Книга пяти колец. Том 2

Только интуиция и удача спасли меня от серии атак паучьих лап. Острые когти паука атаковали беспрерывно не открывая ни единой бреши. Буквально мгновение и я из охотника стал добычей.

Я не успевал, мне не хватало скорости и это при моем то мастерстве. Закусив нижнюю губу, я метался, словно заяц, пытаясь спастись. Со стороны могло показаться, что мне хана, но я не имею права сдаться.

Каждый новый удар твари раскрывал для меня, что-то новое. Скорость атаки, радиус, как гнутся эти чертовы лапы, с каких углов она может атаковать. Первый раунд я проиграл по очкам, зато много чего понял о своем противнике.

— Пади ниц передо мной и прими ссссвою учасссть! — мерзость, уже праздновала свою победу, когда я наконец-то поймал ритм ее движений.

Шаг в сторону. Лапа заканчивающаяся острейшим когтем пролетает в считанных сантиметрах от моего лица. Почти танцевальное па и другая лапа обдает мою спину легким ветерком — я успел уклониться почти чудом.

Скользящее движение и тонкая хитиновая конечность у меня в руках. Рывок с ударом локтя и оглушительный хруст разносится по залу райской музыкой для моих ушей.

В следующую секунду меня снесло звуковой волной. Паучиха визжала от боли так что от ультразвука меня бросило на колени.

Из под зажатых руками ушей медленно сочилась кровь. Голова раскалывалась на куски. В глазах все плыло. Хотелось лечь на пол и умереть.

— Ты будешь умирать медленно. Я пожру твое тело еще живым. — мерзкая тварь уже прекратила звуковую атаку, и бережно поддерживая человеческими руками сломанную лапу медленно шла ко мне. — Твоя кровь даст мне еще один шанс и владыки дадут мне вновь переродиться. — не знаю от боли или от чего у этого существа исчез мерзкий свистящий шепот.

Шатаясь как пьяный я с трудом поднялся на ноги вновь вставая в привычную стойку. Пока я жив ничего не закончено.

— Посмотрим уродина, кто кого, — я бил в ее женское самолюбие. Слишком уж она любила свое тело, слишком хотела, чтобы ее хотели. В ярости зашипев она бросилась на меня.

Боли нет.

Наплевав, на свое состояние я рванул вперед в самоубийственную атаку. Этот бой не выиграть защищаясь. Мой единственный шанс постоянно атаковать. Подкат и над моей головой пролетают хитиновые лапы. Удар ногой в колено зарытое хитином и тут же откатиться. Острый коготь выбивается каменную крошку из пола.

Смерти нет.

Пинок, некогда изящной женской ногой, попал мне прямо в лицо. Моя голова мотнулась, словно футбольный мяч. Хорошо, что она не умеет работать в моем стиле, иначе я был бы уже трупом. Лежачий противник моя законная добыча.

Пока тебе больно — ты еще жив. Нефритовое кольцо Земли светилось от наполняющей его энергии и похоже это единственное, что спасло меня от сломанного носа.

Есть лишь путь.

Когти рвут плоть на моей спине, но я зашел на ближнюю дистанцию, а это моя стихия. Колено в живот и тут же еще одно. Ногу словно отсушило. Создавалось ощущение, что я бью в бетонную стену.

Есть лишь моя воля.

В мою спину одновременно воткнулись все четыре хитиновых когтя, разрывая мышцы. Теплая кровь стекала по моей спине.

Захват за ее тонкую шею и рыча, как дикий зверь, от боли я вбиваю свой лоб в ее лицо. Раз за разом.

Каждый следующий мой удар был все медленнее и слабее. Мое тело окутывала слабость. Мир был словно в тумане. С каждым мгновением я чувствовал, что теряю способность управлять своим телом.

