Книга пяти колец. Том 6

После нашего похода к Матери Крыс, дедушка Бэй рассказал мне одну очень занимательную историю. По его словам последний раз Крыс попытались выкурить из одного из имперских городов около пятидесяти лет назад. Тогда губернатором был назначен один из Львов имеющий большой опыт по подавлению восстаний. Дерзкий воин, обладающий мощной харизмой и волей, он посчитал, что город отныне его собственность и Крыс в нем надо вытравить. С собой, в город, он привез отряд личных гвардейцев прошедших с ним горнила войн, потому что не доверял местным, считая, что они все едят с рук криминала. Во многом так и было, но и те и другие соблюдали древние традиции и на улицах было спокойно.

Лев же был глупым идеалистом верящим в незыблемость закона, вот только его методы не всегда совпадали с имперскими трактовками. Первым же своим приказом он повелел закрыть все игорные дома, а именно с них традиционно кормились Крысы. Дальше больше, любого связанного с криминалом, даже по слухам, могли схватить и допросить и это невзирая на статус и доказательную базу. Татуировки Крыс тут же считались признанием вины, за которую он назначил лишь одно наказание — смерть. Головы полетели одна за другой. Следом начались гонения на тех кто помогал неофициальному клану. У них забирали торговые патенты, которыми их семьи владели многие десятилетия. Их разоряли, а многих и казнили без суда и следствия, нарушая все процедуры имперского дознания. Люди начали роптать.

Лев нарушил правила и Крысы ясно обозначили свою позицию на подобные изменения традиций. На день своего рождения, в кругу своих ближайших соратников и друзей губернатор получил письмо, в котором была записка с одним иероглифом «Жди» и пять семян медноголовой сливы. Традиционного дерева Львов. Губернатор лишь рассмеялся и бросил письмо в огонь. На следующее утро на пороге его дома, в самом центре города, окруженного несколькими кольцами охраны была обнаружена корзина с головой командира его гвардейцев и близкого друга. В ярости от такого вызова была устроена большая облава и вот тогда крысы показали, что они настоящие мастера Низкой войны. Горели казармы стражников. Половина гвардейцев слегла с жутким отравлением, хотя им готовили их собственные повара.

На бойцов украшенных моном льва нападали повсюду. Не было ни единого спокойного места где бы их не ждала смерть. Никто не знал кто окажется бойцом крыс. Милая девочка торгующая цветами, старый нищий или улыбчивая тетушка готовящая вкуснейший рис с овощами. Острый нож в спину, отравленный болт в лицо или дубинка по затылку, у крыс не было никаких ограничений. В имперскую канцелярию пришло письмо, в котором было сказано, что договоры нарушены и имперские чиновники с этого момента теперь так же законная добыча. Крысы объявили войну и в городе где некогда мирно правила Крысиная мать, появился новый безжалостный Крысиный король.

Львы показали, что они мастера боя. Любое подозрение и следом шел смертельный удар, что никак не прибавляло чужакам симпатий. День за днем происходили жестокие схватки, в которых никто не щадил противника. Львы запросили подмогу у своей семьи, в ответ Крысиный король призвал стаи с соседних городов и те пришли. Пришли матерые крысюки чья жизнь вертелась на острие ножа и они были готовы отдать ее в любой момент во славу своей Великой матери. Некогда мирные улицы были залиты кровью, но это никого не останавливало. Крысы отдавали трех бойцов на одного львиного гвардейца, но все же продолжали сражаться и умирать с молитвой взывая к своей покровительнице. Уличные бои становились настолько ожесточенными, что имперским чиновникам пришлось вмешаться.

Губернатора сняли с должности, семьям незаконно осужденных, от львиного произвола, людей выплатили щедрую компенсацию и все бы ничего, но крысы никогда не забывают своих врагов. На следующий день рождения среди подарков было еще четыре корзины, в которых были головы близких родственников бывшего губернатора. И письмо, в которым той же самой рукой был написан лишь один иероглиф «Живи». Не выдержав такого позора, лев сделал то что принято в его клане — совершил ритуальное самоубийство, заплатив своей жизнью и жизнью множества людей за свою глупость.

Имперский город продолжил жить своей жизнью. Стражники вновь получали мзду, а крысы следовали своему извилистому пути. И лишь лев, который решил, что он может нарушить закон и традиции, лишился всего. Действуй он в рамках правил и закона, то получил бы полнейшую поддержку от чиновников Алмазной канцелярии и крысам пришлось бы снизить свою активность в этом регионе до минимума. Но если ты играешь не по правилам всегда будь готов к тому что ответ будет равнозначным.

Небольшая лавка, в которой торговали чаем, была запримечена мной еще когда мы двигались в поисках канцелярии. Трещина на ее вывески для незнающего человека сказала бы лишь о скупости ее владельца, но те кто умел правильно читать такие надписи знали — хочешь найти Крыс, тебе сюда.

Приятный запах зеленого чая наполнил мои ноздри еще на подходе к самой лавке, которая была отделена от улицы лишь красивой шторой из ракушек. Медленная тягучая музыка звала меня зайти внутрь и я последовал вслед за мелодией. За небольшим прилавком, на котором стояла горящая жаровня, на которой грелся маленький медный чайник, сидел гладковыбритый мужчина лет сорока и неспешно играл на гуцинь. Не прерывая своей игры он вежливо кивнул мне и указал подбородком на кресло. Все согласно этикету. Прерывать музыку безнравственно и грубо. Мне пришлось подождать несколько минут осматривая заведение заставленное шкафами с бесчисленными баночками, в которых был чай на любой вкус. Продавец явно умел и любил музицировать, так что ожидание было крайне приятным. Закончив он отложил инструмент в сторону и еще раз поклонившись мне произнес:

— Мое почтение, юный господин. Желаете купить чаю? Нужен какой-то особый сорт? — Он говорил хорошо поставленным голосом человека, который знает себе цену.

— Вы прекрасно играете, — Согласно этикету, стоит немного польстить хозяину заведения несмотря на разницу в наших социальных статусах. Хотя играет он действительно великолепно.

— Благодарю за столь лестную оценку, но я бы предложил перейти к делу. По вашим глазам видно, что вы очень торопитесь. Может вы не откажетесь разделить со мной чашечку чая из моей коллекции? А пока вы расскажете какой чай, Джоу Хон может вам предложить.

— Как можно отказаться от такого предложения, почтенный господин Джоу. Конечно же я с удовольствием разделю с вами букет столь ароматного чая. — Я кивнул на чайничек стоящий на жаровне. На что продавец одобрительно улыбнулся. — Но будем честны мне нужен не чай, а скорее пригодится другая ваша помощь.

— Могу ли я узнать чем скромный торговец чаем может помочь серебряному магистрату нефритовой канцелярии? — Задавая вопрос, он, с поклоном, протянул мне маленькую пиалу с ароматным чаем.

— Конечно же, почтенный господин Джоу. Мне нужен выход на Крыс. — На его лице не дрогнул ни единый мускул.

— И что же заставляет юного господина считать, что скромный торговец чаем может знать о таких опасных людях как Крысы? — он сделал большой глоток из своей пиалы и лишь легкое напряжение пальцев выдавало, что он нервничает.

— Прекрасный букет. — Я поставил чашку на стол и задрал левый рукав, чтобы на моей бледной кожи был виден узор шрама от удара ножа бабушки Вейфанг. — Но я человек занятой и мне срочно нужно переговорить с тем или той кто отвечает за этот город. Вот мой пропуск.