Книга дракона

Все, за исключением одного-единственного человека.

Он может стать твоим… стоит лишь пожелать…

Ее полусонные мечты исказились. Ужасающе знакомая тьма медленно потекла в ее сознание.

Ты заслужила еще один шанс…

Забена вспомнила зал, наполненный парами серы и запахами разложения, и нос ее сморщился. Она видела тысячи пожирателей падали, вгрызавшихся в то, что было мертвым и сгнившим, казалось, еще в самом начале времен. Перед нею лежало озеро, покрытое слоем зловонной слизи, и поверхность его бурлила, словно кто-то прятался в глубине.

Пусть твоя сила вернется к тебе… взамен — только один…

Теперь над ней возвышался искривленный, чудовищный образ Сумрака. Он хохотал при виде ее ничтожества, сверкая хрустальными глазами. Нет, она не будет жалеть, если они с Уэлленом расстанутся с безумным чародеем… Твоя сила… и этот мужчина… все — твое… за столь ничтожную плату…

Плата? Нахмурив лоб, она изо всех сил старалась понять — какова же цена?

В мыслях ее возник дверной проем. Ничего подобного она никогда не видела даже в воображении. Все остальное — и озеро, и Сумрак — начало меркнуть, меж тем как дверь делалась все отчетливее. Створок у нее не было, но волшебнице почему-то стало понятно, что там, за дверью, кто-то ждет взаперти. Значит, какой-то барьер…

Сила, достойная уважения… еще больше прежней… и пусть те, кто внушает тебе страх, сами боятся тебя…

Это было весьма соблазнительно… и вдобавок вновь обретенная сила помогла бы ей снова овладеть собою.

Отопри дверь… это все, что нужно сделать…

Отпереть дверь? Прямо сейчас? Она увидела себя — призрачная Забена коснулась рукою тьмы посредине дверного проема. Там не было никакой преграды, и все же рука уперлась во что-то.

Барьер существует лишь в тебе самой… но и ключ — ты сама…

Значит, и преграда и ключ. К силе. К такой желанной силе…

Ее призрак осторожно толкнул невидимое препятствие. На этот раз оно уступило нажатию руки. Забена понимала, что вовсе не нужно уничтожать барьер целиком. Достаточно проделать дыру… тогда Повелители Мертвых смогут действовать сами.

Осуществление желаний так близко! Барьер еще стоял, но вот-вот должен был поддаться. Она не сожалела о том, что предает Сумрака. В ее глазах он был смертоносным, безумным созданием. Он лишь погубит и ее, и Уэллена — и пойдет своей дорогой, насмехаясь над глупой людской доверчивостью…

Барьер не выдержал: ей удалось проткнуть пальцем упругую поверхность. Она тут же ощутила притяжение, словно ей помогал кто-то по другую сторону барьера. Еще немного, и…

И тут она ощутила боль. И поняла, что за барьер пытается сломать.

Она боролась сама с собою. С той частью себя, которая не желала возвращаться к бывшим хозяевам… но почему?

Ответ пришел сразу, так как возник в ее собственном сознании. Предавая Сумрака, она предает и Уэллена, его веру в нее и в самого себя.

Повелители Мертвых находили его полезным…

И отлично знали, что он никогда не станет их слугой.

— Нет! — крикнула Забена.

Она попыталась вырвать руку, но тот, кто вцепился ей в палец, не отпускал — и даже втянул ее дальше в барьер.

Она закричала, но так и не узнала, прозвучал ее крик в реальном мире или же в том, пригрезившемся. Преграда рухнула, и чародейка с головой погрузилась в то, что ожидало ее все это время.

Ожидало, снедаемое голодом.

Глава 12

— С-с-смотри — это он?

Прентисс Асаальк — сейчас он выглядел получше и чувствовал себя более уверенно — вгляделся в возникшее в кристалле изображение. Он стоял посреди главного зала владений Пурпурного Короля-Дракона, а правитель окрестных земель возлежал перед ним во всей своей ужасной красоте. В отличие от «тронного зала» Зеленого Дракона, этот немногим отличался от обычной пещеры. Здесь не было ничего лишнего — только то, что драконий владыка считал необходимым для получения информации — и власти, к которой ведет именно информация.

И держался, и разговаривал северянин крайне почтительно, несмотря даже на дарованную ему привилегию созерцать величие своего нового властелина. Последние дни с голубым человеком обращались недурно, однако тот прекрасно понимал неустойчивость своего положения. Уэллена Бедлама по-прежнему не могли найти, и дракон все чаще приходил в ярость, особенно после происшествия с цитаделью проклятого карлика.

— Нет, это — не он.

Человек в кристалле был до странности стар… Стар? Он выглядел, словно уже тысячу лет как умер. Фигура его была закутана в плащ с капюшоном, казалось, поглотившие хозяина…

— Ладно, я з-з-знаю, кто это.

Исполин поднял переднюю лапу, и человек, облаченный в яркий пурпурный балахон, коснулся кристалла. Огромные размеры дракона не позволяли ему манипулировать такими крошечными предметами без вреда для последних. К тому же кристалл был очень чувствительным, и огромная магическая сила Короля-Дракона могла нарушить его работу.

Прентисс Асаальк отметил, что Королю-Дракону служит множество людей. Они делали все, что драконий клан считал недостойным себя, а также то, к чему маленькие, ловкие человеческие руки были приспособлены лучше, чем драконьи когти. Голубокожий пришел к выводу, что драконов в клане совсем немного. Людей и сейчас было больше, и численность их непрерывно росла. Еще неизвестно, за кем из них будущее.

Впрочем, ему самому будущее сулило только смерть — если Бедлам вскоре не отыщется… а что тогда? Тогда придется искать новый способ быть полезным…

И я найду его, так! — думал он.

— Сос-с-средоточъся на том, что перед тобою, человек, инач-ч-че я скормлю тебя своим подданным на дес-с-серт!

Голубокожий поднял взгляд… и ахнул. Глаза его сузились, губы злобно искривились. Этого лица он не смог бы забыть никогда.

— Это он, так! Это — Уэллен Бедлам!

Он возненавидел этого человека за то, что по его вине оказался в таком положении. Будь во главе экспедиции он сам, ничего подобного никогда бы не произошло!

— Знач-ч-чит…

Исполин поднял голову. По мнению северянина, в улыбке Пурпурного Дракона было чересчур много зубов!

— Знач-ч-чит, мой Зеленый брат сует нос, куда не долж-ж-жен бы!

Смысла этого утверждения Асаальк не понял, но промолчал. Если правитель соблаговолит объяснить сказанное, пленник будет более чем доволен. Если нет — проживет и так.

Главное — остаться в живых.

— Твой Бедлам — под защитой моего брата, на северо-западе, в Дагорс-с-ском лес-с-су! Зеленый с-с-становится с-с-слишком самонадеянным! Я раз-з-зорву его королевс-с-ство в куски! Я вырежу вс-с-сех! Его дамы с-с-станут моими, а потомс-с-ство — кормом моему потомс-с-ству!