Ключ от опасной двери

— Да я всего один слайс взяла! — обороняется Майя. — Долго будешь его припоминать?

— Столько, сколько нужно, — не сбавляет оборотов Дейдра. — А не закроешь рот — я тебя поставлю раком перед арабами, а не Инесс.

— Девочки, не начинайте, — вмешивается Алиша, втискиваясь между ними в латексном платье на шнуровке. — Лучше помогите завязать.

С начала подготовки к заданию она выступает миротворцем и старается потушить вспыхивающие искры ссор. То кому-то туфли жмут, и остальные напускаются с колкостями на пожаловавшуюся, то кто-то не согласен с утвержденным «сценарием», а некоторым просто нравится провоцировать скандал.

— Повернись, — снисходит Дейдра, и пока она затягивает атласную ленту в узел, Алиша подмигивает мне.

— Кэт, ты готова?

Кивнув отражению в зеркале, я дополняю наряд последним аксессуаром — черной кружевной маской. В комплекте с поясом для чулок и босоножках на платформе я чувствую себя участницей массовки «Шоугерлз»,[1] но вульгарный вид напрягает лишь меня.

Другие, не стыдясь, принимают эффектные позы и, покачивая бедрами, репетируют проходку по залу. Улыбаются, перебрасываются ехидными шутками. Это — привычная им среда, в которой нет места скованности.

— Не стой с постной миной, — закончив со шнуровкой Алишы, Дейдра переключается на меня и тут же отвлекается на смеющуюся Инесс. — А ты прекращай скалиться. Мне нужны сосредоточенность и вовлеченность в процесс.

Та неспешно наклоняется, демонстрируя отсутствие нижнего белья под короткой облегающей юбкой.

— Надеюсь, теперь моя глубочайшая заинтересованность заметна?

Пошлость приходится по вкусу остальным, и они со смешками смакуют в подробностях, куда и как глубоко Инесс вставят арабы. Никого не смущает, что на ее месте могла оказаться любая из них. Неужели им нравится такая жизнь? И отношение к себе как… к вещи?

— Не валяй дурака, — Дейдра игнорирует всеобщее веселье. — И еще раз повтори все пошагово.

Инесс театрально закатывает глаза, но все-таки перечисляет:

— Приветливо улыбаюсь, подношу коктейли, роняю браслет, а когда этот денежный мешок его поднимает, говорю «шукран».[2] Ну а дальше — грудь вперед и в бой.

Удовлетворившись ответом, Дейдра застегивает на ее шее чокер с широким кожаным ремешком.

— Микрофон в подвеске. Учти это и не ерзай, когда будешь раздвигать ноги.

От напутствия я передергиваю плечами. Воображение против воли дорисовывает яркие картины, через что придется пройти Инесс из-за очередной прихоти Рида.

— Теперь вы, — Дейдра поочередно смотрит на каждую из нас. — Пресекайте любые попытки потенциальных конкуренток подойти к Рабаху. Ненавязчиво преграждайте путь, предлагайте шампанское, втягивайте в диалог. Возле арабов должна маячить только Инесс.

— Есть, мэм, — фыркает Майя и ожидаемо нарывается на угрозу.

— Когда-нибудь ты дошутишься и получишь пинок под зад, — обещает Дейдра и, взглянув на часы, звонко хлопает в ладоши: — Так, всё. Пора в зал!

Клуб еще не открылся, но за стойкой уже возятся бармены. Один натирает бокалы, второй готовит лед. Поодаль техник проверяет звуковое оборудование, чередуя треки и громкость. Охранник у двери что-то настойчиво доказывает пожилому мужчине в униформе уборщика. Несколько грузчиков запоздало выкатывают к лифту тележку с пустыми коробками из-под алкоголя — подготовка почти закончена.

Разобрав подносы, мы выстраиваемся в ряд вдоль панорамного окна. Дейдра закрепляет за каждой определенный квадрат зала, и, дождавшись отмашки, я следую в свой.

Кровь разгоняет волнение по венам. Только бы не оступиться. Только бы ничего не уронить.

Бокалы с шампанским тихонько позвякивают в унисон с цоканьем каблуков. В голове странная пустота. Все мысли вышибло установкой Дейдры: «улыбайся и подавай напитки». Как механическая кукла я замираю в указанном месте и жду, уставившись на дверь.

Первые гости — все как один в черных масках — подтягиваются спустя пять минут после нашего появления в зале. Вопреки предубеждениям, на мой вид никто не обращает внимания. Входящие вальяжно разбирают бокалы и так же неторопливо рассредотачиваются по залу. К мужчинам без спутниц присоединяются девушки с кулонами, чтобы развлечь непринужденной беседой. А некоторые, не теряя времени, предлагают себя.

— Двести четвертая. Не знаю слова «нет», — миниатюрная азиатка общается сразу с двумя.

— Мы с другом делим все, даже женщин, — с пошлым оскалом сообщает один из собеседников.

— Так даже веселей, — она игриво проводит пальцем по его галстуку и оборачивается ко второму мужчине, лапающему ее ягодицы. — Можем начать сразу после аукциона.

Так и не отдав последний бокал, я ретируюсь к барменам пополнить запасы. Но кривиться все же перестаю, как и дышать — в проходе за стойкой возникает фигура Рида. Подскочив, сердце проваливается к полу, и следом за ним я едва не роняю поднос.

В маске, как и остальные, он неспешно перемещается по залу, приветствуя гостей, на удивление дружелюбный и открытый. Мужчины с энтузиазмом жмут его руку при встрече, а Рид отвечает с улыбкой. Вот же эмоциональный хамелеон!

— Восхитителен, — закончив расставлять бокалы, Майя вздыхает ему вслед. — Просто ходячий секс…

Ее тон наводит на подозрения.

— Ты с ним…? — я осекаюсь от болезненного укола досады.

Если Риду есть с кем спать, зачем этот мерзавец полез в мои трусы?

— Что ты, нет! — задорно смеется Майя. — Я пыталась его соблазнить, — шепотом признается она. — Но Рид сказал, что секс для него вторичен.

Как и мне. Вот только в моем случае заявление его не остановило.

— И не надейтесь, вам не перепадет, — прищуривается Алиша, пристраивая свой поднос в очередь за бокалами.

Так это она с ним спит?

Затихшее раздражение разгорается с новой силой. Ну почему мужчины настолько эгоцентричны? И даже наличие постоянной любовницы не останавливает от домогательств?

— Из наших кто только не пытался залезть к нему в брюки. Безрезультатно, — Алиша понижает голос и заговорщицки добавляет: — Говорят, после комы он долгое время был импотентом.

— Хочешь сказать, до сих пор не встает? — хихикает Майя, прикрыв рот ладонью.

Я еле сдерживаю протестующий возглас.

Рид не может быть импотентом. Я чувствовала, чем он ко мне прижимался. И пусть фраза о вторичности секса вписывается в версию Алиши, я же не придумала его возбуждение!