Книга будущих командиров

У каждого таланта свой почерк.

Военный талант тоже своеобразен; талантливые полководцы в своих «произведениях» – сражениях и боях отличаются друг от друга, как Пушкин от Лермонтова, как Репин от Саврасова. И если мы не замечаем этого, то только потому, что мало знаем военную историю, а то и вовсе с ней незнакомы.

Для начала такого знакомства давай с тобой разберём два сражения двух гениев военного искусства: сражение Суворова при Рымнике и сражение Кутузова при Рущуке.

Что особенно важно в нашем разговоре – это сходство условий, в которых действовали полководцы. Неприятель у них был один – турки. И в том и в другом случае он значительно превосходил численностью русских. Оружие у Суворова и оружие у Кутузова было почти одинаковым: время между битвами прошло не очень большое, при Рымнике она была в 1789 году, при Рущуке – в 1811-м.

Мастерство обоих полководцев оттачивалось в одних и тех же военных кампаниях. Полковник Суворов командовал Астраханским полком, прапорщик Кутузов командовал в этом полку ротой. Генерал-аншеф Суворов продумывал план штурма Измаила, за одним столом с ним сидел генерал-майор Кутузов.

Суворов говорил о себе: «Горжусь, что я россиянин». И Кутузов превыше всего любил родину.

Что ещё было одинаково? Любовь солдат к полководцам. И вера полководцев в своих солдат.

Итак, всё было сходно. Разными же были дарования.

Может быть, стоит тут сказать и о различии, которое сразу бросалось в глаза. Суворов был мал и худ. Кутузов – тучен. Первый даже в старости «не ходил, а бегал и, если на пути попадался стул, не обходил его, а перепрыгивал». Второй же любил подремать в кресле, и дежурному генералу с трудом удавалось добиться, чтобы он поставил свою подпись на каком-либо документе…

СРАЖЕНИЕ ПРИ РЫМНИКЕ

За победы в сражениях Великой Отечественной войны полководцам и командирам вручено около трёхсот орденов Суворова I степени, более двух тысяч орденов II степени и более трёх тысяч орденов III степени.

Орден Суворова I степени.

Первым этот орден получил Маршал Советского Союза Г. К. Жуков.

У Суворова было турецкое имя – Топал-паша, Хромой паша. Так его прозвали сами турки. Суворов на самом деле немного прихрамывал, он наступил на иголку, и она сломалась у него в пятке. Титул паши в Турции давался гражданским и военным сановникам, так что возведение в него русского генерала, хотя и неофициальное, говорило об уважении неприятеля к этому человеку. А то, что из всех качеств Суворова была подмечена хромота, говорит о страхе, который он внушал врагу. Для страха имелось достаточно причин: полководец наголову разбил турецкие войска сначала под Гирсовом, потом у Козлуджи, под Туртукаем, при Фокшанах…

Дивизия генерала Суворова стояла в Румынии южнее города Бырлада, на стыке русских и союзных австрийских войск. Место это считалось относительно спокойным. Главные события войны ожидались в районе Измаила. Турки демонстративно двинули туда крупные силы. Поддавшись на эту уловку, главнокомандующий Потёмкин сосредоточил там же сильную русскую армию. Туркам того и надо было. Их стотысячная армия под командованием Юсуф-паши (Юсуф – значит прекрасный) готовилась разгромить австрийцев, чтобы затем взяться за русских.

Австрийскими войсками командовал принц Кобург. Узнав от разведчиков, что против его 18 тысяч турки вот-вот двинут 100 тысяч, принц спешно послал курьера к Суворову за помощью. Кобург знал, что у соседа лишь десять тысяч солдат, разбить турок даже соединёнными силами он не думал, а надеялся на то, что Суворов найдёт способ как-то выпутаться из грозного положения.

