Клыки Судьбы

При слове "ведьмы" Харишша и Мэлами супятся. Понятно, больше не будем использовать это оскорбительное слово.

– Так давайте же не тревожить наших замечательных колдуний, - продолжаю и краем глаза замечаю, что девушки улыбаются. А бабка, так вообще, просто расцвела точно ангельские маки.
– Есть следующая пропозиция. Предлагаю сражение между нашей армией и вашей. Победитель не тронет побежденных и пойдет своей дорогой. Побежденные, за минусом одного человека, отправятся в вечную ссылку на другой конец материка. И мы забудем друг о друге.

– Да какая у тебя армия, дятел ощипанный?

– шипит леди Хатли.
– У меня тут почти десять тысяч человек. Может и больше - не считала, когда мы убивали сельских жителей…

– Повторяю свое предложение, - нагло игнорирую выпады королевы.
– Не так давно этот закон применялся. Король Эквитей сразился в честном бою и сразил противника. Армия побежденного отпустила нас с миром.

– Не правда!
– орет вдруг хриплый голос.

У меня начинается дрожь, но все же нахожу в себе мужество и оборачиваюсь к говорящему.

И как они подоспели незаметно подойти? Тысяча людей ведь - немалое количество. А подобрались к нам, словно отряд боевых разведчиком змейоборотней. Только что равнина справа пустовала, а следующий миг на пустыре выросли десять сотен симиминийцев в кожаных доспехов. И сейчас у них не один покойный предводитель, как можно предположить, а целых два.

Впереди колонны, рядом с ходячим трупом Кутлу-Катла бледнеет бескровное лицо Айфос-Фука. Это из-за него, малолетнего рункура, Клинна получила смертельную травму. Хочу надеяться, что в Валибуре ее подлатали.

– Эквитей не победил в честном сражении, - громыхает, как пустой металлический бочонок, Большой рункур.
– Проклятый оборотень напал на меня со спины. И вот…

Он просовывает руку в большущую дырку у себя на груди.

Симиминийцы Хатланиэллы вопят и двигаются на нас. Впрочем, они не в силах пробиться сквозь барьер наших ведьмочек.

– Вот видишь, - леди Хатли сияет, точно начищенный до блеска солдатский сапог.
– Ты врешь. Потому поединка не будет. Мой Круг выжжет проход в вашей защите, и тогда молитесь своему, - она хмыкает и косится на парящего рядом со скалой кабана, - священному Расписанию.

– И все же предлагаю сразиться, - упрямо стою на своем.
– На этот раз буду драться я, боевой оборотень.

– Ты с ума сошел?
– ругается Харишша.
– У тебя масса ожогов, в любой момент упадешь от истощения. Второй день ничего не ел. Не пущу любимого. Буду сама сражаться!

– Да ты не знаешь даже, с какой стороны браться за рукоять глефы, - осаживаю девушку.

– А что такое гле…?
– она понимает, что проиграла, и умолкает.

– Я буду биться!
– заявляет старый король.

– Никто не будет!
– визжит Хатланиэлла.
– Мы вас растопчем аки моль и пойдем потрошить Преогар!

– Лучше я сражусь, - важно изрекает Яруга.
– Думаю, у меня наиболее широкий опыт боевой работы. Кроме того я дважды была чемпионом по фехтованию в Женской Лиге Юных Бойцов Валибура.

– Это не показатель, - отвечаю.
– Чемпион в ЖеЛЮБо против оборотня-оперативника - все равно что алкаш против сомелье с дипломом. Лично я трижды занимал второе место по фехтованию на КуСаМлОфах.

Королева бесится - на нее никто не обращает внимания. Она бегает полукругом, упираясь ладонями в наш купол. Бормочет проклятия и заклинания. В колдовской щит грозно ударяются то огненные шары, то шипящие разряды молний, то какие-то черные кубики.

– Ну как, согласны?
– спрашиваю притихших хомункулюсов.
– Пусть вы все дохляки, но умирая, мы заберем с собой многих из вашей теплой компании. Решайтесь - либо я дерусь с кем-то из вас, либо идите и утопитесь в океане.

– С кем ты собираешься драться?
– спрашивает толстяк в разорванной рясе епископа. Он висит в своем Круге вниз головой, потому я не сразу узнаю в нем покойного Шрухана.

Лихорадочно перебираю варианты. Вспоминая дуэль между мной и святошей, против хомункулюса, да еще в таком плачевном состоянии, могу не выдержать. А, как назло, кроме Трешки среди них нет ни одного живого создания.

– Буду биться с Хатланиэллой!
– оглашаю свой выбор.

Все дружно ахают, а старуха крутит пальцем у виска.

– Лучше бы выбрал дракона, дурак, - шепчет она.
– Хатли - мой идеальный клон. То есть в ее генах имеется неплохое фехтовальное мастерство. Кроме того она долгое время упражнялась с лабрисом…

– Идет!
– восклицает Шрухан через барьер.
– И постарайся там!

– Как?
– правдиво изумляется королева.
– Я не буду с ним драться. Если меня нечаянно убьют, то магия оскудеет, и через неделю вы все откинете свои мертвые копыта!

– Плевать, - отвечает епископ.
– Мы уже вдоволь испили из чаши жизни после смерти. Не хотим больше так. Либо он тебя убьет, на что мы очень надеемся, либо нам придется смириться с вечным рабством.

Остальные хомункулюсы, как симиминийцы, так и заколдованные преогарцы, согласно кивают. Это выглядит довольно странно, потому как большинство из тех, кто находится в Круге, висят головами вниз. Смотришь на них, словно на дамочек из синхронного плавания, которые частенько тренируются на Черном озере перед моими окнами.

– Всех испепелю!
– рычит Хатланиэлла и бросается молниями.

Круг без труда отбивает все ее магические удары.

– Не забывай, что мы - твой магенератор, - тоном победителя заявляет Шрухан.
– Так что дерись, милочка.

– Я знаю Законы богов, - говорит королева спустя минуту размышлений.
– Вместо человека вызов может принять ее супруг. Эквитей, конечно же, драться за меня не станет. Да и он на другом берегу нашей жизненной реки. Потому прошу, чтобы вместо меня дрался мой муж, Кутлу-Катл.

Она подходит к этой глыбе из мяса и мускулов и взбирается ему на ступню - по-другому не поцелуешь. Прижимается губами к грязной роже Большого рункура.

– Ты ведь будешь драться за меня, любимый?
– мурлычет Хатланиэлла.
– Правда?

– Знаешь что, милая?
– Кутлу-Катл обнимает королеву свободной от лабриса рукой.
– Этот оборотень открыл мне глаза…

Объятие рункура сжимается, точно тиски. Отчетливо слышится треск женских ребер. Леди Хатли визжит и отбивается.