Книга темной воды

— Соскучился, – прошептал я.

На сей раз он меня услышал.

— Хватит разговоров, – Сапожник поднял нож, решительно приблизился ко мне. Распорол рубашку и провел холодным лезвием по телу. Но пока не резал, а только наблюдал за мной. Глаза его расширялись и сужались, расширялись и сужались. Как у кота. Он явно получал удовольствие от происходящего…

Свод обрушился внезапно. Мне показалось, что в дом угодил метеорит. Крышу разнесло вдребезги. Что-то врезалось в Фантона и утащило его в неизвестном направлении. Я услышал затихающий вопль Сапожника, и он пропал для меня навсегда. Крест за моей спиной разнесло в щепки. Я ударился об пол коленями, откинулся назад, и в следующее мгновение на меня рухнули обломки кровли.

В этот миг я решил, что умираю. Все мое тело пронзала жгучая боль, я не мог дышать, и сердце не желало стучать о сломанные ребра. Но вдруг в темноте проглянул лучик, затем света стало больше. И я увидел, как во сне, лицо своего спасителя. Он торопился, освобождая мое пострадавшее тело от камней и досок. И я, наконец, поверил в его реальность.

— Ты вовремя, – прохрипел я, лежа на спине. Спаситель куда-то пропал. А на меня смотрело темное звездное небо и белая луна.

— Я знал, что сам ты не справишься…

Должен сказать, я редко ошибаюсь в людях. Мне казалось, что Дастор Фендальго — человек иного склада. Такие не помышляют о мести, а радуются, что остались в живых. Но я в нем ошибся. Странно, что он вообще меня нашел. Да еще так вовремя.

— Как ты… сюда… добрался? – спросил я. Процесс извлечения слов из моего покалеченного организма доставлял тяжкие страдания.

— У меня много денег. Большие возможности. – Дастор спешил, ему, как будто, хотелось выговориться. – Ты знаешь, кто это был?! Настоящий темный отступник. Бывший маг Гильдии. Церковь преследовала его триста лет. Представляешь, как долго? Он высасывал жизнь из других людей. Жизнь одного человека — три года жизни для него. То, что нам удалось выбраться, это просто чудо. Если бы не твои магические умения…

— Нет… умений, – прошептал я, – я просто… использую предметы…

От стен вдруг отделились две смутные фигуры в белых балахонах. И я сразу понял, кто это. Инквизиторы.

— Я был вынужден, – заговорил Фендальго еще быстрее, – меня заставили. На меня давили. Они хотели, чтобы ты вывел их на колдуна. Он был скрыт слепой пеленой. Так они сказали, и я просто не мог им возразить… я…

Одна из фигур подняла руку в повелительном жесте, и Дастор замолчал, сник.

Я смотрел на инквизиторов обреченно. Конечно, они искали не меня, а Фантона Сапожника — темного отступника и убийцу, но о моей практике использования запрещенных предметов им точно было известно. К тому же, грудь и живот у меня затвердели каменной кожей, а в одежде было спрятано несколько магических вещиц. Я буквально чувствовал, как пронзают меня их жгучие взгляды.

Проклятый предатель Дастор Фендальго. И ради таких жалких людишек я рискую собственной шкурой, спасая их от жестоких разбойников!

Инквизиторы надвинулись, схватили меня за плечи и взвились вверх. У меня перехватило дух — отчасти от боли, отчасти от ужаса…

— Прости меня, – кричал снизу Дастор, – я не виноват!

Хорошо, когда предателей посещают угрызения совести. Жаль только, что в какие бы времена это ни происходило, раскаяние всегда приходит к ним слишком поздно.

Уже через месяц, когда я начал самостоятельно ходить, меня посвятили в сан младшего священника. Отцы церкви прочили мне блестящую карьеру. И не ошиблись. Оказалось, инквизиторам не возбраняется использовать магические предметы и умения, если только это служит делу справедливости и укрепления истинной веры. Теперь меня по праву называли «истребителем грешников». А поскольку моя левая нога так никогда и не зажила до конца, кое-кто за глаза звал меня «хромым».

Фантон Сапожник томится в тюремной башне Гильдии магов среди множества других колдунов-отступников и темных еретиков. Он никогда не выйдет на свободу и никогда не увидит солнца, так же, как заживо похороненные им люди.