Книга предсказателя

— Понимаешь, Грог. Он живёт подо мной. Это у меня кран сорвало и вода просочилась к нему.

Грог многозначительно хмыкнул и подошёл к ничего не понимающему соседу.

— Ну, пойдём, что ли. Покажешь, что там у тебя за беда, — хмыкнул он, хлопнув его по плечу. Отчего бедолага чуть не сложился пополам, недовольно поморщился и вопросительно посмотрел на меня. Затем неодобрительно покосившись на мою вымученную и виноватую улыбку и разведённые в сторону руки, молча вышел из квартиры, проигнорировав, торопливо сказанные вслед, слова:

— Простите, Андрей Фёдорович. Дядюшка из деревни погостить приехал.

Грог, подмигнув мне, последовал за ним.

Нежданный гость — развязка

Оставшись один, с облегчением плюхаюсь на диван.

«Колоритный дяхан» — подумал я, устраиваясь поудобнее и потирая ушибленный лоб, кажется, рёбра не сломаны, по крайней мере, способность дышать безболезненно, снова ко мне вернулась. — «Да кто он такой? Ему-то что от меня надо? Похоже это гости из той же оперы, что и красотка в парке. Зашибись взял посылочку на хранение!»

«Может просто закрыть дверь на все замки? И пусть валит куда подальше. Как говорят — мой дом, моя крепость!» — промелькнула мысль в голове, но я тут же отмахнулся, понимая, что это не вариант. Так как чувствовал, в моём случае это не сработает. Тут надо действовать тоньше, выяснить, что всё-таки ему нужно, а потом…. Потом суп с котом! До этого потом ещё дожить надо.

«А если полицию вызвать?» — робко постучалась в голову ещё одна идея. — «И что я им скажу? В квартиру ломится какой-то чел из параллельного мира. Спасите, помогите! Наверняка помощь явится своевременно, в виде четвёрки доброжелательных парней из псих-бригады».

«Книга! Ну, конечно! Скорее всего, ему она и нужна. А где книга?» — встрепенулся я, и увидев её, лежащей на подоконнике, успокоился. Где положил, там и лежит, ноги не вырастила и не сбежала. А жаль. «Ну, пусть там и остаётся, подальше от посторонних глаз,» — решил я и, встав с дивана, задёрнул портьеру на окне.

«Грог и красотка из парка, это не ряженые актёры из массовки. Всё говорит о том, что они действительно являются теми, за кого себя выдают. Да и книга эта. Вот ни разу не обычная книга»! — в очередной раз побежали по кругу мысли в голове. От осознания происходящего вдоль позвоночника неприятно пробежал холодок. — «Да не может это быть правдой! По всем законам нашего мира — этого быть не должно! Какое, к чёрту, волшебство? Ради чего устраивать весь этот спектакль? Не та я персона, чтобы такое затеять, даже ради розыгрыша. Что я имею в багаже за свою недолгую жизнь»?

Школьные друзья? Жизнь давно развела наши пути-дороги. Пара институтских приятелей? Сразу и не вспомню даже, когда пересекались в последний раз. Друзей я там не завёл, так как бабуля начала болеть почти сразу, как только я поступил в институт, и всё свободное от учёбы и случайных приработков время, пришлось посвящать ей.

На работе тоже вроде бы никому «на хвост» не наступал несмотря на то, что там-то ещё «гадючье кубло» подобралось. Должность и соответственно зарплата мои не завидны. Повышение не светит, повышаются у нас обычно те, кто «связи» и родню хорошую имеет или жопу начальству вылизывать, да стучать не ленятся. Эта песня не про меня.

«Хорошо. Допустим, к нам попали существа из другого мира. А началось всё с не совсем обычной просьбы, подошедшей ко мне девушки в парке» — прокручивая в голове вечерние события, я вспомнил, что красотка хотела мне что-то рассказать, но я её перебил, а потом она исчезла. В итоге в моих руках оказалась настоящая, волшебная книга и она предсказывает недалёкое будущее. Первый же появившийся там идиотский стишок предсказал события, которые почти сразу и произошли.