Удостоверившись, что тревога поднята не напрасно, Суворов написал в ответ лишь одно слово «Иду!» и в полночь поднял свои войска. Он выступил с семью тысячами. Три тысячи остались на месте – прикрывать тылы от возможного нападения турок. Потёмкин, получив донесение Суворова, сам доносил в Петербург: «Кобург почти караул кричит, и наши едва ли к нему вовремя поспеют». Войскам Суворова, чтобы соединиться с союзниками, надо было пройти около ста километров.

Расположение войск Суворова и Юсуф-паши.

Русские перешли по мосту речку Бырлад и подходили к реке Серет, где был наведён понтонный мост. Ночь стояла ясная, как вдруг небо заволокло тучами, налетела буря с проливным дождём. По мосту смогли переправиться только лёгкие войска. Остальные, в том числе артиллеристы с тридцатью орудиями, застряли в болотистой низине в нескольких километрах от реки. Двенадцать часов войска делали гать на болоте. Героическими усилиями солдат и офицеров болото и река были форсированы. Марш продолжался. Преодолев за двое суток сто километров, русские соединились с союзниками.

После короткого разговора с Кобургом Суворов сам занялся разведкой. Он прискакал на берег Рымны, взобрался на высокое дерево (это в 60 лет!) и долго рассматривал неприятельские позиции.

На первый взгляд не было никакой возможности наступать на турок. Позиции неприятеля были удобными для оборонительного боя. Они прикрывались рекой, оврагами и лесами. Неприятель располагал артиллерией и укреплениями.

Но Суворов сразу увидел слабые места турок. Противник был разбросан по трём лагерям: у деревни Тыргу-Кукули, у леса Крынгу-Мейлор и у местечка Мартинешти на берегу Рымника. Леса и овраги, служившие ему защитой, в случае наступления союзников на один из лагерей затруднили бы переброску туда помощи из других мест. А Рымну можно было форсировать незаметно для неприятеля, турки не выставили на её берегу ни одного поста.

Суворов принял решение бить противника по частям:

сначала русские атакуют позиции у Тыргу-Кукули и захватят их; австрийцы в это время будут двигаться к лесу Крынгу-Мейлор;

затем австрийцы и русские вместе атакуют неприятеля у Крынгу-Мейлор;

в завершение соединённые силы наступают на Мартинешти.

В первом лагере у турок было двенадцать тысяч войска, во втором сорок тысяч, и Кобург настаивал на оборонительном плане. Но когда Суворов пригрозил начать наступление только своими силами, принц согласился и отдал войска в распоряжение Суворова.

До турецких позиций оставалось пятнадцать километров. Поэтому союзники снялись с лагеря вечером, чтобы успеть на рассвете перейти Рымну. Ночь должна была скрыть войска от турок.

В реляции потом Суворов писал: «Ночь была приятная, небо украшено звёздами, шли в великой тихости, приспели к Рымне, где попечением инженер-майора Воеводского… основана удобная переправа. Крутизну берегов Рымны исправили поспешно шанцевым инструментом. Шли вброд на две части, пехота вправо, кавалерия влево, кончили переправу на рассвете».

Марш и переправа были проделаны так скрытно, что турецкие дозоры сразу и не поняли, мерещится ли противник или есть он на самом деле. Быстротой и внезапностью, ещё не начав боя, Суворов готовил себе победу.

«Неприятель думает, что ты за сто, двести вёрст, – писал Суворов, – а ты, удвоив шаг богатырский, нагрянь быстро, внезапно. Неприятель пьёт, гуляет, ждёт тебя с чистого поля, а ты из-за гор крутых, из-за лесов дремучих налети на него, как снег на голову, рази, тесни, опрокинь, бей, гони, не давай опомниться; кто испуган, тот побеждён вполовину, у страха глаза большие, один за десятерых покажется…» Первая часть этого правила была исполнена: Топал-паша, как снег на голову, нагрянул на турок. Теперь оставалось теснить, опрокинуть, бить, гнать врага.