— Вот видишь глупый мальчик. — Некогда красивое лицо, исказила улыбка от которой меня не смотря на слабость пробрала дрожь. — Ты мог умереть приятно и не испытывать столько боли. С каждым ее словом я чувствовал как меня покидают силы все быстрее и быстрее. Я бессильно висел наколотый на четырех паучьих лапах, а некогда человеческие пальцы паучихи гладили меня по лицу. — Такой красивый, что тебе стоило быть чуть сговорчивее? Был бы сейчас жив. — я пытался сказать хоть слово, но из моего горла вылетал только хрип. — Тссс не шуми. Мне не нравится когда шумят, — когти вонзились еще глубже и меня притянуло к ней ближе.

Я чувствовал как ее язык властно, по хозяйски, проникает в мой рот и не мог ничего сделать. Жвалы пробили мои щеки впрыскивая новую порцию яда. Она наслаждалась от моей беспомощности, а я ничего не мог сделать от бессилия.

— Жаль, что все так вышло, — она еще раз погладила меня по лицу. — Не беспокойся, я и до этой сновидицы доберусь. У нее такая сладкая кровь. А с тобой красивый мальчик все кончено. Такой сильный, такой яростный и такой вкусный. Из тебя бы вышел отличный любовник. — сказав это меня отшвырнули к подножью жертвенника с такой силой, что боль пробилась даже сквозь пелену бесчувствия и слабости. — А теперь ты всего лишь еда. Поваляйся, яд размягчит тебя. Не люблю жесткую плоть.

Валяясь словно сломанная кукла на каменном полу у меня из глаз медленно капали слезы. Впервые в жизни я не мог ничего сделать. Я проиграл какой-то твари. Меня захватила жалость к самому себе и единственным светлым пятном во всем это была радость от того, что Мэйлин успела уйти.

«Ученик, вставай и сражайся. Ты еще жив, значит не все потеряно». Каркающий голос предка требовал невозможного. «Ты чемпион Великого клана Воронов. Встань и докажи, что ты истинный боец. Докажи, что ты чемпион». Мои мысли путались от слабости и яда. Взгляд словно блуждал между реальностями.

Кроваво-красная вспышка и перед моими глазами сидел в позе лотоса Тинджол. В его взгляде не было ни малейшего сочувствия.

— Вставай и сражайся слабак. Не заставляй меня верит, что мелодия моей души не может заставить звучать песнь крови, войны и победы. — его голос звучал словно хлыст.

— Как? Я не могу даже пошевелиться от яда, а эта тварь словно не чувствует моих ударов.

— Путь Крови, это путь контроля! Ты позволил яду взять верх, ты поверил в его силу и поэтому валяешься тут перед глазами статуй блохастых выродков, словно перепивший крестьянин в канаве. — Презрение сквозило в каждом слове предка.

Внутри меня закипала пульсирующая ярость. С каждым тактом она становилась все сильнее и сильнее и неожиданно я понял, что могу пошевелить пальцами.

— Осознал ученик? Эмоции дают силу, но лишь контроль учит правильно ее использовать. Покой — это ложь. Есть только страсть! Научись управлять страстями и ты станешь куда могущественнее. — его голос звенел в моих ушах набатом и каждое слово словно впечатывалось в мою душу. Ярость и желание победы, желание быть самым лучшим требовали от меня встать. Тело лишь жалкий сосуд для мощи духа. Я чувствовал как яд в моей крови медленно испаряется соприкоснувшись с мощью безудержного желания вновь сразиться с этой тварью и победить.

— Как мне ее победить Учитель, — неожиданно я осознал, что впервые так назвал Тинжола.

— Смотри… — мой разум словно разорвался на тысячи кусков.

…

Незримым духом я кружился вместе со стаей воронов в осеннем небе наблюдая за стоянкой большого отряда воинов. Стяги в центре лагеря с танцующим журавлем говорили о его клановой принадлежности. В самом центре, игнорируя всех, сидел скрестив ноги, в позе лотоса, мужчина в богатых доспехах с традиционной самурайской прической. Не знаю откуда, но я точно знал, что два дня назад ему исполнилось тридцать пять весен. Простой тяжелый клинок покоился на его коленях.