Книга 14. Пожиратель Богов. Часть 2

К тому же мы бы в любом случае вряд ли смогли бы уничтожить Осколок, даже если бы захотели. Даже Магистр восьмой стадии, способный испепелять тысячи и десятки тысяч квадратных километров территории по щелчку, не смог бы привести к разрушению целого мира такого масштаба.

Так что самым разумным и выполнимым способом всё-таки виделось похищение другого главного святителя. И жрец феникса даже оказался достаточно инициативным, чтобы предложить представлять нас на переговорах со святителем другого города.

Идея была подозрительной, конечно, но рациональное зерно в ней определённо присутствовало. Всё-таки аборигенам было абсолютно невыгодно устраивать против нас крестовый поход.

Во-первых, святители и Тотемы были их главной и, по сути, защитой от диких монстров, то и дело забредавших к городам. Если бы мы в поисках способа выбраться, переубивали половину, а то и всех их защитников, население Осколка оказалось бы в смертельной опасности.

Во-вторых, в отличие от обычного «ритуала инициации» — того самого переливания крови монстров, приводившего к мутациям, создание святителей и тем более главных святителей было очень сложным процессом, для обеспечения которого были необходимы старания буквально всего города.

Так что быстро создать новых защитников аборигенам было невозможно, что ещё ставило их в ещё худшее положение в том случае, если бы мы расправились со всеми святителями.

И в-третьих, поражение святителей крайне негативно сказалось бы на вере народа и их энтузиазме.

Понятно, что под угрозой диких монстров никто из них бы не стал совсем уж лентяйничать. Но мысли в духе: «Какой в этом всём смысл, если святители оказались такими слабаками?» — неизбежно возникли бы, что сделало бы всем только хуже.

Так что договориться с другим главным святителем, чтобы он по-тихому открыл для нас портал, было для них более чем логичным решением. Собственно, именно этим жрец феникса объяснял и свою словоохотливость, и честность, и энтузиазм. Ну, после того, как я надавал ему чапалахов.

Проблема была в том, что позволять жрецу феникса свалить в другой город одному я не собирался. Отправившись же вместе с ним мы бы неизбежно привлекли внимание других аборигенов и вызвали бы очередную панику, после которой решить дело миром стало бы почти невозможно.

Расспросив его более подробно ещё о нескольких интересовавших меня вопросах, я принял эльфийскую форму, пересказал то, что он мне поведал, остальным, и вынес на общее обсуждение вопрос с тихим урегулированием конфликта.

С одной стороны, имелся соблазн порушить тут всё, разграбить все храмы, забрав вообще всё, что плохо лежало, а потом уже брать кого-нибудь из главных святителей за грудки и тащить к порталу. Тем более что для его открытия, насколько я понял, добровольность донора крови была вовсе не обязательна.

С другой же было очевидно, что ничего особо полезного мы всё равно не найдём. Если бы у аборигенов было что-то, что смогло бы облегчить им жизнь, они бы наверняка этим уже воспользовались.

Однако помимо того, что они жили в добротных домах, насколько я понял, простоявших с самых времён Краха, и использовали доспехи и оружие тех же времён, их общество недалеко ушло от каменного века.

Никакой магии, никаких особых технологий, одежда обычных граждан банально из кожи и шкур, даже не тканая. Кровавые жертвоприношения, причём не только жителей Ложного мира, но и своих же граждан. Скатившаяся до грубейшей формы, вызывавшей подчас довольно серьёзные мутации, методика приживления родословной Тотемов.

В таких условиях единственное, что мы бы скорее всего получили — это ещё три набора кинжалов и шесть наборов рогов, если считать те, что носили на поясах обычные святители. Даже львиная родословная во мне уже укоренилась и новые порции крови ни на что глобально бы не повлияли.

Так что, опять же, чтобы сохранить хотя бы то, что осталось в Осколке от Истинного Мира, казалось куда более правильным просто уйти. Мы ведь и так уже натворили тут дел.

Логичным компромиссом виделось попробовать договориться и затем действовать по обстоятельствам.

Если главный святитель другого города согласится открыть нам дорогу обратно в Земли, замечательно. Мы просто уйдём. Если не согласится и решит воевать, что же, такой вариант тоже был возможен. Будем воевать. Такое гибкое решение понравилось всем.

Вот только проблему это решение не отменяло. Отпускать жреца одного было нельзя. Мало ли, что бы он там наговорил.

Можно было попробовать использовать мировые приказы или магию сокрытия. Но одним из свойств аспекта кракена, напрямую вытекающим из навыков маскировки, было распознавание этой самой маскировки.

Я не мог быть уверен в том, что главный святитель, способный использовать силы четырёх Тотемов, не сумеет как-то обнаружить нас, даже спрятавших себя и своё присутствие. А в этом случае его доверие к жрецу феникса, которое скорее всего и так будет небольшим, упадёт под плинтус.

Правда, похоже, проблемой это было для одного меня.

— А в чём сложность? — спросила Крарха после того, как я изложил свои сомнения. — Он ведь огромный. Давайте спрячемся на нём. Восприятием они всё равно не владеют.

Я не удержался, хлопнул себя по лбу. Это было действительно гениальное в своей простоте и простое в своей гениальности решение.

Действительно. Жрец феникса ведь был ростом в километр с лишним.

Допустим, его одежда состояла из набедренной повязки и сандалий, под светом десяти солнц тепло одеваться было глупо, и там прятаться вряд ли хоть кто-то захотел без острой необходимости.

Но мутация не только наделила его птичьими лапами вместо ног, но и покрыла всё тело пёрышками, на голове становившимися длиннее и гуще. Заныкаться между ними для кого-то нашего размера было проще простого, а мировые приказы или магия не позволили бы случайно свалиться.

Пойти решили все вместе. Потому что почему бы и нет. Даже не пришедших до сих пор в себя было лучше взять с собой.

Мы с Арианией в любом случае отправились бы. Я как способный понять, о чём говорили аборигены, она — как подстраховка на тот случай, если жрец решит нас выдать. И лучше было забрать этих сонь, чтобы иметь возможность защитить их в случае чего, чем оставлять их в каком-нибудь схроне и постоянно волноваться, не случилось ли чего.

Для более внушительного вида снова увеличившись до размеров самого жреца, я опустился перед ним, сидевшим, прислонившись к дереву.