Красотка говорила, что книга очень для неё важна, она не просто так её мне вручила, и очень просила сохранить и отдать, когда придёт время и она вернётся за ней. Вернуть именно ей, а не кому-то другому. Значит, книгу отдавать нельзя.

Ну, не могу я обмануть чьё-то доверие. Воспитан так. Придется как-то выкручиваться. А ведь в тексте и подсказка была и предупреждение. Это надо обдумать.

Хоровод моих мыслей прервали шаги в прихожей — это вернулся Грог. Убрав с лица недовольную гримасу, я вышел к нему навстречу.

— Ну и как там? — как ни в чём не бывало, поинтересовался я, пока Грог копошился с дверью, пытаясь её закрыть. — Сильно он возмущался?

— Да всё нормально. Твой сосед оказался хорошим малым и мы отлично друг друга поняли. Правда, пришлось отдать ему один золотой, но зато вот, съестного ещё положил, — Грог показал мне пакет и довольный, бесцеремонно прошествовал в гостиную.

— Спасибо. Сколько я тебе должен? — не имея понятия о курсе золотого, из хрен пойми, какого сказочного мира и лихорадочно прикидывая в уме, сколько денег у меня на карте, спросил я, последовав за ним.

— Не переживай. Сочтёмся ещё. Есть у меня одна небольшая просьба. Поможешь по дружбе и мы в расчёте, — сказал он, хитро улыбаясь и выкладывая на журнальный столик гостинцы от соседа. — Только пожрём для начала. У нас говорят: Сытый, голодному не разумеет. А мне бы хотелось, чтобы ты уразумел, мой юный друг. Ой как хотелось бы!

А гостинцы, надо сказать, были знатные. Ещё бы, мой сосед, Андрей Фёдорович в нашем доме, человек уважаемый. Генеральный директор какой-то новой фирмы по производству туалетной бумаги. Второй месяц по местному ТВ крутят рекламный ролик, который всех уже задолбал.

Там что-то вроде переезда изображают и как муж кидает через всю комнату супруге, дорогую, якобы старинную фарфоровую вазу, небрежно завёрнутую в туалетную бумагу. Ваза летит мимо рук актрисы, падает на пол и… Не разбивается…

Один только слоган — «Ты можешь доверить ей самое дорогое» сразу ушёл в народ, и употребляется теперь совсем в другом контексте. Всё правильно. Что может быть дороже собственной задницы? Такова жизнь, за неё и держись.

Задумчиво смотрю как Грог, словно фокусник из шляпы достаёт из пакета половину палочки настоящей, остро пахнувшей сырокопчёной колбасы, большой кусок твёрдого сыра в крупную дырку, стеклянную двести пятьдесят граммовую банку дальневосточной красной икры, и упакованную в целлофан, целую курицу гриль. И как точка, в этом слюно-выделительном натюрморте, последним штрихом, бережно ставится бутылка грузинского вина, стилизованная под глиняный кувшин.

«Вот это ты попал, так попал! Да что за день-то сегодня такой? Дурдом на каникулах, если кратко о наболевшем», — сокрушался внутренний голос.

— И что за просьба-то? — мысленно проклиная всех и всё, выпалил я.

— Серг! Ты что такой трудный? Сказал же, после перекуса. Неужели непонятно? — прорычал Грог. — Что стоишь как истукан? Тащи, что у тебя есть. Жрать будем! Или в вашем мире нет такой традиции — Сначала гостя напои, накорми, в баньке помой, да спать уложи, а потом уже вопросы задавай? — раздражённо махнув головой, и вытащив из голенища сапога большой нож с наборной рукоятью, он стал нарезать прямо на столешнице, безжалостно царапая полированную поверхность, колбасу и сыр крупными кусками.