керита покинула Тэйлар за несколько часов до того, как он сам вернулся туда.

– Я только имел в виду, что дама Керита не указала, что собирается отказаться от своего участия в споре Трайсу с Кэйлатой, - сказал он.
– Если я не ошибаюсь в своих предположениях - что, как он знал из своего грамерхейна, он не сделал - она возвращается в Кэйлату, чтобы перепроверить свои копии документов. В конце концов, тот факт, что перед отъездом она не обвинила ни одну из сторон в фальсификациях и лживости, наводит меня на мысль, что на данный момент она не готова некритично признать действительность документов любой из сторон.