Книга 14. Пожиратель Богов. Часть 2

Это была завершённая система, одновременно идеальная и очень хрупкая в своей завершённости. Пока все ее элементы были на своих местах, она была почти нерушима. Но дестабилизация даже чего-то одного привела бы к полному краху.

И мой аватар либо должен был идеально повторять эту систему, либо не должен был существовать.

Я не мог, как Алистер или Эллиса, создать тело, влить в него энергию, привязать к себе силой разума и отправить получившуюся куклу делать вещи.

Мой аватар, если бы был создан, стал бы моей точной копией, с собственными разумом и душой. А создание чего-то подобного находилось где-то на уровне Демиурга-Истока.

Смерть аватара, как и для Руйгу и Байгу, была чревата крайне неприятными последствиями. Безвозвратная потеря потраченной на него энергии, урон по разуму, дестабилизация души. Но аватары могли умирать сколько угодно раз, пока главное тело продолжало здравствовать и клепать новые копии.

Я был у себя один. Моя смерть означала конец.

И это было… правильно. Иначе, на самом деле, и не могло быть. Избрав путь постоянной проверки самого себя и встречи всех препятствий и испытаний судьбы с гордо поднятой головой, я не имел права прятаться за аватарами.

К сожалению, в прикладном смысле это было той еще проблемой. Куча возможностей, которые можно было бы приобрести благодаря аватарам, оказалась мне недоступна.

Впрочем, это не значило, что мои планы на фестиваль хоть как-то менялись. Просто теперь придётся поработать чуть больше.

Причём для начала поработать было нужно для того, чтобы хотя бы догнать остальных. Ведь те пятьсот лет, что я потратил на свою метаморфозу, Эллиса и остальные не стояли на месте, очень серьёзно восприняв мои слова о том, что они должны стать сильнее.

Тем более что ресурсы и информационные сети «Уробороса» в период его расцвета были достаточно огромны, чтобы отыскивать, покупать, выкрадывать и отбирать предметы и наследия, содержавшие в себе истоковые аспекты для увеличения процентов завершённости.

Сейчас благодаря энергии наследия из Сердца Истока, мои собственные аспекты были на тридцати с хвостиком процентах завершённости. С учётом того, что их было четыре, по совокупной накопленной предначальной силе я по прежнему оставался в лидерах.

Но аспект разума Алистера и аспект пространства Кримзона добрались почти до сорока процентов, у Эллисы, Ариании, Тарканда и почти всех ребят Алистера аспекты, как и у меня, были на уровне выше тридцати процентов, у Йирро и Линды — на двадцати пяти, а у нескольких десятков их доверенных людей, нелюдей и Майигу приближались к двадцати процентам.

При этом Алистер уже добрался до десятой стадии, как и Ариания, а большинство остальных были на разных этапах девятых стадий. По сути сейчас, впервые за семьсот с лишним лет я был слабейшим в компании.

Меня, разумеется, это нисколько не трогало. Наоборот, я был по-настоящему горд за то, чего им всем удалось добиться. Сейчас даже в рамках всех Великих Душ они обладали весомой силой.

К тому же я прекрасно знал, что смогу наверстать разрыв достаточно быстро благодаря тому, что приобрёл за эти пятьсот лет. И первым местом, куда я подумал отправиться за этой силой, были катакомбы под Гариевиндом.

Там, как мне рассказали еще мои провожатые, они заперли чумных — монстров, получившихся из концентрировавшегося в течение неизвестного количества лет месива истоковых аспектов.

Для всех остальных содержавшаяся в чумных предначальная сила была слишком хаотична и грязна, чтобы был смысл тратить время и усилия на ее очищение и поглощение.

Но у меня был аспект чревоугодия, способный пожрать и переварить буквально что угодно. Так что по сути для меня катакомбы с чумными были не более чем огромным шведским столом.

Останавливать меня, разумеется, никто не собирался, несмотря на то, что встреча после такой долгой разлуки предполагала какие-никакие приветственные мероприятия. И я был бы не против банкета или вечеринки, но сейчас было не до того.

И все прекрасно понимали, что, если я смогу стать достаточно сильным за эти восемьдесят с небольшим лет, то сыграю ключевую роль в плане по спасению заложников. Да и мои мысли по этому поводу тоже были более чем очевидны.

Так что с момента, как Эллиса сообщила мне, что Мо, Руби, двое моих внучек, Шиито и Ризелла были захвачены, прошло не более пары минут, прежде чем я сообщил, что отправляюсь в катакомбы. Передача мысленных сообщений, благо, многократно ускоряла любые разговоры и тем более длинные рассказы.

Однако, прежде чем отпустить меня, Алистер передал мне пару широких серых браслетов.

— Это что?

— Привет из Единства от Дарвы, — хмыкнул он. — Я ее уже испытал. Настоящий шедевр. Смог бы ее нормально носить — точно оставил бы себе.

— Я и забыл про это… — протянул я, принимая из рук Алистера браслеты.

Броня из уса древнего дракона. Первое увиденное мной вживую доказательство существования Истинного Мира и обитавших в нём чудовищ, для которых даже Тотемы Изельграунда были бы не более, чем вшами.

Я заказал ее Дарве — лучшему ремесленнику Единства и, вероятно, всего Содружества, еще до черно-красного аукциона. И вот, наконец, законченная работа оказалась в моих руках.

На мгновение позабыв обо всём, я, преисполненный предвкушения, надел их на руки, поудобнее зафиксировал на запястьях. Сидели будто бы для меня были созданы, что в принципе так и было.

Влил в браслеты мировую ауру… и тут же ощутил обрушившийся на меня вес тысячи гор, а пол под моими ногами начал покрываться трещинами, несмотря на невероятную прочность материалов Истинного Мира. Теперь стало понятно, что Алистер имел в виду, говоря, что не смог бы носить эту броню.

Кусок драконьего уса, что я принёс Дарве, совершенно точно не весил столько, сколько я сейчас ощущал на своих плечах. Однако это не значило, что подобный вес был неподъемен.

Активировав атрибуты усиления и укрепления, я даже почувствовал расслабление. Вот только это было лишь началом. Первая порция мировой ауры лишь «вплавила» браслеты в мои запястья, дальше нужно было проявить броню целиком.

И, продолжив вливать в творение Дарвы мировую ауру, я довольно скоро понял, что и сам едва ли выдержу тот вес, что давил на меня с каждым мгновением всё сильнее и сильнее. Причём я чётко понимал: если бы я попытался вырасти, чтобы физической мощью гигантского тела компенсировать давление, вес начал бы увеличиваться пропорционально моим габаритам.